Сказ о Дайири Наследнице (СИ)

— Встать! За оружие!- голос прозвучал резко и громко, но спящие, как будто не слышали.
Алида вскочила на ноги, натягивая брони и следом тетиву лука.
— Встать! Встать! К оружию, олухи!
Тщетно. Даже если разбойник поднимался на ноги, то только для того, чтобы маленькие фигурки проводили их в чащу безвозвратно. Отряд исчезал. Алида прижалась к стволу ели. Ей стало страшно. И из тумана показался силуэт. " А это за мной. Это моя смерть…"- мысли суетились в голове Наследницы, как мыши в норе. Силуэт приобретал человеческие черты. Из тумана вышла Мичана, встав в двух шагах от разбойницы.
— Ты убьешь меня? — дрожащим голосом спросила Алида
— Ты сама это сделала.
— Не подходи!
— Убирайся. И бойся всю жизнь. Бойся того, чего не видела и не знала до этого.
Алида вскрикнула и бросилась бежать, не разбирая дороги. Рвала на себе одежду об ветви, натыкаясь на корни, падая и вставая, продолжала бежать без оглядки.
3
Выйдя из жилища, Дор увидел пепел костра, оставленного три часа назад Старцем. Ни ведуна, ни ведьмы не было и следа.
— Пора бы тебе привыкнуть к этому, охотник…,- вслух себе сказал Дор
" К северо-восточной границе Империи где- то должна вести тропа". Дор оглядел частокол бурелома окружающий поляну с землянкой и берега озера. И побрел неспешно к озеру, умыть лицо. Разувшись и сняв верх одежд, зашел по колено в озеро, зачерпнул ладонями воду и окатил ей лицо. Вода на вкус была солоноватая" С чего бы это?… на вкус как… слезы?" Дор еще раз окатил лицо и торс водой из озера и расслышал тихий стон неподалеку. Темная, и может человеческая фигура сидела на берегу, в пятидесяти шагах от него, склонившись над водой.
— Пора уходить туда, где все больше понятно…
Спешно выйдя, оделся и без оглядки пошел к стенам бурелома поляны. " Надо попробовать как в тот раз" И Дор нырнул в чащу.
Пролетев через ветви и стволы он, неожиданно, выкатился на тропу.
— Удобно… не понятно, но удобно. Главное снова ворот не оторвать.
Тропа петляла в нужном ему направлении и скоро показалась окраина леса и за стволами дубов замелькали сухие травы степей. Тропа продолжалась и средь них. Дор Ийса передвигался охотничьим шагом, всегда — легкий бег и ровное дыхание, когда в голове нет ни единой мысли, когда в горле ничего кроме вязкой усталости, когда вдохи и выдохи на такт четырех шагов. Постепенно тростники и кустарники степи редели и под ногами, твердая почва сменялась песком, хрустящим при каждом шаге. Бежать по нему становилось тяжелей. " Ночь будет очень холодной… и близкой" Дор сменил бег на шаг.
Еще в детстве он слышал легенды о южном народе, бросившим свои селения и ушедшим на север. Если легенды не врут, то недалеко остатки жилищ их селения — можно попробовать укрыться в них ночь.
Третий спутник еще светил над горизонтом, когда Дор разглядел в песках остовы домов и сторожевых башен, сложенных из глиняных блоков. К ним он и направился, по дороге собирая редкие, сухие ветки.
В свете костра ночью, брошенный город казался пристанищем мертвых — тени, отбрасываемые обломками стен, не плясали в свете костра, а, казалось бы, нависали над головой охотника. Дор ежился от холода — костер не прогревал стены укрытия и песок под ним. И не спалось. Чувство чьего- то присутствия не давало покоя. И мысли о цели его похода. Похода начатого ночью, когда отчаянье вдруг меняется малой искрой надежды где- то в сознании. В руинах гулял ветер. Завывая в провалах старых очагов, которые еще не были засыпаны песком. В лазах, которые когда- то были окнами. Дор Ийса отвлекся от своих мыслей, прислушиваясь. " Так, пожалуй, и начнешь верить в легенды Старца о Сынах Богов, о Титане Ветре-Свавильде или как там его… как будто сказать что- то пытается ветер, гуляя в стенах". Ветер нарастал. Время ушло далеко за середину ночи, а знакомых колец на небе не сияло — небо заволокло тучами. "Видимо стоит ждать бури".
Среди шума ветра Дор услышал надрывное дыхание и стон отчаянья за пределами своего убежища. Одной рукой держа горящую головню, а другой, сжимая меч, он крадучись шел за простенок узнать, кого принесло в это ненастье. Это была женщина, лежащая ничком, еле дыша, в изодранной одежде, на которой багровело запекшееся пятно крови и серые пятна пота от долгого бега.
Это была Алида. Дор выпрямился над ней. " Стоит бросить ее здесь. И эта погоня окончится раз и навсегда"… Он сунул меч в кожаные кольца и, повернувшись к ней спиной, решил уйти. Повернулся и зажмурился. Но обернулся, поднял ее и, поддерживая, увел к костру.
Ветер нарастал и уже закидывал песок за стены руин, пытаясь загасить костер. Дор возился с раной в боку Алиды. Она открыла глаза:
— Я думала… я бы бросила тебя… будь я на твоем месте…
— Вот поэтому я на своем месте. Молчи, береги силы.
Закончив, Дор Ийса встал, шаря взглядом, подыскивая новое убежище — буря обещала похоронить в песках руины совсем.
— Вставай, надо идти, — голос Ийсы был тверд, но такое предложение среди ночи неспроста.
Алида открыла глаза.
— Куда?
— Вставай, говорю, идем вглубь старого города.
Взяв Алиду на плечо, с трудом передвигая ноги, охотник, на ощупь, двинулся вдоль старых домов, еле различая силуэт старой башни. Ему пришлось обойти ее кругом, чтобы найти вход. Нащупав лаз, отодвинул доски перекрытий, свалившихся вниз, и шагнул внутрь. Положил Алиду на настил из досок и только успел распрямить спину, как почувствовал, что пол уходит из-под ног.
— Держись за что-нибудь!
Но было поздно — оба провалились вниз.
4
Алида, простонав, попробовала повернуться на бок, но рухлядь из старых досок придавила ей ноги выше колен.
— Путник… Путник, помоги мне!..
В трех шагах от нее груда обломков вздыбилась и в куче и клубах пыли, на четвереньки поднялся Дор Ийса. Его шатало, и он одной рукой держался за голову — старая балка при падении зацепила, над виском красовалась ссадина.
Дор медленно поднялся на ноги. В глазах расплывались темные круги, и глаза долго не могли привыкнуть к темноте. Алида, не слушающимися руками, отгребала себя из-под обломков: саднила рана на боку, и дотянуться не хватало сил. Она, с трудом повернувшись под привалившим ее хламом, поползла на локтях к стене и, привалившись к ней спиной, тяжело дышала и пыталась рассмотреть окружающее её помещение.
Это была зала со сводчатым потолком и колоннами из песчаника по кругу. Старые, осыпавшиеся от времени изваяния божков и идолов с мордами, не живущих ныне зверей, крыльями и могучими телами великанов. Титаны вечностей. Такими их представляли живущие в те времена.
— Как зовут тебя Путник?
— …не одна ли тебе разница? Ты шла за мной по следу, чтобы убить меня и вдруг решаешь познакомиться? Мы все равно не выберемся отсюда — буря разошлась и закопает нас здесь заживо…
— Это… это городище — прошлое величие моего рода. Отец сажал нас с братом к себе на колени и рассказывал легенды и предания прошлых лет. Однажды он рассказал и об этом месте…
— Отсюда есть выход?
— Да.
— Веди.
— Не могу встать, помоги. И скажи, как тебя зовут?
— Называй меня Дор Ийса.
— Я Алида, дочь царя Аливира…
— Я знаю, Ваше высочество. Поднимайся, идти все равно придется на ощупь…
Дор подошел к разбойнице и, подтянув, закинул ее руку к себе на плечо, помогая опереться на него. Алида зажмурилась и зашипела от боли в боку и ногах.
— Идти пробуй.
— Да… сейчас.
Алида в другой руке держала палку, с концом обмотанным мешковиной и смоченной в черной, лоснящейся, похожей на древесную смолу гуще.
— Дай огниво… мне кажется, это можно зажечь..
За два дня до этого, вечером, сидя у костра перед домом Мичаны Мидра, нахмурив брови и поправляя посохом головни в костре, с задумчивым и одновременно пустым взглядом, смотрел на огонь.
Мичана, бесшумно ступая босыми ногами, устроилась напротив. Ночь начала окутывать лес.