Любовь — это серьезно

— Потрясающая «история одного успеха», — съязвила она, не в силах сдержаться.
Винс поморщился и шумно вздохнул.
— Которая, должен предупредить, не закончится тем, что придет наглая Красная Шапочка в модном пальто с красным капюшончиком и откусит пол-яблочка. Вернее, откусить-то она может, да только подавится. — Его голос звучал насмешливо, но в нем явственно ощущалась угроза.
Тори невольно покосилась на свой капюшон, который сейчас лежал у нее на плечах.
— А я думала, это была Белоснежка, — Тори скорчила гримасу, как будто действительно съела что-то кислое. — И капюшон у меня не красный, а черный. И наша Красная Шапочка почему-то совсем не боится страшного Серого Волка. Даже если бы ты был уверен на сто процентов, что я — это я, ты бы все равно относился ко мне не лучше, да, Винс?
Он ничего не ответил на это. И только чуть погодя, вылезая из машины, проговорил:
— Жди меня здесь.
Выражение его лица было таким же холодным, как ветер на улице. Винс поплотнее запахнул пальто и ушел, хлопнув дверцей.
Поджав губы. Тори проводила его взглядом, не в силах оторвать глаз от его ладной фигуры. Винс легко взбежал по ступенькам конторы и скрылся внутри.
Внизу, в карьере, громыхали машины. Что-то орали друг другу рабочие. Над каменоломней висело облако рыжей пыли.
Минут через двадцать Тори надоело сидеть без дела. Она вышла из машины. На улице было морозно, и, чтобы не замерзнуть, Тори надела на голову капюшон, спрятала руки в карманы и принялась прохаживаться туда-сюда.
Ее одинокая фигурка привлекла к себе заинтересованные взгляды мужчин, которые ходили между строениями. Тори очень болезненно воспринимала подобные откровенные взгляды, хотя давно уже привыкла к излишнему, по ее мнению, мужскому вниманию. С годами она убедила себя, что все это происходит из-за ее необычной «раскраски». Пепельно-седые волосы у молодой женщины все-таки не так часто встречаются. Но сейчас — Тори была уверена — на нее пялились потому, что она приехала с Винсом. С самим Винсентом Ллойдом!
— Эй, глянь, какая красотка!
— Да, аппетитная штучка!
Молодой рабочий, отпустивший последнее замечание, еще и со смаком присвистнул. Он явно хотел, чтобы Тори его услышала.
— А ну-ка, парни, уймитесь. — На этот раз голос принадлежал мужчине постарше. — У нас тут серьезная организация, и мы не позволяем никаких фривольностей. Но даже если бы и позволяли, надо все-таки выбирать, кому можно свистеть, а кому — нет. Вы хоть знаете, кто это? — Последовала пауза. — Виктория Ллойд. Внучка нашего старика.
— Ух, ты! А я думал, она умерла. — Звонкий, почти мальчишеский голос перекрыл даже шум машин в каменоломне.
Тори поежилась. Надо быть сумасшедшей, чтобы приехать сюда.
Она развернулась и быстро пошла к машине. Виктория Ллойд действительно умерла. Как говорится, отпета и похоронена. И только последняя дура решилась бы ее воскресить. Но вот уж действительно слухами земля полнится. Уже все всё знают. Откуда, спрашивается?
— Мисс Ллойд?
Тори так глубоко задумалась, что даже не сразу сообразила, что ее окликнули. Мужчине, который к ней обратился, пришлось позвать ее еще раз, прежде чем она наконец повернулась к нему. Он спросил:
— Не хотите пока выпить кофе?
— Н-нет... спасибо. — Она изобразила жалкое подобие улыбки, в который раз мысленно обзывая себя идиоткой. И что ее дернуло ехать сюда?!
— Да ладно вам. Он еще, может, не скоро вернется. — Мужчина кивнул в сторону строения, в котором скрылся Винс. На вид ему было лет пятьдесят. Улыбчивое приятное лицо. Тори смутно припомнила, что уже видела этого человека. Да, сегодня утром, в церкви на отпевании. Должно быть, он слышал, как кто-то из присутствующих назвал ее имя, вот почему он ее знает. — А наших ребят вы не бойтесь. Они, может, с виду крутые и грозные, но за улыбку красивой девушки расшибутся в лепешку.
Молодые люди — теперь красные как раки — сосредоточенно засопели. Сами они пили кофе из жестяных кружек за грубо сколоченным столом под навесом, но специально для Тори нашли керамическую — поприличней.
Горячий кофе оказался очень кстати в такую погоду. И приготовлен был недурно, поэтому Тори не пожалела, что дала Марку — так звали пожилого джентльмена — уговорить себя.
— Надеюсь, вы станете к нам наезжать почаще. А то мы тут чахнем без женского общества.
Марк подмигнул двум юнцам, которые теперь, порастратив весь свой гонор, сидели совершенно обалдевшие в присутствии внучки «самого» старика. Тори ощутила легкий укол совести. У нее было такое чувство, что она их обманывает — их всех. Ей очень понравился Марк: такой располагающий к себе, дружелюбный. Как ему объяснить, что она не собирается приезжать сюда еще раз. И вообще не намерена оставаться здесь, в Англии, дольше, чем нужно.
— Ваш дед всегда находил время заглянуть на карьер и посмотреть, как мы здесь справляемся... Пока у него были силы. Но потом мистер Винс, то есть мистер Ллойд, я хочу сказать, взял управление в свои руки. Это случилось достаточно давно. Но он свято блюдет семейную традицию: всегда в курсе того, что у нас происходит. А ведь он теперь о-го-го! Большой человек! Казалось бы, что мы ему. Но он не забывает о тех, кто был верен его дяде... Все наши проблемы и трудности принимает близко к сердцу.
Ну, надо же, прямо отец родной, подумала Тори не без ехидства.
— Мой... — она запнулась, ей было странно называть так Роджера Ллойда, — дед долго болел?
Спросить об этом Винса у нее не хватило духу.
— Ну... — Марк задумался, прикусив губу. — Месяца два-три.
Тори нахмурилась, грея замерзшие руки о кружку с горячим кофе.
— Но вы, кажется, говорили...
— А-а, насчет того, что он перестал к нам приезжать? Прошу прощения, если я вас напугал. Я просто имел в виду, что ему было трудно передвигаться из-за инвалидной коляски.
— Из-за инвалидной коляски? — Девушка окончательно смутилась. — А-а, ну да, — растерянно выдавила она.
Она, естественно, не могла показать этим людям, которые, как ни странно, любили и уважали Роджера Ллойда, что она, его внучка, даже не знала о его инвалидности. Во рту у нее пересохло. Тори отхлебнула кофе, но это не помогло. Не знать такого... Даже не потрудилась выяснить... Это уж слишком.
— И он никогда вас не дергал? Все-таки у него был крутой характер... — Тори вымученно улыбнулась.
— Ни в коем разе, — искренне возмутился Марк. — Да он был самый лучший хозяин на свете. На такого работать — одно удовольствие. А то, знаете, есть такие... — он втянул голову в плечи и поджал губы, — ну, богатые и надутые. Ударит им в голову спесь, и они нашего брата и знать не знают. Мистер Ллойд был большим боссом. И все это знали. Но при этом он вовсе не чванился. Хороший был человек. И я так рад, что мистер Винс... э-э, Ллойд такой же, как дядя. Только поэнергичнее и... как бы это сказать... повластнее. Но парень он хороший, я вам говорю.
Тори сделала глоток кофе, задумчиво улыбаясь. Она с трудом представляла себе Роджера и Винса в роли «хорошего парня». Джилл о них отзывалась совсем в другом ключе.
— А как давно мистер Ллойд, то есть мистер Винс, ведет все дела?
Тори специально оговорилась. Она сообразила, что рабочие называют между собой босса по имени, чтобы различать дядю и племянника. И еще она поняла, что ей предстоит еще много узнать об этих двоих. Узнать самой, а не из газет и не по рассказам Джилл.
— А чего ты не спросишь у него самого? — раздался у нее за спиной знакомый голос.
Девушка резко обернулась, и горячий кофе выплеснулся ей на руку.
— Какая ты неуклюжая! Осторожнее надо.
Естественно, он заметил. Он всегда все замечает... Прежде чем Тори успела сообразить, что происходит, Винс уже вложил ей в ладонь белый платок. От платка едва уловимо пахло одеколоном. Тот же самый запах, который задержался на ее коже после того, как Винс ее поцеловал...
— С-спасибо, — выдавила она.
Но Винс уже повернулся к рабочим.