Ублюдок, притворись моим парнем... Книга 2 (СИ)

Уже тогда я стала замечать, что Флавье заменил привычное «Куница» на «шалава» и «шлюха». При этом, даже его отношение ко мне значительно поменялось. Да, я раньше считала, что он относился ко мне не особо мягко, но в ту ночь я поняла насколько сильно недооценивала грубость Леон-Гонтрана. Он называл меня грязной шлюхой и относился ко мне соответствующе.
Я понимала, что Флавье не собирался со мной разговаривать, поэтому, когда Гелендваген остановился и парень выволок меня из машины, я начала кричать и просить о помощи. Леон-Гонтран не пытался закрывать мне рот, поэтому моя мольба была слышна на всю улицу, но все равно на помощь никто не пришел.
Уже хорошо знакомый мне подъезд, лифт, квартира. В одной из комнат горел свет, поэтому у меня была возможность, хоть немного рассмотреть место, где жил Флавье, но паника не давала это сделать. В тот момент я видела только Леон-Гонтрана. Жуткую мрачность на его лице и злость беснующуюся в серых глазах. Да, разозлить Флавье — все равно, что вывести из себя самого Дьявола. Хотя, я не понимала, что сделала не так, ведь тогда по телефону мы более-менее спокойно поговорили. Что изменилось? Почему внезапно этот Дьявол так остро захотел утащить меня в свой Ад, для того чтобы продемонстрировать мне свои пытки?
Плечо обожгло болью, когда Флавье дернул за него и повел меня дальше по коридору. С резким хлопком была раскрыта дверь, после чего парень толкнул меня и я рухнула на пол, ощутимо ударившись плечом о холодную плитку.
— Раздевайся, — послышалось гневный голос парня. Щелкнул включатель и комнату залил яркий свет, от которого я тут же прищурилась.
Естественно, я не спешила выполнять приказ Леон-Гонтрана. Более того, я вообще не хотела расставаться со своей одеждой, поэтому отползла в сторону, но почти сразу уперлась спиной во что-то твердое и холодное. Лишь спустя несколько секунд я привыкла к свету и поняла, что находилась в ванной комнате, а за моей спиной располагалась покрытая плиткой боковая стена.
Неожиданно Леон-Гонтран сел рядом со мной и одной рукой сцепил оба мои запястья за спиной, после чего пальцами второй ладони сжал мои волосы и заставил меня наклониться вперед. Жутко неудобная поза и почти невыносимая, тупая боль в пояснице и коленях.
— Я же сказал тебе раздеваться. Так чего же ты медлишь? — в его голосе ощутимое агрессия и несдержанность. — Я не люблю повторять дважды.
— Мне больно… Отпусти… — я сдавленно зашипела и прислонилась лбом к полу.
— А ты привыкла к нежности? — Флавье скривил губы в раздраженном оскале и вновь толкнул меня к стене. — Неужели к такой давалке как ты кто-то был нежен?
Я уже давно начала испытывать к Флавье ненависть, но в ту ночь это чувство очень быстро стало разгораться. Оно словно пожар, в который Леон-Гонтран кидал уголь, жгло изнутри и постепенно становилось сильнее страха, ведь каждое слово этого парня было хуже любого смертельного яда.
— Какой же ты подонок, — я качнула головой и еле слышно прошептала эти слова. — Ненавижу тебя.
— Мне и ненужно, чтобы меня любила шлюха вроде тебя, — Леон-Гонтран улыбнулся, так, словно я сказала что-то смешное. — Знаешь, я хочу наконец-то отодрать тебя и при этом мне вообще не важно то, что ты будешь испытывать.
Флавье действительно не любил повторять дважды. И, тем более, он не просил и не уговаривал. Подобное не в его характере, ведь этот подонок из тех, кто просто делал то, что хотелось. Поэтому уже в следующую секунду он начал просто срывать с меня одежду. И, честно, это было больно. Ткань на швах порвалась и пуговицы, ранее пришитые к моей блузке, разлетелись в разные стороны.
Я пыталась остановить Леон-Гонтрана, но он, вообще не обращая внимания на мое сопротивление, без особого труда сорвал мою блузку, джинсы, а потом и нижнее белье. Тогда, будучи обнаженной перед Флавье, я ощутила себя в разы уязвимее из-за чего возникло острое желание прикрыться и спрятаться от его жуткого взгляда, которым парень скользнул по мне.
Резким движением я потянулась за полотенцем, но Леон-Гонтран перехватил мою руку, после чего мои запястья прижал своими ладонями к плитке по обе стороны от моей головы.
В тот момент он был так близко. Возвышался надо мной, вновь причинял боль, с неконтролируемой силой сдавливая мои запястья, и своим телом прижимал к стене. Я чувствовала, жар исходящий от обнаженного торса Леон-Гонтрана и то как он вздымался от размеренного дыхания, но почему-то не хотела поднимать голову. Наверное, я просто боялась в очередной раз посмотреть в глаза Флавье, ведь именно в них отображался весь гнев парня. Пока я не видела той злости, в своем сознании, преуменьшала ее. Я все хотела думать, что все не так плохо, но нет, все было куда хуже.
Леон-Гонтран приподнял меня за талию и грубо поставил в ванную, после чего провернул кран. Из душа хлынула ледяная вода, от которой я тут же вздрогнула и попыталась отойти в сторону, но спиной уперлась в торс парня. А я и не заметила, что он тоже встал под душ, чтобы не дать мне уйти. На тот момент Флавье уже снял с себя кожаную куртку, но все еще оставался в джинсах, ткань которых мгновенно промокла.
— Черт, и почему именно такая грязная шлюха как ты?.. — эти слова Флавье были тихими и приглушенными шумом воды, но безмерно жгучими и пропитанными гневом.
Уже в следующее мгновение Леон-Гонтран одной рукой сжал мою шею, из-за чего мне стало невыносимо сложно дышать, а второй что-то вылил на мои плечи, шею и грудь. Лишь по запаху я поняла, что это гель для душа. При чем, скорее всего, Флавье вылил на меня почти полную бутылку. А потом еще одну и еще одну. Столько пены я ни разу в жизни не видела.
— Зачем ты это делаешь? Отпусти, — я прокричала эти слова, отворачиваясь в сторону, чтобы вода не попадала на лицо.
Та ночь для меня стала одним сплошным куском недоумения, страха и жгучей злости. Я вообще не понимала, что нашло на Флавье и, тем более, мне было неясно почему он так вел себя. Создавалось впечатление, будто Леон-Гонтран мною брезговал и, более того, я его очень сильно раздражала. Но, в таком случае, почему он привез меня к себе? Почему прикасался к той, которой пренебрегал?
Это было невыносимо. Ледяная вода жгла кожу и, попадая на лицо, не давала нормально дышать. Я все еще пыталась убежать или хотя бы дотянуться до крана в надежде прокрутить его, но Флавье вновь намотал мои волосы на свой массивный кулак из-за чего я не могла сдвинуться с места.
— Ты ублюдок! Ненормальный! — я уже перешла на гневные ругательства и во весь голос проклинала Леон-Гонтрана. Он на это отреагировал вполне ожидаемо — просто проигнорировал, так словно я вообще ничего не говорила. Зато, уже вскоре, мою попу обожгло от того, с какой силой Флавье опустил на нее свою ладонь. Очень сильный и болезненный шлепок.
Его поведение вновь изменилось. Ладонь Флавье скользнула по моему телу, довольно грубо оглаживая грудь и постепенно спускаясь ниже. Очередной шлепок и боль. Леон-Гонтран заставил меня прогнуться в спине и притянул ближе из-за чего я почувствовала за грубой тканью его мокрых джинс что-то очень твердое. Естественно, я сразу же поняла, что это было, из-за чего в груди в очередной раз кольнуло от страха.
Мое сопротивление ни к чему не привело, но, неожиданно парень сам меня отпустил и только тогда я поняла насколько сильно ослабла, ведь сразу же упала на колени, не в силах стоять на ногах. Лишь каким-то чудом я дотянулась до крана и выключила воду, после чего краем глаза заметила, как Леон-Гонтран снял ремень со своих джинс.
— Ты помнишь, что я говорил о наказании, которое ты получишь, если без моего разрешения пойдешь шляться непонятно где? — поинтересовался Леон-Гонтран.
Естественно я помнила о том наказании. Его я считала диким, поскольку я не принадлежала Флавье и он совершенно не имел права меня наказывать за какие-либо проступки. Тем более, таким жестким образом. Но, скорее всего, наши взгляды в этой ситуации значительно различались и Леон-Гонтран как раз считал меня своей собственностью, с которой он мог делать все, что вздумается.