Смерть караванщика (СИ)
Annotation
Всеволод Шипунский
Смерть караванщика
Песок забивал складки одежды, ноздри, скрипел на зубах. Южный ветер не ослабевал, но караван не останавливался – до Караван-сарая, места стоянки, было ещё два дня пути. Верблюды, не склоняя голов, шествовали гордо и неспешно.
На последнем верблюде, в самом хвосте, наблюдая за всем, восседал сам хозяин каравана, Бен-Али Каид. Выжженное и высушенное ветрами тёмное, бородатое лицо его было лицом без возраста, и выглядело жёстким, безжалостным. Таким он и был, караванщик Бен-Али. Но быть другим в караванном бизнесе нельзя. Только потому он ещё, хвала Аллаху, и не разорился.
Между горбами верблюдов сидели парами несколько невольниц, с головой закутанные в светлые бурнусы: открытыми оставались только щёлочки для глаз. Они были главным его товаром, приносящим основной доход. Хотя и очень беспокойным.
Караванный бизнес прост: купи товар в одном месте задёшево, отвези в другое место и продай дорого. Всё! Главное – перевези. Но это трудно...
Четыре дня назад в Аддис-Абебе он ходил по рынкам, торговым рядам и приценивался к товарам. Смотрел персидские ковры, на которые в Румбае всегда спрос, сушёный урюк, товары медников, оружейников. От яркого узора на коврах было весело глазам; он выбрал два десятка наилучших. Продавец, старый перс с большим животом, перетянутым широким поясом, почувствовал в нём богатого покупателя и суетился, усаживал на подушки, поил медовым чаем с имбирем.
В лавках медников набрал медной посуды: блюда, кувшины, пиалы горели огнём на солнце; в узорах чеканки угадывались изображения райских птиц и зверей. Такую посуду взяли бы в любой дом! Да не в любом доме найдутся такие деньги.
Смотрел стальные клинки из Дамаска, ножны и рукоятки которых блестели серебром и украшениями; брал и простые клинки, тёмные, без затей: на них тоже всегда есть спрос у простого люда.
Главным же и важнейшим делом Бена-Али были встречи с продавцами живого товара, которых он хорошо знал. Он встречался с ними в кофейнях, посещал на дому.
Живой товара - девушки, поступали различными путями. Чаще всего их похищали на заказ; родные не успевали ещё и в полицию заявить, а девушка, одурманенная наркотой, с поддельным паспортом, уже сидела с «другом» в самолёте, летящем в одну из стран Магриба. Бывало и так, что многодетный арабский отец сам продавал свою дочь, отчаявшись выдать её замуж. Бедуины на быстрых скакунах, которые всегда торопились и скрывали свои лица под повязками, привозили в город под покровом ночи где-то украденных или пленённых женщин, завёрнутых в ковры, как куль, и брошенных поперёк седла. Среди них попадались разные, иногда необычные экземпляры...
Бен-Али придирчиво осматривал товар сам. Хозяин обычно приводил его в тихую, дальнюю комнату, брал в руки плеть и уходил за товаром. Приводил закутанную с головой девушку, ставил её перед бедуином и сдёргивал покрывало.
Очутившись вдруг голой, обычно все они хотели закричать, но хозяин показывал плеть, и крик проглатывался. Бен-Али обходил её кругом, щупал зад, мял груди, поворачивал лицом к свету, заглядывал в глаза, смотрел зубы, запускал свои корявые пальцы ей в рот, в промежность, нюхал. Девушки были напуганы и молчали.
Покупатель, как обычно, находил недостатки и называл совсем низкую цену. Продавец возмущался, нажимал на достоинства, и цену корректировали. Потом приводили другую девушку, потом ещё. Пересмотрев с дюжину, Бен-Али мысленно отбирал пять-шесть, и, усевшись с хозяином за столиком, они начинали бешено торговаться за каждую.
Хитрый Бен предлагал снизить цену, соблазнял продавца оптовой покупкой: чем больше девушек покупалось, тем ниже должна была быть средняя цена за одну. Увеличив количество девушек, и снизив цену за каждую до наивозможнейшего минимума, хозяин с покупателем били по рукам, откидывались на подушки и утирали потные лбы.
Хозяин хлопал в ладоши, и служанка приносила поднос с вином, фруктами и сладостями. Выпив и закусив, Бен-али, с поощрения хозяина, тут же и пробовал одну из купленных рабынь, которая приглянулась больше.
Тут опять приходилось доставать плеть, чтобы заставить девушку ублажать нового владельца. Обычно достаточно было плеть только показать, но некоторым своевольным приходилось её и отведать. Истошные крики и несколько вздувшихся рубцов на голом теле... Через пять минут девушка становилась покорной, и выполняла всё, что от неё хотели.
* * *
Однажды вечером Бен-али сидел в кофейне, когда туда зашёл бедуин, завёрнутый в пропылённый серый бурнус. Он явно ехал издалека, и находился в седле не один день. Осторожно оглядевшись и увидев Бен-али, он приблизился.
- Ассалям алейкум! – поклонился он, слегка приоткрывая лицо. - Меня послал к тебе один купец, Харуф...
- Почтенный человек, знаю его, - кивнул Бен-али, проведя ладонями по лицу и бороде. – И что он хочет?
- Посмотри мой товар... Тебе понравится.
- Ты уверен? - хладнокровно отвечал Бен-али, зная, что отнекиваясь, сбивает цену. – Я закупил товара достаточно. Много не довезу... Что у тебя?
- Девушка, чёрная... – склонился к самому его уху бедуин. - Привезли издалека, из Африки. Дочь вождя! Красавица...
- Не нужно слов. Покажи, - отвечал Бен-али.
Они вышли из кофейни и сели на коней.
За городом, в походном шатре бедуин развернул большой свёрнутый ковёр, и Бен-али ахнул. В нём лежала чёрная красавица... Из одежды на ней были только красные и жёлтые браслеты на руках и ногах, и ожерелье из белоснежных зубов пантеры. Лицо её было серым, неподвижным, глаза закрыты...
- Дочь вождя! – воскликнул бедуин возбуждённо. – Принцесса!
- Да она у тебя помрёт сейчас, - охладил его пыл Бен-али, осматривая вытянутое чёрное тело. – Всё время в ковре?
- Нет, нет, что ты!.. На ночь вытаскивали, поили, кормили...
- И сами её пробовали? – усмехнулся Бен-али.
Бедуин покачал головой:
- Хотели, да… только... Шипела и царапалась, как пантера. Вот, видишь?.. – бедуин повернул голову: по левой щеке его тянулись красные глубокие борозды содранной кожи.
Бедуин, приподняв чёрнокожую девушку, долго дул ей в лицо, опрыскивал водой. Наконец, она глубоко вздохнули и застонала… Глаза её приоткрылись и с тоской посмотрели на сидевших рядом страшных бородатых арабов… Опять их руки касаются её тела… Неужели ей пришла пора умереть?.. С отвращением она откинулась и застыла в неподвижности.
Торговались долго. Бедуин дорожился, говорил, что такой длинноногой красавицы больше нигде не найти. «А сколько дней я был в пути! Как рисковал! - кричал он, возбуждённо оглядываясь по сторонам, словно опасался погони. – Это же чёрная принцесса!»
Бен-али чувствовал, что сдаёт, начинает внутренне уступать продавцу: эта чёрная чем-то очень ему понравилась, и он постепенно уступал в цене. «Может, оставить её себе? – думалось ему. – Мне давно нужна служанка… Почему нет?» - а воображение уже рисовало её длинные стройные ноги, которые охватывают его за шею.
