Мажор 3 (СИ)
Пока Всеслав о чём-то спорит с Локи и Хель - во бред, кому расскажи в дурку запрут. Пойду лучше делом займусь. Спрошу у Руслана, чего это он такой загруженный. Тем более, что и мои новоиспечённые бабули возле него трутся и явно сочувствуют. Чему? Почему без меня? И вообще, что за беспредел? Ну, держитесь, сейчас я всем подниму настроение:
- Привет, бабушки-старушки, - радостно скалюсь и пытаюсь разом обнять обоих девушек.
- Что ты сказал? - раздаётся хоровое возмущение. Интересно, они теперь всегда так будут?
- А что такое? Как по мне так круто звучит, - и этак с ленцой, немного протяжно выдал: - Баба Аня, баба Марина...
- Убью! - опять в голос и весьма синхронно кинулись в мою сторону, чтоб придушить в порыве неземной любви. Но не тут-то было. Меня демон не смог схарчить, а увернуться от парочки злобных богинь, это раз плюнуть.
Отскочил на пару метров и искренне возмутился, во весь голос, тоесть очень громко, чтоб все услышали:
- Ну и чего кидаемся? Ещё бабушки называются! Единственного внука убить решили? Стыдно!
Девушки замерли на месте, посмотрели друг на друга, потом на меня, снова друг на друга, синхронно замотали головами и... синхронно же заревели, рухнув коленями на каменный пол. Их явственно трясло, а с губ стали срываться слова явно очень древнего происхождения. Смысл местами был ясен, хотя очень сильно мешало то, что говорили они хором и очень быстро. Что-то про потерянное дитё, вину и... Тут я получил знатного леща и, пролетев кубарем пару метров, оказался возле них. Там же был жутко злой дед, который изволил изъясняться на вполне современном и очень понятном матерном. Тут смысл сводился к сомнению в моих умственных способностях. Очень изобретательно, кстати, высказывался, но был прерван хоровым требованием не трогать ребёнка. Тоесть меня. Вот тогда дед плюнул, взял меня за шкирку и всунул между Маришкой и Анюткой, буркнув:
- Вот как заклинил, так и разбирайся теперь, - и ушёл дальше спорить, что-то злобно бурча себе под нос.
А мне пришлось стоя на коленках уговаривать съехавших с катушек на пару тысяч лет назад бабулек. Правда, это слово я больше не произносил, а начал звать Маришку и Анютку по именам, повторяя раз за разом, что они ни в чём невиноваты, ну и сам просил прошения. Ну, кто же мог предположить, что моя шутка выльется в такой катаклизм, но толку от моих попыток было немного. Переклинило девчонок конкретно. Казалось, что всё, без вариантов, пока дед не явится, так и будет продолжаться, но тут к нам присоединился ещё кто-то, тоже опустившийся на колени. Это был Руслан. Он просто примостился между девчонками, напротив меня, и тоже позвал, но не так как я. В его словах была настоящая искренность и любовь:
- Марина, Аня, девочки мои, вернитесь, я жду вас. Это я Руслан, помните?
Я почувствовал себя лишним и попытался было встать и уйти, но Руслан ухватив меня за рукав удержал и качнул головой из стороны в сторону. Пришлось остаться и вот буквально через пять минут, всхлипывания прекратились и речь уже была не древняя, а вполне понятная, и слова уже вырывались не синхронно, а просто заканчивая предложения друг за друга. Ещё через какое-то время девушки затихли и через пару минут молчания тихо прозвучало:
- Спасибо, дед.
- И тебе спасибо, внук.
- Мне-то за что? - удивляюсь.
- Хорошо, что это произошло сейчас...
- А могло бы накрыть и позже...
- Когда помочь было бы некому...
- Но если ещё раз назовёшь нас...
- Старушками...
- Молись дедушке своему...
- Будет больно...
- Не смертельно...
- Мы тебя любим, внук...
- Но больно...
- И вообще давайте встанем...
- Все коленки отсидела.
Встаём, и я на всякий случай отодвигаюсь, от этих говорящих друг за друга девиц. Голова кругом. И Руслан того же мнения:
- Девочки, а можно не говорить так? Реально, эту пугает.
Переглядываются, и речь продолжает Анютка:
- Можно. Да и на самом деле уже прошло, просто вы так забавно реагировали на это, - и начинают ржать.
- Но как? - это я развожу руками.
- Да ничего сложного, - продолжают смеяться. - Мы так даже когда людьми были могли.
- Хотя, - Маришка деланно тяжело вздыхает, - вот тебя, Егорка, не мешало бы выпороть.
- За что? - возмущаюсь.
- А чего ты нас старушками обозвал? - это Анютка.
- Ещё и ёрничал, баба Аня, баба Аня, - возмущённо машет руками Маришка, - ну вот зачем все эти баба Аня, баба Аня. Ещё и Аня бабушка-старушка!
Кхм... Отодвигаюсь в сторону, как и Руслан. Кое-кто увлёкся... И на это раз это не я. А растаскивать их пришлось нам, после того смачного пенделя, который отвесила Анютка увлёкшейся Маришке. Весело живут подруги, что сказать.
- И кто-то тут ещё на Егора наезжал за его шутку? - Руслан держал на весу брыкающуюся Маришку, а я серьёзно собравшуюся проредить волосяной покров подруге Анютку.
- Ага. Сами-то не лучше, - искренне возмущаюсь. И так как, долго держать этих диких кобылиц сил нет, а командир вон вообще уже побледнел и руки дрожать начали, помирил всех разом:
- Если не успокоитесь, то буду вас всегда бабушками звать, - и, воспользовавшись паузой, пока они переваривали услышанное, добил: - У Руслана вон сил уже нету, сейчас упадёт, его лечить надо, а вы последние силы забираете.
И-эх. Всё таки нормальные они девчонки, хоть и бабульки... Услышав про Руслана тут же угомонились.
И я наконец-то узнал, от чего командир такой пришибленный. И дело не в том, что он героическая личность, которая, жертвуя собой спас нас всех. Всё дело в том, что спас нас не только Руслан. Кое-кто заплатил своей жизнью, за то чтоб мы могли жить. Маленький Коршун. Тот, что жил на груди Рогожина. Такой-же как у меня. Вот только такой же, да не совсем, оказывается, он был живой, по-настоящему. Мелкий хищник хотел жить, так же как и все мы, но маленький воин пожертвовал собой, отдав ту крохотную частицу, что была его личностью, для того чтоб его старший брат мог выжить.
Казалось бы, он и так бы погиб вместе с Русланом, в чём же жертва? А она, оказывается, была. Птенец родился из искры Силы, которую Всеслав вдохнул в татуировку, именно родился, а не был дан Рогожину. И после смерти Руслана, он бы превратился в почти настоящую птицу. И занял бы своё место возле Всеслава. Как бывало уже не раз. И он знал об этом. Хель-Смерть поведала ему, но коршун решил умереть достойно. Таков девиз на его крыле.
Руслан, естественно, просил о помощи Всеслава, но был удивлён ответом. Оказывается, случаи, когда знак бога превращается в тотем, не то, чтоб исключительное явление, но очень редкое. И никак не зависит от того, кто вдохнул Силу в знак. Это есть усилия носителя. Часть его сути. И как поведал Руслану Всеслав:
- Они всегда приходили ко мне, после того как заканчивался земной путь их носителя, веками сопровождая меня. Пока не погибли все, - бывший бог сглотнул и продолжил дрогнувшим голосом: - В тот день, когда меня коварно пленили Асгардийцы. Мои мальчики и девочки, погибли все. До последнего. Погибли, пытаясь защитить меня. И когда я приказал им бежать, меня не послушалась не одна пернатая бестия. Ибо они были частью не только меня, но и тех, чьими тотемами являлись. Ты же вон тоже ринулся погибать, лишь бы спасти других? И твой тотем такой же был.
- Так что же, ничего нельзя сделать? - переспросил Руслан.
- Я не знаю, куда они уходят. Есть ли где-то место, где собираются погибшие тотемы, или просто развеиваются по миру. Не знаю. Но вот моё предложение, Руслан. Я могу дать тебе ещё одну искру. Всё равно, ближайшие пятнадцать лет сидеть мне в золотой клетке и остаётся только надеяться, что удастся выторговать хоть сутки, чтоб завершить самые срочные дела. И тогда, возможно, ты сможешь оживить себе новый тотем. Возможно. Ну или...
- Что? - надежда всколыхнулась в груди.
- Как я сказал, даже не представляю, что происходит с погибшими тотемами, но вот что думаю. Твой коршун, пожертвовал собой, чтоб поддержать своей энергией твою жизнь, так может где-то внутри тебя осталось искорка от той искры, что я дал тебе? И ты сможешь её снова раздуть? Хотя это больше похоже на попытку самообмана. Но чем Создатели не шутят?