Узник ночи (ЛП)

И это из-за того, что эти мужчины сделали с ним.
Ты в порядке?
Да, а ты?
А теперь: Я узнаю вас. Вас обоих.
Может, она и была сострадательной, но она не чувствовала необходимости спасать этих мужчин от последствий совершенного ими зла и несправедливости. Все это было настолько личным, настолько интуитивным, что все оружие Дюрана осталось в кобурах. Это была кровь за кровь, боль за боль, и здесь не было места пулям, выпущенным на расстоянии, и не было места лезвиям, слишком быстро проникающим в плоть.
Дюран набросился на пытавшего уползти охранника. Схватив его за волосы, он дернул голову назад, оскалил клыки и впился зубами в горло. Когда он вырвал кусок плоти, артериальная кровь дугой взмыла в воздух и расплескалась на земле брызгами краски.
Амари отвернулась и зажала рот руками. Она не была уверена, что пытается сдержать: Крик? Плач? Проклятия? Так много вариантов.
Боже, она не знала, сколько еще сможет выдержать.
Глава 19
ТИШИНА.
Нет, слышно было дыхание, смутно осознала Амари: ее собственное - жаркое, частое, поверхностное, и Дюрана - глубокое и неровное. Она все еще стояла отвернувшись, и все еще зажимала рот рукой, все еще... с чувством, что больше она не выдержит.
Чтобы избавиться от головокружения, она сделала глубокий вдох, и в этот момент до нее донесся мясной запах свежей крови и плоти. Уронив руки, она поняла, что ей нужно повернуться…
Дражайшая... Дева-Летописеца.
Оказалось, после первого укуса Дюран перевернул тело, …и началась бойня... сейчас нельзя было даже сказать, какой была анатомия до того, как ударили клыки. И даже сейчас, когда в теле охранника не осталось жизни, он все еще сидел, склонившись над своей добычей, словно ожидая воскрешения.
- Дюран? - окликнула она.
Он рывком поднял на нее взгляд, его безумные глаза были расфокусированы и не мигали, нижняя часть лица была в красных пятнах, с клыков капала кровь.
- Он умер, - выдохнула Амари. – Он больше... неживой.
Дюран несколько раз моргнул. Затем посмотрел на мужчину перед ним. Раздалось сдавленное проклятие, и Дюран упал на бок, его тело приземлилось на плечо, так что он и труп встретились глазами, один живой, другой мертвый, оба уставились друг на друга по двум совершенно разным причинам.
Дюран закрыл лицо руками и перевернулся на спину. Затем он снова повернулся, отодвинулся от тела и встал на четвереньки. Когда он опустил голову, ей показалось, что его сейчас вырвет. Но этого не случилось.
Это напомнило ей, как она чувствовала себя после Ролли. В шоке. В ужасе. И это еще больше сблизило ее с ним. Его реакция означала, что, даже потеряв контроль, он не потерял самого себя. Во всяком случае, не навсегда. Смерть влияла на людей, особенно если они несли за нее ответственность, независимо от причин, независимо от оправданий.
- Возьми их оружие, - хрипло сказал он. - Мы сможем использовать его.
- Хорошо.
Она была рада чем-нибудь заняться. По крайней мере, до тех пор, пока она не поняла, что должна приблизиться к трупам. Собравшись с духом, она подобрала кинжалы, два с пропитанной кровью земли, а третий у охранника со сломанной шеей. Но ни за что на свете она не смогла бы дотронуться до изуродованного охранника. Ее желудок уже сжался в кулак…
Но был еще один.
Мужчина, которого швырнули на дерево, был еще жив. Несмотря на то, что он врезался в ствол, как машина, потерявшая сцепление на зимнем повороте, он не просто дышал, но и осознавал, что прижимается спиной к сосне, удар о которую чуть не парализовал его.
Выражение ужаса на молодом лице под копной рыжих волос говорило о том, что он никогда в жизни не видел ничего более наглядного и жестокого. Рот у него был разинут, из него вырывались тихие щелкающие звуки, когда язык прижимался к зубам, но без голосовых связок он не мог молить о пощаде.
Он напомнил ей Алана: попал в ситуацию, с которой не может справиться, чувствует себя, как будто тонет.
И на самом деле вот-вот будет убит.
Амари осторожно приблизилась к нему, направив пистолет ему в грудь. - Отдай мне свой нож.
Как только она скомандовала, он нащупал нож за поясом, но тот выскользнул из его руки, он поднял его и протянул ей рукояткой вниз.
- Брось его к моим ногам, - приказала она.
Он подчинился, и она наклонилась и подняла нож, не отводя от него дула пистолета.
- Пистолеты? - грубо спросил Дюран.
Краем глаза она увидела, что он сидит, скрестив ноги, щеки и подбородок, вытертые рукавом, стали чище, но рубашка по-прежнему вся в крови.
- Только ножи. - Она не сводила глаз с оставшегося охранника. - У каждого.
- Ты меня разыгрываешь.
- Нет. - Она оглянулась. - Почему это тебя удивляет?
- Брось мне один. - Когда она передала ему один из ножей, поднятых с земли, наступила пауза. - Сукин сын. Они не работают на Чэйлена.
- Что?
С каждым словом голос Дюрана становился все яснее, спокойнее и ближе к норме. - Чэйлен тщательно контролирует все оружие в своем лагере. Я помню, когда они работали надо мной, то всегда обсуждали, как заиметь клинок, пистолет или меч втихаря от Завоевателя. Их разочаровывало, что единственными охранниками, которые регулярно вооружались, были те, кто следил за выходами и арсеналом. - Он повнимательнее рассмотрел нож. - Это ножи ручной работы. Они сделали их в свободное от работы время, вероятно, из столовых приборов, которые украли во время еды. Они работают независимо, иначе у них были бы кинжалы получше.
- Это правда? - спросила она у оставшегося охранника.
Мужчина кивнул.
- Итак, вы решили последовать за нами самостоятельно, - продолжила она. Когда он покачал головой, Дюран начал было говорить, но она перебила его: - Не только вы нас преследуете? - последовал кивок. - Поэтому ты хочешь держаться подальше от официальных следопытов, потому что, если они найдут тебя, ты труп.
- Он все равно мертв, - мрачно сказал Дюран. - Я сам об этом позабочусь…
- Подожди, - прервала она, когда Дюран поднялся на ноги. - Подожди. Ты узнаешь его?
Дюран подошел, и она почувствовать, что не контролирует его и не потому, что он был слишком большим, а из-за его настроя - угроза смертельного насилия читалась в линии его твердой челюсти и в сжатых кулаках.
- Нет, не узнаю, - сказал он через мгновение. - Но это, черт возьми, не имеет значения…
- Имеет. - Она снова сосредоточилась на охраннике. - Можешь встать?
Молодой человек кивнул и поднялся на ноги. Было очевидно, что одна из его ног не работает, но в остальном он, казалось, был относительно цел.
- Уходи, - сказала она ему…
- Что за черт! - взорвался Дюран.
Она не обратила внимания на его проклятия.
- Дематериализуйся и больше не следуй за нами…
- Я сейчас убью его…
Амари схватила его за окровавленную рубашку на груди. Скомкав ее в кулаке, она рывком дернула его на себя, одновременно переместившись между ним и охранником.
- Если он не причинил тебе вреда, отпусти его.
Дюран обнажил клыки. - Он работает на Чэйлена. Помнишь, это тот, кто собирается убить твоего гребаного брата!
Амари покачала головой.
- Никаких смертей без крайней необходимости. В случае, если я останусь жива, я хочу иметь надежду прожить в мире с собой остаток моих ночей, после всего, что мы делаем. И я не потерплю убийства ради убийства. Если он не причинил тебе вреда, если он не был одним из тех охранников, которые были с тобой в темнице, ты не можешь забрать его жизнь. Это не месть. Это зло и ничем не отличается от Чэйлена. Я не буду в этом участвовать.
Она не отпустила Дюрана и повернулась к охраннику.
- Уходи сейчас же. Если я увижу тебя снова, или он увидит, я не стану его останавливать. Ты меня понимаешь? Это мое последнее предупреждение. Я не стану снова вмешиваться и спасать тебя.
Молодой охранник кивнул. Глубоко вздохнул. И дематериализовался.
Когда он ушел, Дюран оттолкнул ее и прошелся вокруг. Когда он остановился, то разорванный труп охранника оказался между ними.