Дважды разыскиваемые

- Что вы, Николай Аркадьевич,- покраснел Тимур.- Я схожу в буфет. Тут недалеко.
- В буфет сходим завтра. Сегодня будем пировать здесь.- Сорокин положил на стол сверток, заботливо приготовленный матерью, потянул за руку Тимура.- Не обижаешься, что я тебя на «ты»?
- Что вы, Николай Аркадьевич!
- Вот и отлично.
Принялись за содержимое свертка. Тимур взял нерешительно ломтик жареной рыбы и вареную картофелину. Сорокин приободрил:
- Смелее! Считай, что мы в столовой и время у нас лимитировано. Надо уничтожить все быстро и без следов.
Сорокин ел деловито, с аппетитом, хотя и без особого смакования. Он, кажется, не замечал, что отправлял в рот. Мысли его были заняты совсем другим - судьбой Бойко.
«Что все-таки произошло? Почему Каримов перепоручил дело о «таксистах»? Работа у Бойко будто шла хорошо…»
Взгляд Сорокина остановился на кресле, в котором несколько минут назад сидел Бойко. Он сдавал дело. Присутствие Тимура, должно быть, немного смущало его, однако он не подавал вида: держался так, словно ничего особенного не случилось. На вопросы отвечал односложно.
- Ты все возможности использовал?
- Да.
- Кого подозреваешь в грабежах?
- Никого.
- Ты как-то говорил, что напал на след.
Бойко пожал плечами, подошел к графину с водой, неторопливо наполнил стакан и выпил залпом.
- Ничего я тебе не говорил, фантазируешь… Я пошел.
- Подожди.
Бойко послушно остановился у двери.
- Ну?
У Сорокина сжалось сердце. Таким отрешенным он еще не видел капитана.
- У тебя несчастье?
- Нет.
- Боишься сказать правду?
- Правду?- медленно повторил Бойко. На его калмыцких скулах заходили тугие желваки. На подбородке четко обозначился глубокий разрез.- Давай-ка без этого… Занимайся лучше делом. Только смотри, как бы тебе не перебежал дорогу черный кот.
- Ты слушаешь радио?- вдруг спросил Сорокин.
Бойко пожал плечами, усмехнулся криво:
- Что тебя тревожит?
- Вчера в космосе был первый человек. Ты можешь измерить глубину этого подвига или не можешь? Пожалуйста, не маши руками, вдумайся в то, что произошло. Тебе сейчас это необходимо, как воздух. Может быть, скорее поймешь, что значит правда. Теперь о ней говорят на всех языках планеты.
- Это другой вопрос,- несмело возразил Бойко.
- Ты коммунист, Гриша. Я не собираюсь давать тебе уроки политграмоты, взвесь все, пока не поздно, прошу тебя, иначе можешь совершить неверный шаг!
Бойко вздрогнул, шагнул к Сорокину, по-видимому, хотел что-то сказать, однако передумал, резко повернулся, с силой толкнул дверь и выскочил из кабинета.
Зазвонил телефон.
Сорокин остановил на нем недоумевающий взгляд, не в силах сразу избавиться от воспоминания,потом неторопливо потянулся к трубке, сказал в нее, споткнувшись на первой букве:
- С-слушаю.
- Ник, это ты? Здравствуй!
Звонила Клара Боброва.
Вчера они повздорили, причем довольно основательно. Сорокин не рассчитывал на такое простое возобновление «дипломатических отношений». Видимо, ссора не очень-то задела девушку, в противном случае она бы не решилась заговорить первой. Примирение явно обрадовало Сорокина.
- Здравствуй, Клара! Ты откуда звонишь?
- Из дома, Ник. Ты что делаешь?
- Работаю.
- Один?
- Нет… Со своим заместителем,- покосился Сорокин на Тимура.
- Ты скоро освободишься?
- Не знаю.
- Приходи сегодня к нам. У папы день рождения. Он сказал, что без тебя не сядет за стол. Ты же знаешь, какой он у нас… Ник, почему ты молчишь? Не хочешь разговаривать? Прости, я вчера глупо вела себя. Обещаю в дальнейшем быть послушной. Вообще-то, и ты хорош!.. Придешь, Ник?
- Приду… Сколько ему?
- Много. Пятьдесят… Ты только не задерживайся. Жду ровно в восемь. Кстати, прихвати с собой своего заместителя. Может быть, он сумеет развеселить мою сестренку.
- Она у тебя Несмеяна?
- Самая настоящая.
Клара повесила трубку.
Сорокин прикрыл глаза, попытался вызвать в памяти Клару. Сейчас она, по-видимому, сидела у тумбочки, на которой стоял телефон. На ней было темно-зеленое платье, обязательно темно-зеленое, другого он не признавал. Оно очень шло ей…
Тимур спросил:
- Вас что-то мучит, Николай Аркадьевич?
Сорокин поднял голову, посмотрел на Тимура отсутствующим взглядом, потом растерянно улыбнулся, будто извинился за то, что так долго молчал.
- Ничего… Ты ешь, не обращай на меня внимания. Я недавно завтракал.
Тимур не принял объяснения.
- Вы, наверно, думаете о капитане Бойко?
- Ты ешь, Тимур, ешь.
- Я уверен, что он честный человек.
- Ты его знаешь?
- Теперь знаю. ,
- Подожди, ты раньше встречался с ним?
- Нет. Я вообще никогда раньше не видел его. Я вам сказал, что он раскаивается, потому что понял это по его глазам.
- Ты, оказывается, фантазер,-засмеялся Сорокин. Тем не менее, ему было приятно слышать от Тимура добрые слова о Бойко. Собственно, он сам тоже ничего плохого не мог сказать о капитане.
- Я не фантазер, Николай Аркадьевич,- покраснел Тимур.
- Ладно, давай пока забудем об этом.- Сорокин встал, прошел на середину кабинета.- Ты уже, по-моему, в курсе дела. В городе недавно было совершено несколько ограблений водителей такси. Мы условно назвали грабителей «таксистами». Их разоблачением до сегодняшнего дня занимался старший оперуполномоченный Бойко. Теперь займемся мы.
- Я готов,- вытянулся Тимур.
- Спасибо.
- Едем?
- Пока нам некуда ехать, мы еще ничего с тобой не не знаем о грабителях. Посмотрим, что знал Бойко,- Сорокин подошел к сейфу, вынул из него тощую папку, положил на стол.- Изучим?
- Изучим.
- Пирожки понравились? Такие никто не готовит. Только моя мама.
- Я думал, что это готовила ваша жена.
- Жены у меня нет. А ты, случайно, не женат?
- Не женат… Не лишился еще разума.
- Ну-ну,- покачал головой Сорокин.- По-твоему, на земле полтора миллиарда потерявших разум. Не многовато ли!
Сорокин прошелся по кабинету, постоял немного у дверей, не спуская глаз с тощей папки, потом решительно вернулся к столу, взял ее, откинул корку.
- Что ж, начнем!
  
4 .
 
Поздней ночью около здания управления милиции остановилась машина. Из нее выскочил мужчина средних лет в помятом и испачканном не то кровью, не то глиной пиджаке и бросился в комнату ответственного дежурного.
Майор Земмель, увидев вошедшего, машинально отодвинул от себя настольную лампу и откинулся на спинку стула.
- Садитесь, пожалуйста. Что случилось?
- Не знаю, право, с чего начинать,- не сразу отозвался мужчина. Он тяжело опустился на стул, положил на колени кепку, стал нервно разглаживать.- Не знаю, право… Да, кепка эта не моя. Кто-то из них оставил. Вот, возьмите…
Земмель взял кепку, внимательно осмотрел.
- Я вас слушаю.
Незнакомец продолжал молчать.
- Говорите же!-потребовал Земмель.
- Хорошо… - с трудом выдавил незнакомец. - Попробую…
Шумно было в этот вечер на площади имени Куйбышева. Выпал снег - вокруг памятника скользили на коньках подростки, чуть поодаль катались на санках малыши. Еще дальше, закутанные в теплые платки, стояли или прогуливались мамы и бабушки.
Часов в девять к площади подъехала «Волга» с шахматным пояском на дверцах. Из нее вышел пожилой пассажир и направился к жилому трехэтажному дому. Шофер захлопнул дверцу, нажал на газ, обогнул площадь и выехал на Огородную улицу. У троллейбусной остановки дорогу ему преградили пять человек.
- Подвези до Кладбищенской,- попросил высокий брюнет.
Его спутники, не ожидая согласия водителя, распахнули заднюю дверцу и полезли в машину.
- Больше четырех человек не возьму,- предупредил шофер.
- Ничего, сейчас поздно, ни один регулировщик не попадется. Мы заплатим как следует,- пообещал брюнет.
- Не имею права!