Укус судьбы (СИ)
— Ты не уважаешь людей, ты не уважаешь женщин, — продолжала напирать я. — Относишься ко мне и к другим как к куску мяса, который можно погладить и отодрать и все одновременно. А потом дать пинка и послать умирать над проектами, забыв про личную жизнь.
— Я тоже много работаю, — пожал Матвей плечами. — Какое ты право имеешь читать мне нотации!? Руковожу огромной компанией, а не овощной лавкой! Давай сюда свое заявление! Подпишу, и катись куда хочешь!
— Договорились, — огрызнулась я, присаживаясь за стол. — Когда мне в следующий раз приснится, как тебя разносит на куски, отправлюсь за похоронными гвоздиками в ближайший цветочный магазин. И даже не позвоню, потому что буду занята поиском работы!
— Погоди, — нахмурился он, присаживаясь рядом. — Что значит в следующий раз? Ты не врала про сны? — Матвей побледнел, пытаясь скрыть свою взволнованность, он потер ладонью затылок и отвел глаза. — Чего молчишь, как партизанка? Расскажи, что за сны? Я не верю в магию и ерундистику.
— Кто тебя просит в нее верить, — я протянула ему заявление. — Подписывай, и мы прощаемся. Живи себе как жил козлом и придурком, которого нет никакого желания спасать.
Он пропустил мимо ушей оскорбления и посмотрел на меня рентгеновским взглядом, пока я не почувствовала, что глазами мне сверлят в черепе дырку.
— Как мне уговорить тебя остаться? — неожиданно тихо спросил Матвей. — Я хотел бы разобраться с этой историей, а ты уходишь. Сбегаешь как заяц, ничего не объяснив. Не верю в сны, в мутную любовь. Ты меня ненавидишь и презираешь, сама только что призналась. Но ты спасла меня почему-то. Откуда-то узнала про то, что вообще никто не знал и не слышал. И знала, что на меня готовится покушение. Откуда? С кем ты связана? Для чего спасла? Отвечай! — потребовал он таким тоном, что я просто опешила.
— Жалею, что сделала это, — процедила я. — Одним подлецом стало бы меньше. Тебе плевать на меня. Ты вообще не человек, бездушный, циничный, озабоченный урод! Вот ты кто! — последнее слово я выкрикнула.
— Эти эпитеты я заслужил, потому что не сюсюкаюсь с сотрудниками? — усмехнулся он. — Послушать тебя, так я должен водить с ними хороводы и дарить по шоколадному яйцу на день рождения. Люди расслабятся, сядут мне на шею и свесят ножки.
— Значит сюсюкаться не любишь? — зло спросила я. — И кнутом надо драть всех, как сидоровых коз? А девушек можно еще и полапать своими загребущими руками?
— Руки лапают только тех, кто этого хочет, — ухмыльнулся Матвей. — Ты же меня хотела сейчас? Признайся, — он самодовольно пожал плечами.
Я бросила взгляд на часы. День еще не закончился. Сам напросился. Я хотела уйти тихо и мирно и по доброй воле.
— Признаюсь, ты красивый и от тебя несет мужественностью. Так что чего сдерживаться, правда? Иди сюда, — приказала я.
Позвав его, я мысленно взмолилась, чтобы чудо-дар сработал. Господи, только бы он заработал снова. Я пока не понимала, как этим процессом можно управлять. что нужно делать? Смотреть ему в глаза и вещать как колдунья про себя? Буравить взглядом его ширинку? Что?
У меня заболела нога, родинка опять дала о себе знать, противно заныв. Завтра же пойду к дерматологу. Убраться бы из компании побыстрее, займусь здоровьем. Я не успела додумать свои будущие планы. Он часто задышал и упал опять к моим ногам.
Ура! Работает! Господи, я опять не смогла засечь момент, как я это сделала? Думала о какой-то чепухе.
— Ты хочешь меня? — мне не хватало только усиков Гитлера, чтобы войти в образ садюги.
— Не надо, пожалуйста, — Матвей застонал и уткнулся в мои колени.
— Как ты там сказал? Лапаешь тех, кто хочет тебя? Расстегивай свои брюки. Будем учиться лапать тебя самого. В конце-концов, пока сам не пройдешь эту процедуру, других не поймешь.
Вставай, я сказала! — пнула я его ногой. — Снимай брюки и покажи, на что ты способен. Онанизм — это не преступление. Надеюсь, в твоем кабинете нет камер? — я оглянулась по сторонам, выискивая глазки, а потом махнула. — Впрочем, мне все равно.
— Я хочу тебя, — сиплым голосом произнес Матвей.
Дрожащими руками он расстегнул ремень и посмотрел на меня взглядом умирающего.
— Далеко встал, — поддела я. — Подойди поближе.
Он послушно приблизился, полируя меня жадным взглядом голодного тигра.
— Давай займемся сексом? — стал просить он, забыв о гордости и растеряв всю свою наглость и самоуверенность. — Пожалуйста.
— Займемся, — кивнула я как ни в чем не бывало. — Когда мой организм захочет. Думаю, если ты начнешь ласкать себя, это подействует. Смелее! — подбодрила его я, с трудом сдерживая смех.
Покажи, чему ты научился, лапая сотрудниц компании. Как ты там сказал? Вспомнила…для мотивации! Мне тоже нужна мотивация.
Матвей послушно разделся, оставшись в рубашке и пиджаке. Выглядел он полуодетым настолько нелепо, что я начала смеяться.
— Все снимай, — вытирая слезы радости, махнула рукой. — Гулять так гулять.
Я бросила взгляд на входную дверь, мимоходом подумав о том, что она не закрыта, и в любой момент может войти незваный посетитель. Но с другой стороны, чем мне это грозит? В дурацком положении будет балбес директор, который сверкает своей задницей, пялясь на мою грудь, как помешанный. Сам виноват. Надо было подписать заявление. А вместо этого он опять распустил свои павлиньи перья и играл со мной. Козел!
— Быстрее, чего копаешься, — поторопила его я, раскачивая ножкой. — Когда ты успеваешь в зал бегать, — спросила я, разглядывая его накаченное тело. — А у меня нет даже времени в парикмахерскую сходить.
— В шесть утра иду, и еще ночью дома тренируюсь. И по выходным бегаю на большие дистанции, — Матвей выдавал на гора личную информацию, как будто я вколола ему в задницу сыворотку правды.
— Сколько у тебя было девушек? — решила испытать я действие этой странной откровенности, которой он не мог сопротивляться.
— Я не помню, — выдохнул он, стоя передо мной как солдат на плацу. — В блокноте записываю. Он лежит дома.
— Вот негодяй, — почти не удивилась я. — Даже блокнотик себе завел. Боишься запутаться в именах? Впрочем, мне все равно. Я жду.
Он был чертовски красивым. Черноволосый, мускулистый, темпераментный авантюрист с харизмой, которая слепила на километры вперед. Ну как в такого не влюбиться!? И как не трястись, когда он тебя трогает?! и женщин целый блокнот. Нет, меня точно надо остановить, потому что я его буду перевоспитывать. Уже начала.
— Я не могу до себя дотронуться, — Матвей сцепил зубы и опять начал умолять. — Пожалуйста, поедем ко мне. Мне больно.
— Как это не можешь? — я вскочила на ноги и подошла к нему. — Лапай себя так же, как девушек, — взяла его руку и плюхнула бесцеремонно на живот.
— А живот-то зачем трешь? — рассмеялась я. — Давай ниже. А парень у тебя ничего. Впечатляет.
Глава 9. Матвей
Когда Софья оказалась рядом и схватила мою руку, я не выдержал.
— Не могу до себя дотронуться, — выдохнул, с трудом сдерживая дрожание рук. — Не знаю, почему.
Потом обхватил ее руками и крепко обнял, чтобы она никуда не вырвалась. Моя, подумал я своим воспаленным мозгом. Не отдам никому!
— Отпусти! — Софья стала вырываться, испуганно отбиваясь.
— Я хочу тебя так сильно, что сейчас лопну, — прошептал я, стягивая с нее трусы. — Помоги мне, пожалуйста.
— Дверь открыта! — попыталась она достучаться до здравого смысла, но тормоза уже отказали, меня накрыла красная пелена возбуждения. Я повалил ее прямо на пол и раздвинул ноги.
Софья в отчаянной попытке отодвинуться махнула рукой и случайно дотронулась до моего неконтролируемого возбуждения. Как только она коснулась меня, мозг разнесло на куски. Оргазм такой силы я никогда не испытывал и зарычал как дикое животное.
Борьба и шум сделали свое дело. Дверь распахнулась, в кабинет влетела Люда, мой секретарь. Она растерянно ойкнула, выпучив на нас глаза, и выбежала. Софья в конце концов выбралась из под меня и стала смеяться.