Укус судьбы (СИ)

— Да погоди ты! — отпихнула она меня. — Кому сказала, сидеть и ждать! — гаркнула Софья, и я послушно упал на скамейку, хватаясь за живот.
В этот момент кто-то постучал в дверь. Софья открыла и о чем-то стала просить уборщицу. Я понял, что горю в одежде, и начал стаскивать ее с себя, бросая на пол. Каждая клетка моего тела зудела так нестерпимо, что хотелось на стенку залезть от невыносимого желания.
Закрыв дверь, она вернулась с пакетом и ахнула.
— Не успела отвернуться, ты уже! — накинулась она на меня. — Сказала же сидеть и терпеть!
Я упал перед ней на колени, в чем мать родила, и вцепился в ноги, стал покрывать их поцелуями. И тут она засмеялась.
— Черт, жаль нельзя все это запечатлеть на память, — хихикала Софья, убирая мою голову.
— Мне больно, — я поднял на нее замутненные глаза, — Не могу больше терпеть. Сейчас!
— Хорошо, — мягко согласилась она, — Ложись на скамейку, я буду сверху.
Я послушно лег, вытянувшись во всю длину как солдат.
— Надо подготовиться, — забормотала она, отворачиваясь к стеллажам с инвентарем. — Вот то, что нужно, — схватила моток скотча. — Руки подними.
— Я не хочу, зачем это? — спросил я, но сделал все, как она просила. — Не надо меня вязать.
— Ты сейчас не в себе, это для твоей же безопасности, — уговаривала Софья, приматывая мои руки к скамейке. — Как я устала! Теперь можно и поесть.
Бесцеремонно отодвинув меня к стенке, она вытащила фрукты из пакета и разложила их по краю скамейки: апельсины, бананы, яблоки, виноград и мандарины. Пара фруктов завалилась на пол. Недолго думая, Соколова взгромоздила все на мою грудь, взяла один мандарин и начала его чистить.
— Места тут нет, — виновато протянула она. — Придется использовать тебя вместо стола.
Скоро на моей груди выросла горка из очищенных долек разных цветов.
— Хочешь? — протянула она мне банан.
— Тебя хочу? — захрипел я, наблюдая за каждым ее движением. — Обещаю повышение, высокую зарплату, подарки. Что ты любишь? Не мучай меня!
— Ты меня уволить хотел, негодяй, — она облизнула пальцы, по которым стекал сок, и меня затрясло еще больше. Это было так сексуально.
— Я больше не буду, честно, обещаю! — я смотрел, как она ест банан, почти обезумев от болевых ощущений между ног. — Сердце болит, — я стал стонать.
Она испуганно прикусила губу и обернулась на мои трусы.
— Это все неправильно, бред какой-то, — отложив пакет, Софья встала и стянула их с меня. — Никакой романтики, ну что я делаю? И вообще у меня руки липкие, не получится ничего.
Как только она коснулась меня рукой, я взорвался, закричав как раненое животное. Не знаю, была ли эта боль или выплеснулось желание.
В этот момент зазвонил ее телефон.
— Привет, Оль, я до работы не дошла пока, — затараторила она, вытирая влажной салфеткой меня как младенца. — Дела появились неотложные, отпроситься не успела. Буду после обеда, отработаю все, предупреди Влада, хорошо?
— Почему ты врешь? — я пришел в себя и с недоумением слушал то, что она говорит. — Развяжи меня, — скрипя зубами потребовал я.
— Рано пока, — Софья взглянула на часы, потом натянула на меня трусы и уселась как ни в чем не бывало рядом, продолжая уплетать фрукты. — Господи, кому скажешь, не поверят, — разговаривала она сама с тобой.
Я оглянулся, только сейчас поняв, где мы, и в каком положении я нахожусь.
— Освободи меня, — дернув руками, гневно потребовал я. — Зачем ты меня сюда затащила! Сколько времени!? У меня встреча с инвесторами!
— Ты ее отменил, — она стала собирать остатки еды в пакет.
— Это ты заставила! — я попытался вскочить со скамейки, но она развила невероятную прыть и уселась на мои ноги, придавив весом своего тела.
— Благодарности я вряд ли дождусь, — сказала Софья и запихнула мне в рот банан, а потом заклеила его скотчем. — Когда ты молчишь, даже нравиться начинаешь. Лежи и не капризничай. А то ноги тоже замотать придется. На встречу ты не поедешь.
Она разглядывала меня как-то странно и вздохнув, промолвила:
— Красивый все-таки негодяй.
  
Глава 6. Софья
 
Не было уверенности в том, что я поступаю правильно, меняя события и пытаясь уберечь Матвея от неминуемой гибели в аварии. Но если утром что-то опять забросило меня в прошедший день, значит не просто так? Может это какая-то миссия, а меня избрали агентом? Господи, что я несу и о чем думаю? Охранницей при болване, который к тому же озабочен как мартовский кот. Даже непонятно, почему это происходит.
Матвей периодически пытался что-то сказать, но я слышала только мычание. Развяжу его, и он убьет меня, с грустью подумала я, рассматривая красивое лицо, выразительные черные глаза с пушистыми ресницами. Чувственные губы спрятались за кляпом из скотча и банана, но даже с ними он выглядел чертовски привлекательным. В конце-концов, какая разница, меня все равно уволят. Несмотря на чудеса, мне свою ликвидацию не отменить. И повод серьезный. Сорвала ему важную встречу. Не рассказывать же про перемещения в прошлое. Запрут в желтый дом.
Взглянув на часы, решила, что уже пора. Взяла его смартфон и нашла там контакт Коляна.
— Скажи, чтобы помог тебе, — приложила я трубку к уху, отдирая кляп. Банан он умудрился сжевать наполовину.
— Убью тебя, — прошипел Матвей, как только смог говорить. — Тебе не жить!
— Хорошо, это потом. Зови его сюда, нужна помощь.
— Алло, — с трудом ворочая языком, Матвей заговорил. — Я на третьем этаже, в бытовке для техперсонала. Сам не знаю, что я тут делаю! — взорвался он, с ненавистью глядя на меня.
Через десять минут в дверь забарабанили кулаками. Я посмотрела на своего директора, который лежал голым и связанным, и решила, что надо его чем-то прикрыть. Пока размышляла, послышался скрежет ключа, и к нам ввалился партнер Матвея.
Он дышал как загнанная собака.
— Сука ты, блин, осталось полчаса, чем ты тут занят!? — не стал он сдерживаться.
Я отошла в сторону, пока конопатый друг кинулся вызволять директора из скамеечного плена.
— Он ко мне приставал, — смущенно пробормотала я, делая вид конченой дурочки. — Пришлось связать, чтобы немного успокоился.
— Софья правду говорит? — изумился Коля, подавая Матвею рубашку и трюки.
— Не знаю, — огрызнулся он, застегивая пуговицы. — Я встретил ее и тронулся башкой. Захотел опять, — он с таким отвращением вымолвил это, что я вконец расстроилась.
И зачем спасаю балбеса? Подлец! Это в последний раз. Пусть его на кусочки разорвет, пальцем не шевельну.
— Он пытался заняться со мной сексом в холле, — гнула я свою линию. — Потом здесь лапал и умолял свалить с ним в гостиницу. Не хотела поднимать шум и успокаивала его как могла. Думаю, в коридорах везде натыканы камеры, мои слова легко можно проверить. Матвею Борисовичу нужен сексопатолог, — я подмигнула ему, мстительно улыбаясь. Что, съел?
— Постараюсь не поднимать шумиху с домогательствами, причем прилюдными, — продолжала я, поражаюсь собственному спокойствию и способности гладко врать. — Хочу заметить, если он меня уволит, молчать не буду. А теперь, с вашего разрешения, вернусь на работу, потому что полдня мучилась с его озабоченностью, — я присела в театральном реверансе, взяла пакет с фруктами и легкой походкой направилась в отдел.
Черта с два я позволю себя уволить. Работу заслужила, ибо грудью и телом защитила дуралея от смерти. С этими правильными мыслями я выбралась наружу и вздохнув, помчалась в свой работать.
Пару часов разбила электронную почту и копалась с документами, когда поняла, что стало тихо. Совсем тихо. Подняв голову, увидела, как он стоит у двери и сверлит меня надменным взглядом.
— Поговорить нужно, — поманил меня Матвей пальцем на глазах у всех.
Я что ему собачка что ли?
Сотрудники замерли, провожая нас взглядами и облегченно вздохнули. Не по их душу явился демон. Взял жертву, то есть меня, и пошел терзать у себя в кабинете.