Венец безбрачия

— Настоящие эльфы не едят мяса, — заметил гость бархатным голосом, сменяя гнев на милость. — Мясо сохраняет в себе страдания убитого животного, насыщается негативными эмоциями и разрушает организм… Мы питаемся тем, что природа сама отдает нам…
Меня подмывало спросить: если животинка сама сдохла, есть ли для нее пара рецептиков в эльфийском меню, ведь как-никак природа сама отдала, но портить отношения с красавцем не хотелось. Мозг уже машинально искал плюсы. В ресторане обедать дешевле, гордо заказывая морковные котлеты и салат из салата, с презрением глядя на «трупоедов». Мясо покупать не надо, что значительно сэкономит семейный бюджет. Пошла, закупилась травкой для своего козлика, уложилась в символическую сумму — и вуаля! Через год нам светит машина! А вы говорите, рубить капусту!
Я взяла тарелку и убрала шедевр, который тает во рту так же, как тают мужские сердца, хоть раз попробовавшие его. От макарон эльф деликатно отказался. Он отправился рассматривать мою квартиру, ужасаясь разводам на обоях, пока я украдкой, истекая слюнями, схватила тарелку с еще теплым ужином и стала пробовать его. Нет, ну это же восхитительно! А как пахнет!
— Ты ешь, ешь, — раздался голос эльфа, заставив меня обернуться в момент поглощения сочного кусочка. — Сокращай себе жизнь… Упивайся чужими страданиями, если у тебя нет сердца! Гордись тем, что ты — трупоед!
Я прожевала кусочек, поднимая глаза на жениха. Несколько секунд во мне боролись вежливость с желанием стать объектом зависти для всех подруг. Проглотить или выплюнуть на тарелку?
— Мир прекрасен. Все, что создала матушка-природа, органично вписывается в общую картину мирозданья… — мечтательно философствовал эльф, пока в меня органически вписывался прожеванный кусочек мяса, а моя квартира органично требовала капитального ремонта в силу того, что для предыдущих кандидатов природа зажала извилины, как жадная и богатая старушка пять рублей. Нет, я, конечно, рада пожалеть природу, но у нас с ней свои счеты.
— Вот подумай, а если бы тебя так? Поймали, убили и съели? Что бы ты чувствовала? Вот! Правда глаза колет… Животные ничем не отличаются от нас… Они чем-то похожи на нас…
Я отставила тарелку, понимая, что муж-веган — это удовольствие для гурманов. Перспективы рисовали кроличий завтрак, козий обед и семью дистрофиков, унесенных ветром, чтобы жалобно вопить в ближайшем терновнике.
Пришла эсэмэска, что на карточку упала зарплата, из которой я тут же погасила кредит, а часть перевела за квартиру. Оставалось еще немного, поэтому я решила завтра съездить в строительный магазин и купить новые обои. Были мысли даже взять с собой эльфа, чтобы он понял, насколько серьезные у меня намерения. Пока что из всего контактного зоопарка, именуемого «я тут жениться собрался», он мне нравился больше всех.
Мы укладывались спать. Эльф лег рядом, обнял меня, улыбаясь красивейшей улыбкой, на которую сложно было не ответить.
— Я хотел сказать тебе нечто важное… — прошептал он, наклоняясь для поцелуя. — Ты мне очень нравишься, хоть ты и не эльф… Я бы даже тебя поцеловал…
А вот это уже интересно, потому что я совсем не против такого развития событий.
— Но я не могу целовать губы, которые сегодня ели мясо, — вздохнул красавец. — Ты сама пойми… Природа против поедания животных…
— А как же хищники, которые питаются травоядными? Человек ведь хищник, если так посудить, — возразила я, глядя в красивые эльфийские глаза и вспоминая матчасть.
— Да, но мы не должны уподобляться худшим. Мы должны стремиться к лучшему… — мягко возразили мне. — Быть выше своей хищной натуры. Переступить через себя…
Я уже почти спала, а мне рассказывали о том, что мучения не утоляют голод, что если так бездумно убивать животных ради пропитания, то мир опустеет… Перед глазами был учебник истории, которую я любила в школе. На меня грустно смотрела сошедшая с дистанции безмозглая ветвь эволюции человека, которая берегла природу со страшной силой. Но природа усилий не оценила, поэтому решила, что дождется обычного Гринписа.
— Ты смотришь в глаза маленькому кролику, который еще не знает, что скоро в него вонзятся твои зубы… — бухтел на ухо эльф. — Он доверчиво заглядывает тебе в глаза, не понимая, что ты съешь его… Ты ешь животных, пытаясь доказать свое превосходство над ними. Но ты ведь тоже дитя природы…
Пусть дурное, но дитя. Я осторожно выползла из объятий и поползла в привычный уголок.
— Мы должны спасти животных, — наседал на мою психику эльф. — Всех, кого можем! Для этого нужно отказаться от мяса…
— Тебя как зовут? — поинтересовалась я, понимая, что всех китов спасти я не смогу, ибо они тяжелые. Интересно, почему амурским тиграм не подсыпали какой-нибудь стимулятор? Того и гляди, популяция бы возросла. Ну и что, что сторож в клетку будет бояться заходить, зато вид будет спасен.
— Умриэль, — ответил ушастенький гуманист. — При рождении мне дали другое имя, но сейчас меня называют именно так.
Еще через полчаса я поняла, что невольно задумываюсь над тем, насколько правильное имя подобрал добрый народ своему разборчивому в еде собрату. Мне хотелось прикрыть подушкой голову, спрятаться от этого зоофила куда подальше, но он и сам слегка подустал, повернулся и уснул, раскинув роскошные локоны по подушке и обнажая изящное заостренное ухо.
Я полежала, вспоминая мясо в холодильнике, а потом осторожно встала, понимая, что, возможно, мне теперь всю жизнь придется делать ночные набеги на холодильник, доставая из заначки мясо, колбасу и постанывая от наслаждения в процессе ее поедания. Я, разумеется, буду уверять, что ни палки в рот, ни сосиски в желудок, но это будет утром. Весь день я буду радостно крошить салатики, жевать капусту, давиться кабачковыми котлетами, рассказывая всем о том, что спасаю мир, перешагивая через свою хищную природу и довольствуясь тертой морковкой. Я буду веганом-оборотнем!
Мясо было тихонько разогрето, а я с удовольствием стала его поедать, включив на ноутбуке передачу про веганов.
— То есть так, да? — послышался обиженный и сонный голос, когда я складывала тарелку в раковину. — А ну дыхни! Ты мясо ела?
— Нет, — отрицательно покачала головой я, понимая, что не поймана — не тушка. — Я просто решила помыть посуду.
— Дыхни! — разобиженно заявил сонный Умриэль, подозрительно глядя на знакомую тарелку. — Я кому сказал!
«У многих веганов начинаются проблемы со здоровьем уже в первое полугодие после отказа от мяса… В частности, снижается либидо, начинаются расстройства пищеварительной системы и истощение. Мозговая активность тоже снижается…» — звучала заунывная констатация фактов из колонок.
— Никаких яиц! Это же будущие птички! — разглагольствовал эльф, пока я вспоминала сказку про вершки и корешки, которая станет нашей кулинарной книгой на долгие годы. — Молоко тоже нельзя! Оно предназначено для детенышей! Вдруг его не хватит детенышу и тот погибнет?
Через десять минут разобиженный Умриэль потребовал ванну, которую я ему набрала, выкупался и отправился спать, оставив меня одну на кухне. Перед моими глазами стояли часы, показывая пятый час и пятую попытку устроить личную жизнь. Чувство усталости смешивалось с равнодушием. Мне кажется, что мне уже никто не нужен. Прожить жизнь в одиночестве — не самый худший вариант. Я просто не хочу размениваться на то, что в постель попало. По щеке покатилась нервная слеза. Неснимаемый венец безбрачия пугал. Я ведь тоже хочу быть счастливой, тоже хочу дарить любовь и принимать ее. Я растерла слезу пальцами. Неужели я так много прошу у судьбы? Почему, когда раздавали любовь, прямо на мне она закончилась?
— Не плачь, красавица, при мне, — послышался знакомый голос демона с неприятной насмешкой. — Не порти настроенье мне.
— Ты что здесь делаешь? — удивилась я, быстро стирая слезы и делая вид, что вовсе не думала плакать. — Я не плачу! С чего ты взял?
— Ну тогда прими мои извинения. Ночью на кухне сидят только в трех случаях. Или работают, или плачут, или что-то хомячат в надежде, что если никто не видел, то калории не отложатся, — усмехнулся демон, протягивая мне акты. — Подпиши еще раз. Не приняли. Подпись должна быть на три миллиметра левее.