Смерть на холме Монте-Марио

У Обозова было словно изжеванное, все в морщинах, лицо. Под глазами набухли мешки. Он вышел к завтраку в полосатой майке и шортах, из которых торчали две худые палки – морщинистые белые ноги. На носу были очки. Именно на носу, а не на глазах. Посматривая на Марка Лабунского, он все время усмехался и ничего не говорил.
– Обозов раньше работал в коллегии адвокатов, – пояснил Лабунский, – а потом перешел к нам юрисконсультом. Он говорит, что вы просто современный Эркюль Пуаро. Ездите по всему миру и расследуете разные преступления. Правда, считает, что вы еще немного и Джеймс Бонд. Такое странное сочетание аналитика с суперменом. А по вашему мнению, вы кто?
– Обычный человек, – равнодушно ответил Дронго и попросил официантку принести ему чай и кекс.
– Может, вы не тот человек, о котором он говорит? – вмешался в разговор Леонид Соренко. – Хотя откуда у вас такое странное имя – Дронго?
– Это не имя, – пояснил Дронго, – это кличка. Есть такая птица в Юго-Восточной Азии. Она умеет подражать голосам других птиц и ничего не боится. Вот поэтому я и взял такой псевдоним. С тех пор меня так и называют.
– Значит, вы ничего не боитесь, – спросила Екатерина Лабунская.
Волосы у нее падали на плечи, и без темных очков она выглядела еще эффектнее. К тому же ее облегающая майка несколько усложняла ситуацию, так как все проходившие мимо мужчины вольно или невольно обращали внимание на красавицу с такой фигурой и бюстом.
– В отличие от птицы, я не такой храбрый, – пробормотал Дронго.
– Но говорят, что очень умный, – вставил Марк Лабунский.
– Это только слухи. Просто люди часто не находят объяснений вполне очевидным вещам и принимают мою наблюдательность за особые способности.
– Но вы действительно раскрыли много преступлений, – настаивал Марк.
– Не считал. Иногда я помогаю в расследовании преступлений, не более того.
Официантка принесла чай и кекс. Обычно по утрам он не завтракал, ограничиваясь лишь стаканом чая.
– Сидите на диете? – усмехнулась Екатерина.
– Нет, – ответил Дронго. – Просто я «сова», и моя активность проявляется во второй половине дня. Тогда я начинаю есть и интенсивно работать. Обычно я не спускаюсь к завтраку. Но сегодня решил спуститься.
– Нам повезло, – с явным вызовом сказала она. – Говорят, вы умеете угадывать чужие мысли.
– Вот это абсолютная неправда. Я не экстрасенс и не гадалка.
– Значит, Обозов нам соврал, – улыбнулась Лабунская.
Она улыбалась несколько вульгарно, показывая не только красивые зубы, но и кончик розового языка.
Обозов пожал плечами, не решаясь ничего вставить.
– Соврал, – упрямо повторила женщина, взглянув с неприязнью на Обозова.
Тот по-прежнему не произнес ни слова в свое оправдание.
– Но вы действительно эксперт по расследованиям? – уточнил Марк.
– Да, – кивнул Дронго. – Я работал специальным экспертом ООН и «Интерпола». Но все это было достаточно давно.
– Значит, мы видим перед собой живого Шерлока Холмса, – торжествующе сказал Марк. – По-моему, нам нужно взять у вас автограф на память.
– Почему «на память»? – улыбнулся Дронго. – Мы можем увидеться и в Москве.
– Думаю, вы не откажетесь приехать к нам на дачу? – спросила Лабунская, снова показывая кончик языка.
– Не откажусь, – кивнул Дронго. – Я много слышал о вашем муже.
– Муж у нас сам по себе, а я сама по себе, – несколько раздраженно сказала она. – А вы работаете частным детективом, и вас можно нанять для расследования преступления?
– Боюсь, что нет, – признался Дронго. – В последнее время я консультирую лишь государственные структуры и организации. Поэтому на частных клиентов у меня нет времени. Но я могу сделать исключение, – вдруг добавил он. Очевидно, майка на этой женщине действовала и на его подсознание.
– Мы сегодня ужинаем вечером с нашими гостями, – сказал Марк Лабунский. – Если у вас есть время, мы вас приглашаем.
– Спасибо, – кивнул Дронго. – Но завтра рано утром я улетаю из Рима.
– Тем более, – настаивал Марк. – Я пришлю за вами нашего Обозова.
– Вы не хотите к нам подняться? – спросила его жена, взглянув на Дронго и облизнув губы.
– Да, – сказал он, чувствуя, что теряет уважение к себе. – Конечно, поднимусь. Когда?
– В семь часов, – сказал Лабунский. – Немного посидите с нами, а потом мы вместе спустимся вниз, к бассейну, где будет банкет. У нас сегодня с Катей юбилей – пять лет совместной жизни.
– Поздравляю, – кивнул Дронго.
– Значит, сегодня вечером в семь часов, – повторил Марк. – Какой у вас номер? Обозов зайдет к вам ровно в семь.
– А мы поедем с Клавой в город, – сказала его жена. – Немного пройдемся по магазинам.
– Вызови машину, – предложил Марк. – Ты же знаешь, что за нашим номером закреплен автомобиль с водителем. Зачем ему простаивать? Возьмите его и езжайте в город. Я все равно буду весь день занят с мистером Хеккетом. А водитель поможет вам ориентироваться в городе.
– Верно, – обрадовалась Клавдия. – Он нас и повезет.
– Сами доедем, – отмахнулась Лабунская. – Зачем нам машина? Она нас будет только связывать. Лучше погуляем без нее.
– Это очень трудно, – предупредительно заметил Леонид Соренко. – Рим большой город, перепады весьма значительные. Вы натрете себе ноги и не сможете вечером появиться на банкете. Я бы на вашем месте взял автомобиль.
– Хорошо, – согласилась Екатерина, – возьмем машину. Как зовут нашего водителя? Надеюсь, он понимает по-русски?
– Экскурсионное бюро пришлет вам специального переводчика, – напомнил Марк. – Обозов еще вчера заказал его тебе. В одиннадцать машина с переводчиком будет ждать тебя у входа. Постарайтесь к шести вернуться, чтобы переодеться.
– Вернемся, – отмахнулся Екатерина. – Не нужно волноваться, Марк, мы не маленькие. И не потеряемся. Мы с Клавой однажды отстали от своего поезда в Минеральных водах и потом добирались до Анапы на проходящих поездах. Без копейки денег. И ничего страшного не случилось.
– У тебя было романтическое прошлое, – усмехнулся муж.
Она метнула на него грозный взгляд:
– Что ты хочешь этим сказать?
– Ничего. Просто я прошу тебя не повторять подобных экспериментов. Ни в Риме, ни в Минеральных водах.
– Постараюсь, – она поднялась из-за стола, – до свидания. Я иду в номер.
Следом за ней поднялась Клавдия. Мужчины остались вчетвером.
– У женщин свои проблемы, – пробормотал Леонид.
– А ты свои проблемы решил? – неожиданно спросил Марк.
– Стараюсь, – попытался улыбнуться Леонид. – Ты знаешь, как сейчас тяжело...
– Плохому танцору всегда что-то мешает, – жестко заметил Марк. – Екатерина мне говорила, что ты вечно хнычешь, как баба. Веди себя достойно. Чего ты у нее все время денег просишь...
Леонид побледнел, посмотрел по сторонам, словно ища поддержки у Обозова и Дронго, и умолк глядя в тарелку. Но уши у него горели, будто родственник надрал их самым бесцеремонным образом.
– Вот так и живем, – подвел итог Марк, снова взглянув на Дронго. – А вы раньше бывали в Риме?
– Да, – кивнул Дронго, – я хорошо знаю город.
– А я не очень, – ответил Марк. – Обозов, поднимись наверх к портье и уточни, когда будет машина с водителем и переводчиком. Чтобы не опаздывали. Сам знаешь, какой у Кати характер.
Обозов, так и не сказавший ни слова, молча встал из-за стола. Когда он шел к лестнице, чтобы подняться на следующий этаж, где находился холл отеля, Марк провожал его долгим взглядом.
– Они не опоздают, – быстро сказал Соренко, – в таком отеле обслуживание на уровне.
– На каком уровне? – насмешливо спросил Марк. – В Испании, в пятизвездном отеле, у нас чемодан пропал. Сейчас везде одинаковый уровень. Ничего особенного.
– Это один из лучших отелей Рима, – сказал Леонид.
– Знаю. Я ведь сам предложил здесь собраться. Мы были в этом отеле в прошлом году, и мне он понравился. Но все равно проверить нужно.
Дронго допил свой чай и теперь терпеливо ждал, когда наконец Лабунский поднимется. Тот словно раздумывал. Наконец он встал и пошел к лестнице. Следом потянулся Соренко. Дронго догнал Марка у лестницы.