Правила выживания (СИ)

А князь сидел в своем кресле, поигрывая пальцами по подлокотникам, и разглядывал меня как иноземную зверушку. Сильный и красивый, самоуверенный и такой жестокий.
— Ну что, Астан, ну хоть мордашка у нее и ничего, но все же, — голос у князя был с хрипотцой, — чего ж на кухарку-то потянуло? Сам ведь познатней будешь.
— Характером вышла, да и какая мне разница сейчас-то. Хоть кто-то рядом.
— И то верно. Сейчас тебе никакой разницы. Не то, что пять весен назад. Ладно свободны. Любитесь коли любится, но на брак разрешения не дам, пока. А там чего не бывает.
Миан лениво потянулся и хохотнул.
— Идите, голубки. Но чтоб на кухне порядок был. Хватит мне одной беглянки. И кто теперь матушке ее любимые булочки печь станет? Разберись с этим.
— Так разбираться тут не в чем, Маяна и станет, — старший кухарь говорил тихо. Затем он подтолкнул меня по направлению к двери, открыл ее и быстренько вытолкнул в коридор. Вышел сам. Закрыл дверь и, схватив меня за предплечье, потащил за собой. По коридору и лестнице мы не прошли и даже не пробежали. Мы пролетели как два реактивных самолета. Мужчина затянул меня к себе в комнату и только там отпустил мою руку. Подошел к столу, налил мне в стакан воды и сунул в руки.
— Пей, пей. И не бойся, слышишь, не бойся. Лаиру не уберег, но тебя постараюсь. Ты только слушайся меня и на глаза ему не попадайся. Все будет хорошо. Нам бы месяц-другой продержаться. Тогда можно и о ребенке сказать. Все подумают, что он мой. Слышишь. Потом скажем, что раньше срока родила или придумаем еще что. Только не бойся, не бойся.
Я слышала. Каждое его слово. Каждую букву. Каждый его вдох и выдох. И это было прекрасно. Его голос разрушал страх, сковавший мое тело, и боль, рвущую мое сердце. Он грел мою душу как нежное весеннее солнышко и ласкал как легкий летний ветерок.
Это были лучшие мгновения за последние два года и четыре месяца моей жизни. То время, которое я провела здесь. И именно поэтому я обняла мастера, спрятала свое лицо на его груди и замерла. Время текло так медленно. Казалось, что прошла вечность, резкий и настойчивый стук в дверь прервал нашу идиллию. Я подняла голову и посмотрела в глаза мужчине. Серо-зеленые, добрые, какие же красивые у него глаза.
— Маяна, я спущусь вниз и посмотрю как там, а ты полежи и отдохни. На кухню сегодня не ходи. Не надо. А вечером мы вместе пойдем и ты заберешь свои вещи. Я думаю, что так будет лучше. Одной тебе ходить опасно.
— Можно я лягу?
— Конечно. Запри за мной дверь поспи. Хорошо?!
Я так и сделала.
Мастер пришел когда стемнело, опять принес с собой травяной отвар на меду, хлеб, цыпленка, жаренного на вертеле, сыр и яблоки. Как и вчера, он ловко нарезал все на куски и ласково посматривая на меня, сидевшую тихо как мышонок на его кровати.
Вкусно было неимоверно. Мы ели и тихо смеялись. Это было так волнительно. А потом мы крались по темному коридору в каморку за моими пожитками. Мои вещи были перенесены нами за один раз, ведь их было немного.
Первый раз за время нахождения в поместье я засыпала умиротворенной и спокойной. С ощущением полной безопасности. Жаль, что не абсолютной.
  
Глава 6
 
Утро было ласковым и безмятежным. Я проснулась от того, что кто-то поправил одеяло и погладил меня по волосам
Кровать глухо скрипнула и этот кто-то стал тихо ходить по комнате. Сначала я инстинктивно сжалась, страх быстро стал предлагать разные варианты того, где я нахожусь. Сон резко сошел на нет и я подняла голову, осматриваясь.
— Надо же, а вроде старался не шуметь, вот же медведь медведем, — мастер все равно говорил полушепотом. Он стоял у стены в одних подштанниках и босой, — я сейчас вернусь.
Я закрыла глаза и блаженно улыбаясь откинулась на подушку. Воспоминания вчерашнего дня потоком полились откуда то извне. Вот только!? Стоп, а мастер-то куда делся? Я снова села на кровати и стала озираться. В сером мареве только намечающегося утра увидеть что-то было трудно. Быстро встав с кровати я непроизвольно замерла, тошнота подкатила так резко, да что такое… Ну как что, токсикоз родимый. Кто ж еще. Пришлось вновь сесть на кровать, но тошнота уходить не торопилась. Она накатывала волнами, сжимая все внутри. Инстинктивно легла, укрыла ноги одеялом и свернулась клубочком. Так и лежала.
— Что с тобой? Ты такая бледная, — невесть откуда появившийся мужчина говорил тихо, в голосе проскальзывали тревожные нотки.
— Нет, нет. Ничего страшного. Это нормально. Так бывает.
— Это из- за вчерашнего? Скорее всего ты переволновалась.
— Нет. Тут другое. Такое бывает у женщин, понимаешь, когда она ребенка носит. Не переживай, наоборот, это хорошо. Где ты был?
— В купальне.
— Где? В купальне?! У тебя есть купальня? — меня просто подкинуло на кровати. Как хорошо, что она сделана из цельного дерева и с малым количеством деталей. Иначе от моего прыжка могла и развалиться.
— Ты чего так разволновалась? Да, у меня есть купальня. Дойти сможешь?
Вот же я слепая! Дунька я, Дунька!!! В углу комнаты была дверь, маленькая, неприметная. Именно за ней скрывалась купальня. Моя золотая мечта в этом мире! Она была небольшая и в ней, конечно, не было таких наворотов как у нас. Но была полутораметровая деревянная бадья, достаточно широкая и хорошей глубины, стоявшая у стены напротив двери. Был даже наипростейший кран, расположенный на стене так, чтобы можно было наполнить бадью водой. Имелся даже сток для использованной воды.
Само собой, что вода подавалась только холодная. Да и ладно. Главное, что она была и носить ее не надо было. У двери по левую сторону стоял небольшой узкий шкафчик на ножках. А справа у стены стоял умывальник. Вот только дверь не запиралась.
Я замерла в дверях в восторге и предвкушении. Мастер подошел сзади и положи руки мне на плечи.
— Нравится?
— Еще как.
— Ну так как, просто умоешься или бадью набрать?
Я задумалась и вынесла свой вердикт:
— Думаю просто умоюсь, а вот вечером, — и я мечтательно прикрыла глаза…
Но домечтать не дали, меня просто отодвинули в сторону. Мастер вошел в комнату, достал из шкафчика чистое полотно, повесил его на крюк в стене возле умывальника. А затем этот паразит вернул меня на начальную позицию, постоял немного, подумал, шлепнул меня по попе, заталкивая тем самым в купальню. Я успела только развернуться, чтобы увидеть лишь то, как дверь захлопывается аккурат перед моим носом. Финиш! Слов нет, сказать, что одни эмоции, тоже не то… Маловато будет…
Ладно, буду пока умываться. Решение само придет. Но все равно задуматься стоило: ни у Берты, ни у Франка купален не было. Про кухарей, кухарят и служанок и другой персонал промолчу. Все удобства на улице. И колодец, и отхожее место. А значит наш шеф-повар, а иначе как на земной лад именовать старшего кухаря, мастера на все руки, человек не простой. И весьма, ведь не послышалось же мне, что мастер наш "познатней будет". Познатней кого? И слова князя про то, что было пять весен назад, тоже припомнила сразу. Очень бы хотелось знать, о чем именно говорил князь, но к нему за ответами я не пойду.
К тому, как я вышла, мастер ушел. Я прибрала кровать, собрала и сложила по местам раскиданные вещие (ох уж эти мужчины), стала сама собираться. Работу мне не отменял никто. А так как господа в полном сборе то и стоит ожидать дополнительных пожеланий. Хорошо, что фуагра и пекинская утка здесь не известны. А может им роллы накрутить, вот будет фурор. Хотя и без них головной боли хватает…
Утро прошло спокойно. Спецзаказов и особых пожеланий не было. Правда, Франк спускался к пару раз, отводил мастера в уголок и что-то шептал ему на ухо. Старший кухарь морщился, но кивал головой. И Франк исчезал в мгновение ока.
В полдень мастера вызвал в коридор Мартин…
Сердце тревожно вздрогнуло, когда я увидела выражение лица, с которым старший кухарь вернулся. Он шел и не видел куда идет. Губы сжаты так крепко, что стали просто нитью, нахмуренный лоб, запавшие глаза. Он чуть не снес маленького чернявого Витора, несшего кастрюлю воды. Хорошо, что та была холодная. Иначе б Витору не поздоровилось.