Станция-2 (СИ)
— Чертовщина какая-то! Не могу смотреть, как выглядит труп Саманты, — пробормотал МакКорник — но, похоже, она и вправду внешне цела. Она точно мёртвая, Валентин?
Рыльский приблизил изображение. Каннингем была самой близкой к камере жертвой. Его передёрнуло от того, как девушка выглядела вблизи: широко открытые глаза, в которых застыл ужас, полуоткрытый побелевший рот и развивающиеся волнами волосы, придающие всему облику мёртвого тела порцию какой-то нереальности. Безусловно, живой она не была, но что именно убило её? Удушье?
Пока ничего нельзя было сказать определённого не только о причинах смертей экипажа, но и про тут тварь, которая сотворила это с людьми. Если это существо просто задушило каждого из них, то зачем именно оно это сделала? Каковы были его мотивы, если потом оно больше не тронуло свои жертвы, не уничтожило или не поглотило их плоть? Пока никаких документальных свидетельств, говорящих о возможных мотивах пришельца зафиксировано не было, и это тревожило.
У тех, кто находился на Земле, оставалось не так много времени, чтобы попробовать ответить на ряд вопросов и решить, какие именно действие необходимо предпринять в отношении будущего орбитальной станции. Конечно, главное — всеми силами нейтрализовать заражение, каким бы оно не было, и не пустить его на Землю. Скорей всего станцию предстоит уничтожить ядерным зарядом. Но как быть с единственным выжившим человеком?
Грустные думы переполняли голову Валентина Николаевича. Он прекрасно понимал, что данное Ерохину обещание нужно выполнить. Главное, чтобы не слишком поздно для Сергея, и при этом безопасно для всех жителей планеты.
***
В тот день он так и не поел. Даже поздно вечером, когда космонавт ещё раз проверил надёжность закрытия люков и крепления кабелей, он не вспомнил о еде, потому что его буквально вырубало ото сна. Но и уснуть он не мог долго. Одни и те же мысли крутились в его голове, а когда Сергей устроился в гамаке, с трудом провалившись в царство дрёмы, ему приснился Илья…
— Значит, ты жив? — радостно спрашивал во сне командира Сергей, протягивая к нему руку.
Командир отодвинулся и ладонь Ерохина не нашла опоры.
— Ты должен остаться здесь — вдруг тихо проговорил Илья.
— Но ты ведь нашёлся, что меня может ещё здесь держать? Полетели отсюда вместе!
— Я не могу. И тебе тоже нельзя. Ты не один здесь. И пока не будет найден синий кристалл, тебе нужно оставаться тут, на станции…
Буквально через каждые полчаса Ерохин спохватывался, потому что ему вдруг чудились странные зловещие шорохи за стенами станции. А когда он понимал, что тревога была ложной, космонавт снова проваливался в сон, который был больше похож на бред больного человека.
Утром, протерев кулаками глаза, так толком и не поняв, сколько времени он в итоге провёл в царстве Морфея, Сергей поплыл к мониторам. Всё, что ему хотелось узнать — где сейчас находится та злобная 'клякса', погубившая весь экипаж. Космонавт искренне надеялся, что ночные шорохи явились лишь плодом его воспалённого воображения, и тварь, наконец, оставила попытки проникнуть к нему в отсек. Возможно, она сейчас спокойно 'гуляет' где-нибудь по коридорам станции или… пожирает свою добычу?
Волна мурашек пробежала по его спине, Ерохин в который раз вспомнил подробности вчерашних событий, и ощущение страха наполнило его мысли с новой силой.
На камерах всё было по-прежнему. Он заставил взять себя в руки и настроил изображения в тех отсеках, где до сих пор плавали в невесомости тела ещё вчера живых астронавтов. Странно, никто никуда не пропал, все тела находились на месте, тварь не тронула их.
Сергей в который уже раз попытался оживить видеооборудование, которое находилось в окрестностях того самого коридора, где тварь вырвалась на свободу и где в последний раз видели Махновского. Пока он не увидит мёртвое тело командира своего экипажа, он не будет уверен в том, что Ильи больше нет. Это была слабая и странная надежда, потому что его внутреннее 'я' давно смирилось с фактом этой страшной потери.
'Если я просто так буду сидеть здесь, то скоро стану одним из таких же безжизненных трупов. Как долго я пробуду в этом проклятом отсеке?'
Сергей покосился туда, где в самом дальнем крыле находился пришвартованный к станции челнок. Мысль о том, что в любой момент он может совершить экстренный старт домой, немного успокаивала, но он прогнал предательские мысли, твёрдо решив ждать решения о своей участи из Центра управления полётами. Он полагал, что ничем не заражён, да и вряд ли эта клякса подвергала организм человека какому-то биологическому воздействию. Нет, она просто убила всех по неизвестной пока причине.
Что касается паутины, которой всё вокруг опутано, о её свойствах также ничего пока неизвестно, быть может это действительно что-то вроде ловчих сетей паука и не более.
Сергей попробовал поставить себя на место Рыльского, и ему совсем не понравилось то, как он увидел всю ситуацию со стороны. Безусловно, там, на поверхности, уже оценили опасность, которую представляет содержимое заражённой станции, и предпримут любые действия, которые не допустят падения орбитального комплекса на планету. Но Главный обещал, что не оставит здесь последнего выжившего космонавта, значит ему уготована какая-то важная роль, о которой пока никто не говорит. Но какая именно?
И вот, как раз, когда он прокручивал в голове очередной вариант возможного развития событий, в отсеке внезапно замигал свет.
Всё произошло так быстро, что человек просто оторопел. Лампы погасли лишь на секунду, но сердце, учуяв опасность, заколотилось в ускоренном темпе.
— Что, даёшь мне понять, что ты никуда не делась, мерзкая гадина? — мрачно усмехнулся Ерохин, и принялся изучать показания с камер наблюдения, выискивая 'кляксу' на мониторах.
В коридорах и лабиринтах станции творилось что-то странное. Количество паутины сильно выросло, а общий уровень освещения ослаб.
— Что там вообще происходит? — забормотал космонавт вполголоса. — Если эта тварь окончательно вырубит здесь всю электронику, то станция станет мёртвой в прямом смысле этого слова. Он завертел головой, определяя, не видно ли попыток пришельца проникнуть в его отсек. Внешне всё было цело. Двери оставались надёжно закупоренными — ни один микроб сюда не пролезет.
Кабели и шланги? На российском сегменте вода была своя и никуда больше не подавалась. Отсюда не было связи с резервуаром, через который тварь вчера смогла проникнуть в отсек к французам, а потом и в спортзал.
Правда, были ещё электрические коммуникации, которые тянулись вдоль внутренней обшивки к инвертору, соединённому с солнечными панелями. Но эти кабели не были сплошными, а состояли из отдельных сегментов, соединяясь клеммами от отсека к отсеку.
— Не глупи, друг, — произнёс вполголоса Сергей, обращаясь к самому себе и стараясь быть убедительным — неужели ты всерьёз думаешь, что эта штука может путешествовать по электрическим проводам. Если бы это было так, она добралась бы до тебя ещё вчера.
Самой кляксы Сергей на экранах не увидел, но он знал, что она там. Несколько раз лампочки мигнули в секциях В1 и В4. Потом прошлась волна перемигиваний дальше, в сторону французского комплекса. Похоже, тварь бесцельно передвигалась вдоль своих захваченных владений, но как-то очень медленно, будто в полусне. Возможно, она даже на время потеряла интерес к выжившему человеку, но Ерохин зал, ступи он за порог — его ждала если не мгновенная смерть, то целый ворох сюрпризов и ловушек, расставленных гадким пришельцем.
Оглядев ещё раз окружающие помещения, человек задумался. Он был почти богач, потому что весь российский комплекс станции оказался очень удачно расположенным. Большинство секций Ерохину удалось заблокировать целиком, как только поступили первые тревожные команды от Махновского. К счастью для него, у этой твари просто не было шансов успеть добраться сюда быстро.