Свет надежды
— Очень любезно с твоей стороны, — хмыкнула она, а в следующий миг глаза ее расширились: на загорелой щеке собеседника она заметила свежую ссадину. — Ты что, дрался?
Лоренс склонил голову набок, провел ладонью по припухшему месту, чуть заметно поморщился.
— Ну, не то чтобы... Ты бы моего противника видела!
— По-твоему, это смешно? — спросила Розанна, неодобрительно сведя брови.
Насилия во всех его проявлениях молодая женщина категорически не одобряла и всегда считала, что в любой ситуации можно договориться. Разумный человек, а Лоренс Гиллард при всех его недостатках был наделен весьма высоким интеллектом, всегда сумеет найти взаимоприемлемый компромисс.
Рука Розанны непроизвольно легла на живот. Врачи постарались на славу, но шрам остался вечным напоминанием о роковом дне, когда она сама стала жертвой насилия. К слову сказать, в тот самый день она впервые увидела младшего брата своего босса.
О, как живо помнила Розанна тот вечер, когда Лоренс унес ее из офиса на руках... Сегодня ощущение было такое, словно все это произошло не с ней, а с кем-то еще. Впрочем, ей так всегда казалось. Она работала за столом, вносила поправки в еженедельный отчет, когда в офис влетела вульгарно накрашенная девица с блуждающим взглядом. В первый момент Розанна приняла ее за обычную посетительницу и уже собиралась пригласить присесть... Но девица бросилась прямиком к Бенджамину, завопила что-то вроде: «Если не мне, то никому!» — и выхватила из сумочки пистолет. Розанна метнулась к маньячке, надеясь если не образумить, то отвлечь... И тут прогремел выстрел.
Собственно, дальнейшие события тонули в туманной дымке. Память сохранила лишь отдельные фрагменты, зато какие яркие! Например, как Лоренс ругается на чем свет стоит, красочно и выразительно, — Розанна таких выражений в жизни не слышала, — хотя она всего лишь спросила, как там Бенджамин. А еще — целая серия обрывочных впечатлений: тепло его тела, сильные, мускулистые руки и такой мужественный запах его кожи, к которому неуловимо примешивается тонкий аромат дорогого одеколона...
Наверное, дело было в том, что едва Лоренс подхватил ее на руки, на нее накатило долгожданное облегчение, некое инстинктивное осознание того, что бремя ответственности наконец-то переложено на чужие плечи. А она может в кои-то веки позволить себе быть слабой, перестать контролировать ситуацию... Возможно, именно поэтому все эти подробности навечно отпечатались в ее памяти.
Только вмешательство младшего Гилларда спасло ей жизнь, говорили позже врачи. Ну, положим, это отчасти притянуто за уши. Но нельзя не признать, что его помощь оказалась более чем своевременной.
Хотя, с другой стороны, непонятно, которое из двух происшествий травмировало ее сильнее: нападение маньячки, притом что охотилась та отнюдь не на нее, или первая встреча с Лоренсом.
— Ты у врача был?
Лоренс не отводил от нее глаз. И взгляды их снова встретились... Розанна знала, что собеседник каким-то непостижимым образом опять проник в ее мысли. С запозданием осознав, что по-прежнему держится за живот, молодая женщина поспешно отдернула руку.
— Да полно, Розанна, ничего страшного не произошло. Обыкновенная царапина, и только. — Вообще непонятно, как он умудрился заполучить ее. Незадачливый воришка почти и не отбивался, куда ему против него, Лоренса!
Молодая женщина вздрогнула. Лоренс редко обращался к ней по имени, и всякий раз в таком случае по всему ее телу мгновенно разливалась предательская слабость. Главное — чтобы он этого не заметил.
— Бенджамина срочно вызвали по делу.
— Я догадался.
— Да? — эхом откликнулась она.
— Я так понимаю, оттого, что Бенджамин тебя подвел, ты нынче не в настроении?
— Не в настроении? Что за чепуха! — Розанна недоуменно нахмурилась. — Почему ты на меня так смотришь?
— Сколько ты выпила? — Лоренс указал взглядом на ее бокал.
— Меньше чем хотелось бы, — недовольно буркнула она.
Губы его чуть дрогнули.
— А когда ты в последний раз толком ела?
Розанна тяжело вздохнула, проводив взглядом роскошный кремовый торт с засахаренными фруктами, щедро политый шоколадом, что чинно проплыл к соседнему столику.
— Две недели назад, — созналась она.
— Две недели? — недоуменно заморгал Лоренс.
— Ну, нормальную еду, я имею в виду, — кивнула Розанна. — Я на диете. — В ее представлении разводимые водой порошки, вкусом напоминающие картон, и бессчетные грейпфруты едой в прямом смысле этого слова не считались. — Глупо, правда? Половина населения земного шара голодает, а вторая половина из кожи вон лезет, стараясь похудеть.
— На диете? Но за каким чертом тебе это понадобилось?
Розанна одарила его убийственным взглядом. Только мужчина, в чьем мускулистом теле нет ни унции лишнего жира, способен сморозить подобную глупость!
— Мне казалось, это в высшей степени очевидно, — процедила она сквозь зубы. — Тем более в этом платье.
И, скользнув взглядом по ненавистным пышным округлостям, с запозданием поняла, что ее комментарий просто-таки приглашает к беззастенчивому осмотру. Она крепко зажмурилась и подумала: ну с какой стати я то и дело упоминаю это треклятое платье?
Когда Розанна открыла глаза и опасливо подняла взгляд, то убедилась, что ее приглашение принято. Она попыталась держаться так, словно ей дела нет, даже если взгляд серых глаз Лоренса намертво прикован к ее телу. Но дыхание у нее резко участилось — странно было бы, если бы собеседник этого не заметил!
— В этом платье в высшей степени очевидно, что большинство женщин душу продали бы дьяволу за такую фигуру, как у тебя. Да девять мужчин из десяти в своих фантазиях представляют именно такую!
— Как же! — нервно рассмеялась Розанна.
— По-твоему, я шучу? — Лоренс, похоже, искренне поразился ее недоверию.
— На женщин с моей фигурой даже платьев не шьют. Попробуй подбери что-нибудь!
— Это потому, что в твоем случае на одежду никто и не смотрит, — незамедлительно ответил Лоренс.
— Тогда на что же... — Розанна с запозданием прикусила язык и покраснела до ушей.
— Вот именно. — Лоренс ухмыльнулся: смущение собеседницы его явно позабавило. — А теперь не сделать ли нам наконец заказ?
— Я не голодна. К тому же невежливо заказывать что-либо, пока Мердок не вернулся.
— По мне, так пусть вообще не возвращается. А тебе просто необходимо что-нибудь съесть — после стольких-то мартини!
— Намекаешь, что я пьяна? — вознегодовала Розанна.
— А разве нет? — Губы его саркастически изогнулись.
— Если я тебе не поддакиваю, это вовсе не значит, что мартини сказывается!
— Сдается мне, что когда завтра утром ты вспомнишь этот разговор, то, возможно, поймешь, что я прав.
— То есть, по-твоему, сейчас я несу вздор?
— Обычно ты ведешь себя так, словно... Как это говорят при задержании преступника?.. А, вспомнил: «Все, что вы скажете, может быть использовано против вас». Ты отточила молчаливое неодобрение до уровня высокого искусства.
— Вот уж никогда не думала, будто что-либо из того, что я говорю, способно тебя заинтересовать. Ну что ж, теперь нас ждет немало милых бесед по душам.
— Жду с нетерпением, — ядовито отозвался Лоренс.
Розанна против воли задержала взгляд на его губах: как выразительно они изогнулись в скептической гримасе! И при этом чувственно, добавила она про себя, украдкой любуясь скульптурной четкостью линий. Такие губы ожидаешь увидеть у того, кто мастерски целуется.
А хорошо ли целуется Лоренс? Должен бы, при его-то обширной практике! Безупречный лоб Розанны прорезала морщинка: она задумалась о тех особах женского пола, с которыми Лоренс встречается. Все как одна не просто симпатичные, а потрясающие красавицы, из тех, что едва переступят порог комнаты — и тут же оказываются в центре внимания...
И лишь когда неумолимый взгляд Лоренса остановился на ней, Розанна поняла, что вот уже Бог весть сколько времени сидит и смотрит на собеседника во все глаза, размышляя, умеет ли тот целоваться как надо. Молодая женщина покраснела от стыда. Боже, да Гиллард прав! Она и в самом деле злоупотребила мартини!