И избави нас от всякого зла (СИ)
Глава 1. Дорога в никуда
Our Father in heaven,
may your name be kept holy.
May your kingdom come.
May your will be done,
on earth as it is in heaven.
Give us today our daily bread,
and forgive us our sins,
as we have forgiven those who have sinned against us.
And never bring us into temptation,
but deliver us from the evil one.
Стемнело быстро. Только что над далекой кромкой леса висело бледное оранжевое солнце, стыдливо прикрываясь грязными облаками, длинные тени деревьев беспорядочно пластались по асфальту, и за несколько минут наступила ночь, принеся с собой промозглый холод и мутный надоедливый туман. Фары дальнего света вырывали из темноты редкие дорожные знаки и обрывки серого полотна.
Сэм Винчестер не хотел снова к этому привыкать. Звонок, короткое сообщение, быстрые сборы, Дин, с которого моментально слетали язвительность и цинизм, сменяясь задумчивостью и сосредоточенностью, и старая «Импала». Ночевки черт знает где, дороги, ведущие черт знает куда, — может, и к самому черту прямо в лапы, — если бы какому-то другому Сэму кто рассказал о подобном, он, конечно, не поверил бы. Хорошо, если не посмеялся.
Какое-то время он и был другим Сэмом. Самым обычным Сэмом, сыном Америки.
Он прекрасно знал, как многие люди мечтают хоть чем-то отличаться от других. Сам же Сэм был готов отдать все на свете, чтобы стать совершенно обычным человеком. Живая мать, отец со своей немудреной автомастерской, старший брат, помешанный на бейсболе, девушка, скромное кольцо на помолвку, колледж, стипендия, перспектива к тридцати годам стать младшим партнером в заштатной юридической фирме, трое детей, кредиты, и обязательно — золотистый ретривер. Все, как в рекламе. Все, как у всех. Среднестатистическое американское счастье, скучное и недоступное.
Сэм покосился в сторону Дина, который вцепился в руль и напряженно всматривался в дорогу, и постарался о короткой прежней жизни другого Сэма не вспоминать.
— Чертов туман, — сквозь зубы выругался Дин. — Болота здесь, что ли, рядом?
— Сбрось скорость, — так же сквозь зубы посоветовал Сэм и отвернулся.
Он не знал, куда они едут. Дин разбудил его и сказал, что на границе с Канадой есть что-то странное — то ли призрак, то ли обычный маньяк, нашли несколько тел туристов без видимых повреждений, полиция в замешательстве, федералы пока не при делах. Сэму было все равно. Он предпочел бы проснуться в своей кровати в холодном поту и убедиться, что все это ему только приснилось. Бродячая жизнь как семейное проклятье, гибель Джессики, исчезнувший отец, надтреснутый голос Дина, который не умел никого просить.
Сэм еще ничего не решил.
— Ты нас угробишь. — «Импала» подскочила на выбоине, Дин чертыхнулся, а Сэм не нашел ничего лучше, как высказать ему свое важное мнение. Дин был необъяснимо мрачен, и Сэму хотелось его расшевелить, даже если для этого потребовалось бы вывести его из себя. — Надо было остаться в том мотеле.
— Вернемся? — Дин прищурился. — Полтора часа езды. Но твое слово — закон.
— Проехали.
Какое-то время они молчали и слушали недовольное ворчание машины.
— Думаешь, там что-то есть? — наконец спросил Сэм. — Отец?
— Возможно, — Дин перехватил руль, — но возможно, и нет. Спасибо.
— За что? — опешил Сэм.
— Что поехал со мной.
Сэм почувствовал себя виноватым.
— Проехали, — несколько вымученно повторил он. — Я сам хочу, чтобы это все…
— Поскорее закончилось, — перебил Дин, и теперь в его голосе слышалось раздражение. — И ты вернулся бы в колледж, и все бы стало как раньше. Да?
— Как раньше уже никогда не будет! — неожиданно сам для себя заорал Сэм. — Понимаешь, не будет!
Радио давно перестало принимать уверенный сигнал, а по поводу иного музыкального сопровождения они не смогли прийти к единому мнению, поэтому одолевали трассу в полной тишине, и повисшее молчание требовало либо забыть начало разговора, либо выплеснуть недоговоренное.
Сэму казалось, что они перестали быть братьями в тот момент, когда он, Сэм, предпочел обычную американскую жизнь, а Дин ему этого не простил. Не принял решение Сэма, противоречащее всему, чему их с детства учил отец, не признал за ним, Сэмом, Сэмми, младшим братом, право выбирать самому.
Сэм смертельно устал. С тех пор, как стемнело, им попалось всего два указателя, но населенных пунктов с дороги не было видно. Когда Сэм в последний раз посмотрел на карту, еще в мотеле, где Дин даже не дал им толком поесть и спокойно допить гадкий холодный кофейный суррогат, выходило, что дорога до ближайшего городка не займет больше часа.
Сэм сдался.
— Есть какая-то надежда, что мы приедем куда-нибудь до утра?
— Заткнись, Сэмми, — недовольно попросил Дин, и Сэм с удивлением отметил, что он нервничает. — Здесь негде заблудиться. Дорога прямая.
Сэм вдохнул поглубже, разгоняя противный ком в животе.
— Мы не должны были никуда съезжать, — напомнил он.
Сэм прислонился к двери автомобиля и закрыл глаза. Он боролся с желанием достать карту, но знал еще по старой памяти, как на это отреагирует Дин: так, как учил его отец. Всю информацию, которую можно найти до того, как приступить к делу, искать, анализировать и запоминать до того, как приступить к делу. Ссориться с братом Сэм не хотел, зная, что просто хлопнет дверью, испытывая необъяснимый стыд и облегчение, уйдет, даже не забрав из машины вещи, и на попутках и старых рейсовых автобусах доберется до колледжа. Даст показания полицейским, выдержит сочувственные и любопытные взгляды преподавателей и студентов и попытается снова начать самую обычную жизнь. Сэм не хотел рвать в клочья последнее, что связывало его с семьей, но искушение было велико.
Представлять, как было бы хорошо спровоцировать Дина на ссору и уйти навсегда, было слишком заманчиво и слишком подло, и чтобы хоть как-то отвлечься, Сэм начал считать попадавшие под колеса мелкие камни.
Если бы Дин не приехал, подумал Сэм, Джессика была бы жива. Если бы они не уехали, Джессика была бы жива. Если бы они приехали раньше, Джессика была бы жива. Или их всех троих уже не было бы в живых.
Машину вдруг тряхнуло, потом еще раз, из-под колес полетели камни, что-то гулко хлопнуло. Дин выругался, мельком оглянувшись на Сэма, и снизил скорость.
— Колесо?
— Нет, — зло сказал Дин. — Дорога кончилась.
Он остановил машину и приоткрыл окно. Туман тотчас окружил машину, и казалось, что «Импала» утонула в светлом мареве. Их окружала ночь, а туман был белесый, влажный, он облизывал стекла, оставляя на них мелкие прозрачные капли.
Сэм посмотрел вперед. Прямо перед капотом стояли два желтых призрачных столба, и туман в них шевелился, как живой, а дальше все пропадало в пелене.
— Повернем назад, — предложил Сэм, чувствуя, как вместе с туманом машину окутывает такой же осязаемый липкий страх. — Пусть долго ехать, но…
— Да это нормально, — легкомысленно проворчал Дин, закрывая окно. — Аккуратно проедем.
Сэм внезапно осознал разницу между ними. Дин никогда не ведал страха, и это была не фигура речи, не привычное клише, это было его натурой. Дин не боялся того, чего он не видел, а то, что он видел, он убивал, не колеблясь. Сэм в первый раз в жизни понял, что страх перед неизвестным куда естественней, яснее и проще, чем другой страх, с детства преследовавший его — показать отцу и Дину, как он, Сэм, боится. Что он, Сэм, не только не похож на них совершенно, но совершенно не хочет быть на них похож.
Как только машина тронулась, туман перед капотом немного разошелся, стала едва видна грунтовка, усыпанная крупными камнями. Дин, удерживая руль и не отрывая взгляд от дороги, левой рукой закрыл окно. Туман преследовал их по пятам.
Ехать приходилось осторожно, острые края камней могли с легкостью распороть шины. Сэм ничего не видел толком в тумане, но физически ощущал, как скребется резиной «Импала», пробираясь между каменными ловушками, и время от времени шины противно пищали, готовые вот-вот взорваться. Дин ругался и шумно выдыхал воздух, с облегчением переводя дух каждый раз, когда машина прорывалась на относительно свободное место.