Фарфоровая принцесса

— Мне не нужны извинения, я пришла к вам как к профессионалу… — Она запнулась, заметив, что он уходит. — Куда же вы? — упавшим голосом спросила она.
— Принять душ, чтобы не ранить ваши утонченные чувства. Можете присоединиться. Вам как психологу содержимое моей ванной комнаты наверняка небезынтересно. — Он вошел в ванную и закрыл за собой дверь.
У Бетти возникло искушение пнуть ногой дверь, но она сдержала себя, прошла в гостиную и устало опустилась в кресло. Никогда в жизни она не встречала человека, который с такой легкостью мог бы вывести ее из себя, она даже забыла рассказать ему о письме! Бетти сидела, про себя репетируя предстоящий разговор с великим детективом, и разглядывала комнату.
Признаться, она никогда бы не подумала, что здесь живет одинокий полицейский. Мебель, портьеры, ковер и обои в бежево-коричневых и Голубых тонах — все подобрано с любовью и вкусом. Бетти встала, чтобы получше рассмотреть фотографии на стене, и заметила на одной из них знакомое лицо. Рядом с Райли стоял, широко улыбаясь, тот полицейский, что находился у него в кабинете, когда она впервые пришла в участок. Только на снимке оба были явно моложе.
— Нашли что-то интересное? — раздался за спиной голос Эдгара.
— Увы, ничего! — По выражению его лица Бетти не без злорадства отметила, что попала в цель.
— Что-то не похоже, раз вы до сих пор тут. Выкладывайте, в чем дело. Или вы решили отравить мне весь выходной?
— А почему бы и нет? Мой ведь уже испорчен. — И она достала из сумочки письмо и показала Эдгару.
— Когда вы его получили? — спросил он, стараясь не выдать волнения. Возможно, это и есть долгожданная зацепка?!
— Сегодня днем. — Порывшись в сумочке, она извлекла и конверт. — Кто-то опустил его в мой ящик. Не без вашего участия, — ядовито заметила она.
— Моего участия?! Я-то здесь при чем?
— А вы не догадываетесь? Вы нарушили слово и разболтали, что я была в полиции. Кому-то с больной фантазией.
— Вы что, меня обвиняете?
— Вот именно! Об этом никто не знал. Я никому ничего не говорила. Значит, это или вы, или кто-то из ваших людей. А не сегодня-завтра об этом напишут газеты. Вот чего стоит ваше слово!
— Уверяю вас, ни я, ни мои люди не имеют к этому никакого отношения. Наверное, вы случайно обмолвились сами. Или… — Он замолчал, чувствуя, что в нем растет раздражение. Вот черт! Эта женщина заводит его с пол-оборота! Она ему неприятна, и скрывать это становится все труднее.
— Или что? В чем еще вы меня обвиняете, великий детектив? Что я сама написала это письмо? Все, с меня хватит! — Она засунула письмо в сумочку. — Ваша взяла! Это я похитила детей. А к вам пришла потому, что мне надоело быть в тени. И письмо написала по той же причине. Вот и все, лейтенант, дело раскрыто. Можете спокойно играть дальше в сыщика и вора.
— Какой сарказм! А слог! — ехидничал Эдгар, глядя на горящие гневом глаза Бетти. — Весьма неожиданно, учитывая вашу профессию.
— Я не стану перечислять все ваши достоинства, — с трудом сдерживаясь, ответила она. — Ограничусь одним: мне еще ни разу не доводилось встречать такого непроходимого тупицу. Остается только посочувствовать вашему отделению полиции.
К ее удивлению, Эдгар от души рассмеялся и, весело глядя на нее, заметил:
— Знаете, а вам нужно почаще выходить из себя. Нельзя держать в себе столько яда. Дайте-ка мне письмо.
— Это еще зачем? Чтобы вы мне пришили участие в деле? И не мечтайте!
— Нравится вам или нет, но вы уже причастны к делу. Причем не исключено, что вашей жизни угрожает опасность. Я отнесу письмо на экспертизу. — И, мрачно посмотрев, как она возится в сумочке, добавил: — Боюсь, результаты будут плачевны. Какие уж тут отпечатки!
Бетти покраснела: как она сама не додумалась обращаться с письмом поаккуратнее, ведь это улика! Эдгар принес из кухни пластиковый пакет, и она опустила в него письмо.
— Вы не заметили никого подозрительного возле дома?
— Меня не было дома все утро.
— Мы опросим соседей, почтальона, вдруг они кого-то видели. Но на многое не рассчитывайте.
— Я привыкла во всем, что касается вас рассчитывать на самое малое.
— Вот и славно! Значит, вам не грозит разочарование. — И он одарил ее безмятежным взглядом.
Бетти почему-то пришло в голову, что она только что получила личный, а не профессиональный совет.
  
4
 
В дверь постучали, и едва Эдгар успел ответить, как в кабинет просунулась лысеющая голова Рича Леннона.
— Я принес тебе результаты экспертизы.
— Ну, вы шустрые ребята! Или у вас мало работы?
— Удачная шутка! Ты же сам просил побыстрее. И потом я твой должник. Надеюсь, теперь мы квиты?
— И не надейся, Рич! Я как-никак спас твою шкуру. — Два года назад Леннон проиграл в покер за ночь такую сумму, что боялся возвращаться домой к жене. Эдгар делал за него ставки, пока он не отыгрался.
— Как я могу забыть! — Рич комически закатил глаза. — Боюсь, я не скоро с тобой расплачусь: результаты экспертизы более чем скромные.
— Я так и думал, — буркнул Эдгар, проглядывая документы.
— На конверте и письме есть четкие отпечатки. Надо думать, они принадлежат адресату?
Райли кивнул.
— Конверт и бумага самые обычные. Такие продаются в любом магазине. Лицо на фотографии обведено красным маркером, тоже ничего необычного. Разве что у кого-то из подозреваемых есть такой?
— Увы!
— В клее обнаружен человеческий волос. Если хочешь, я с ним еще поработаю.
— Давай, Рич! Нам необходимо найти связь между похитителем и Бетти Эджерли. Судя по письму, он ее знает, а может, и знаком лично.
— Сделаем все возможное.
— Спасибо, Рич.
— Не смею больше навязывать вам свое общество. Особенно теперь, когда вас ожидает столь изысканная публика.
Эдгар встал и взглянул на часы.
— Ты прав. Через семь минут меня ждет высокое начальство. Не хочу опаздывать. Тем более что сам мэр лично пожаловал полоскать мне мозги.
— Я тебе не завидую! — посочувствовал Леннон.
Мэр и его свита, конечно, задержались, заставив комиссара, старшего детектива и Райли томиться в ожидании пятнадцать минут. Прямо с порога Джеймс Уиллард начал распекать всех подряд за малоэффективное ведение расследования. Эдгар терпеливо ждал, когда придет его черед.
Он всегда не ладил с Уиллардом, еще с тех пор, когда тот был окружным прокурором. Райли считал его карьеристом, а теперь, когда тот стал мэром и включился в крысиные бега, от него можно ждать чего угодно.
Конкурент Уилларда, преподобный отец Энтони, вел передачу на местном радио и явно не испытывал недостатка в слушателях. В общем, мэр и святой отец шли ноздря в ноздрю. К тому же недавно всплыли неприглядные факты взяточничества со стороны высоких чинов мэрии, устраивающих встречи мэра с крупными бизнесменами и нужными людьми, так что Уиллард занял глухую оборону, и у него оставалось мало времени на предвыборные речи. Суть его гневной тирады сводилась к тому, что проволочки в расследовании дела о похищении детей оскорбляют личное достоинство мэра и наносят непоправимый ущерб его репутации.
— А каково ваше мнение, Райли? — прервал его мысли мэр.
Начинается, устало подумал Эдгар и подчеркнуто вежливым тоном осведомился:
— О чем, сэр?
Уиллард побагровел так, словно его вот-вот хватит удар.
— Я только что доложил мэру, что вы и ваши люди прикладываете все силы для скорейшего расследования дела, — попытался спасти положение комиссар Сэм Хэллоран.
Эдгар не спешил с ответом.
— Я уверен, что мэр и не сомневается в этом, комиссар. Ведь на что он упирает в своей предвыборной кампании? На правопорядок! И всегда выполняет свои предвыборные обещания. Могу ли я, страж правопорядка, сидеть, сложа руки? Ведь это скажется на мэрии, а нам это не нужно, особенно сейчас, когда на носу выборы.
Райли взглянул на комиссара. У него был такой вид, словно он ожидал, что сейчас произойдет взрыв, но, как ни странно, взрыва не последовало. Уиллард, подавшись вперед, процедил сквозь зубы: