Змеиная корона (СИ)

Яд оказался афродизиаком для омег Эльфорума.
Это было намного больше, чем ожидал Финарэль, но злопамятность Судьбы он испил на следующий день, когда выпил шампанское за благополучный исход с несколькими высокородными в лаборатории Королевской Академии и парой ученых. Шампанское открывали при нем, и Финарэль, до этого никогда не пьющий без своего специального нейтрализатора, расслабился. А зря… Ведь помимо попыток его убить, немало было попыток от альф его и отыметь. Сколько таких поползновений он пресек — не сосчитать.
И ведь помнил же, что маркиз Борнесс был самым настойчивым, желая не просто трахнуть «графскую дырку», но и повеселиться от души с друзьями — как раз присутствующими сейчас. Но то было так давно, а поди ж ты…
Ученые быстро ушли, а яд попал в кровь Финарэля, пошел огнем по нейронам, пробуждая древний инстинкт и течку, которую тот блокировал всеми доступными средствами, не боясь потерять способность к деторождению, но природа омеги уничтожала разум, заставляла желать соития.
Финарэль прохрипел и вцепился руками в стол, с насмешкой рассматривая троих альф. Те уже пускали слюни, представляя как будут раскладывать его на столе, как отымеют его за всех отвергнутых, да так, что омега не выживет.
Твари! Мерзкие низкие твари! Была бы воля Финарэля, он бы всех этих уродцев передушил в колыбели. Из-за старых устоев нормальные альфы так и не могли пробиться к власти, где догнивала свои последние деньки верхушка. А то, что догнивала, Финарэль знал, чувствовал и собирался сплясать на их костях, главное — выжить сегодня.
Он собрал силы и резко метнулся к двери, но та оказалась заперта. Троица рассмеялась.
— Становись раком, дорогой Финарэль, и так уж и быть, двойное проникновение будет попозже, — певуче протянул Борнесс.
Финарэль молчал, обшаривая взглядом помещение в поисках того, что смогло бы его защитить хоть на время, но оно было пустым, стерильным, почти без мебели. Он снова дернул на себя дверь и забарабанил руками, надеясь, что кто-то услышит его, но крыло давно опустело, коридор уже тонул во мраке выключенных ламп.
Все продумали, суки. Не один он такой умный.
Борнесс быстро подошел к нему и оттащил к остальным, его сразу принялись лапать, срывая одежду, оставляя синяки на теле. Финарэль сглотнул и последний раз кинул взгляд на дверь. И беззвучно заплакал. Судьба оказалась к нему слишком жестока.
Через прочное стекло двери на него смотрел Сошарр.
Никто не заметил его, они увлеченно кусали тонкую кожу, пуская кровь. Финарэль сжимал кулаки от боли, бился в руках, но что он мог против трех здоровенных альф.
Тело, разогретое афродизиаком, уже сочилось смазкой, которая текла по внутренней стороне бедер, а Борнесс размазывал ее по животу, а вскоре, чтобы унизить сильнее — и по лицу со словами: «Сегодня мы напомним тебе твое место».
Финарэль вздрогнул от жуткого грохота — это дверь вылетела вперед, упав рядом с ними. Троица обернулась на проем и замерла. Наг со скучающим видом плавно вползал внутрь, он сложил хвост и расположился на другом конце стола, подперев рукой подбородок.
— Вы продолжайте. Я всегда хотел посмотреть на ваше соитие. Наслышан об омегах и их аппетитах. Но трое?! Финарэль, а вы шалун, — усмешка на лице стала неподдельной. — Справитесь? Или я могу тоже присоединиться?
Картина на противоположной стороне стола представляла собой немую сцену «не ждали». Альфы затравленно смотрели на нага, а Финарэль пытался хоть что-то прочитать в темных провалах глаз. Понять, шутит ли Сошарр, он не мог. И от этого становилось страшнее всего, ведь в отличие от этих мразей, ненависть к нему нага была куда более сильной. Эти выродки просто привыкли получать то, что хотят. Нагу же претила сама природа омег: не воин, не женщина — генетический мутант, который покусился на чистоту крови его народа.
Первым ожил Борнесс.
— Уважаемый эс Бунгар, простите мою дерзость, но вы могли бы покинуть комнату. Как вы правильно заметили, — с мерзкой улыбочкой продолжал альфа, — Финарэль уже истомился и жаждет продолжения. Да, милый?
Со стороны, наверное, этот жест показался бы ласковым: Борнесс провел пальцами по скуле омеги, но того передернуло, хотя наг вряд ли понял эту реакцию. У них никогда никого не насиловали. Жрицы были священны, а супруги драгоценны.
Но Сошарр его удивил.
— Я хочу, чтобы ответил Финарэль, — грозно прорычал Сошарр, ударив хвостом.
«Он легко разметает по кускам этих троих, а затем и меня», — подумал Финарэль и решился. Лучше умереть от ненависти нага, чем от рук этих уродов. Жаль только, он не сможет продолжить свой план…
— Мне нужны только вы, Сошарр, — громко сказал Финарэль.
В тот же момент Сошарр поднялся на полосатом хвосте и навис над троицей, показывая клыки в ужасной гримасе. В отличие от Борнесса, он не тратил время на витиеватые фразы, а просто начал бить. Финарэль слышал хруст костей, стоны, никто из троих так и не поднялся. Когда Сошарр остановился, вытирая кровь с рук, Финарэль уже смог натянуть обрывки туники, прикрывая вставшую плоть и голые бедра. Стоять он уже не мог, вцепившись в стол. Все тело бунтовало, чувствуя рядом невероятно интенсивный аромат самца. Терпкий, горький, словно утренний кофе, который Финарэль любил пить у себя в зимнем саду. Воспоминания о доме, о сыне, о его дорогих внуках, придали ему сил. В конце концов, Сошарр был мужчиной, после драки в нем бурлил адреналин и, если Финарэль удовлетворит его, снимет напряжение, то, возможно, останется жив.
Он чувствовал, как усиливается его аромат — цветочный, такой сладкий и приторный. Финарэль ненавидел его: запах пионовых роз был будто насмешка над его умом и хитростью. Кукольная внешность и сладкий шлейф — все кричало, что он омега для утех.
Но, возможно… Возможно, сейчас это спасет его — красота, которая была раньше недоступна нагу из-за его увечий, станет его.
Финарэль подошел пошатываясь к Сошарру и обвил его руками, медленно спускаясь пальцами по обтягивающей форме вниз, к паховым пластинам, но буквально в сантиметре от нужного места, Сошарр резко прижал руки Финарэля, останавливая движение.
— Если ты собираешься расплатиться телом, то мне оно не нужно, — Сошарр сразу перешел на ты, игнорируя все статусы и титулы. Финарэль не был удивлен, ведь они раскусили друг друга сразу. Наг видел хитрость и ум эльфа, а тот — силу и мудрость нага, хотя они хорошо маскировались.
Оба играли удобные роли.
Почему-то Финарэля задели эти слова. Он и сам не понимал, почему, но от Сошарра их услышать было больно. Вроде радоваться должен, но ему хотелось хоть немного пошатнуть это каменное самообладание.
Найти то пресловутое слабое место.
Он вынул руки из рук Сошарра и шагнул назад, вцепившись в край стола — ноги подкашивались.
— Что ты хочешь тогда? — прохрипел Финарэль, и Сошарр наконец-то обернулся, раздвигая губы в жуткой и кривой усмешке.
— Я беру с тебя одну просьбу. Неважно что, неважно как, но ты сделаешь так, как я скажу.