Подари мне любовь

— Что ты хотела этим показать? — хрипло спросил Адам, чувствуя легкое разочарование. Он испытывал сильное возбуждение. Его страсть требовала продолжения. Сильнее прежнего ему хотелось снова ощущать вкус ее губ, вдыхать запах волос, касаться пальцами атласной кожи на ее груди.
Прищурившись, Морин изучала его реакцию. Что, не понравилось? — ехидно подумала она.
— Только то, что я уже не маленькая девочка и никому не позволю играть со мной в те игры, которые мне не по вкусу.
— Вижу, ты обо мне не самого высокого мнения. Откуда такое недоверие?
— Пообщалась, знаешь ли, с секретарями в нашей фирме. Так получилось, что я стала свидетелем весьма интересного разговора о твоих последних похождениях. Так что извини, но особых причин доверять тебе у меня нет.
— Я никогда не давал женщине ложных обещаний. С чего ты взяла, что мои намерения серьезны?
— Зато я серьезна как никогда. И давай договоримся: каждый будет сохранять свой статус-кво.
Морин развернулась и медленно поплыла к лесенке. Ее била дрожь — кажется, она слишком увлеклась своей ролью. Целовала его, играла с ним, забавлялась с ним как кошка с мышью, но это потребовало от нее слишком больших усилий, чтобы остаться, хотя бы внешне, неприступной. Был момент, когда она почувствовала неуверенность, хотелось сдаться, расслабиться и... но хорошо, что уже все позади. Кажется, этот раунд она выиграла. Или нет?
Адам смотрел, как она уходит от него, как лунный свет серебристым ореолом окружает ее силуэт. Горечь неудовлетворенного желания переполняла его. Что, догнать? Нет, только не это! Стиснув зубы, он нырнул под воду и оставался там, пока хватило сил. А когда вынырнул, Морин уже не было видно. Ему стало немного легче. В общем-то она права. Лучше держаться на расстоянии.
ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ
Белый песчаный пляж и тихий рокот прибоя. Морин лежит в шезлонге и нежится под теплыми и ласковыми лучами утреннего солнца. Вокруг никого нет, и она наслаждается тишиной и покоем. И вдруг ее охватывает тревожное предчувствие. В беспокойстве она поворачивает голову и видит, как прямо к ней через весь пляж направляется Адам. В его руках бутылка с охлажденной водой, из одежды на нем ничего нет, на губах улыбка дьявола-искусителя. Танцующей походкой он движется к ней, знаками приглашая присоединиться к его эротическому танцу. Морин хочет встать и убежать от него, но ноги не повинуются. Глаза не хотят смотреть, но видят возбуждение Адама, блеск его голодных глаз и умоляюще приподнятые брови, словно он хочет сказать, что желает не только обладать ее телом, но и любить ее.
На Морин напало какое-то странное оцепенение, а в голове пронеслась предательская мысль: «Нет! Тебе от него не убежать».
Адам подходит к ней и нарочито медленно откупоривает бутылку. Морин хочет ему крикнуть: «Что ты делаешь?! Остановись!», но вместо этого смотрит ему в глаза и видит в них свое отражение. Адам обливает ее водой с головы до ног, потом падает перед ней на колени и начинает целовать ее ноги, слизывая языком капельки пролитой воды, лаская каждый пальчик. И Морин затихает, тая под его ласками. Но куда подевалось недавнее спокойствие? От него не осталось и следа. Морин знает: еще немного — и ее возбуждение станет сильней, чем у Адама, еще немного — и она будет извиваться под его руками, требуя более откровенных ласк, мечтая ощутить его руки на своей груди, его губы на своих губах, но самое главное — ощутить его внутри себя, стать с ним единым целым...
Но игра идет по другим правилам: его нежные пальцы гладят внутреннюю поверхность бедра, поднимаясь все выше и выше, к точке наивысшего наслаждения. Предательская влага! Для Адама уже не секрет, что она готова его принять.
То ли стон, то ли рык срывается с губ Адама, он одним рывком срывает с нее купальник и единым движением входит в ее тело, не обращая внимания на причиняемую боль. Он просто не может больше сдерживаться...
— Да! — кричит Морин, изнывая от охватившего ее возбуждения.
Ее руки ловят пустоту, рядом с ней никого нет. Где она? Какая-то незнакомая комната, Морин недоуменно оглядывается. Через некоторое время память начинает к ней возвращаться. И тут же перед глазами встают события вчерашнего вечера. Да, неудивительно, что приснился такой сон. Ее тело еще дрожит от пережитого желания. Боже, она же в доме Адама, практически рядом с ним, через стенку. Как глупо! Словно она подросток, юная девушка. Неужели ей не удастся справиться со своими чувствами? Хорошо, что это был только сон. Надо его забыть. Размышляя в таком духе, Морин посмотрела на часы. Пора вставать. Но завтракать вместе с семьей Сандерс... увольте. После вчерашнего, да и этого сна, видеть лицо Адама за обеденным столом — испытание выше ее сил.
Морин выпила чашечку кофе у себя в комнате, съела бутерброд и, постаравшись выкинуть из головы лишние мысли, собралась и отправилась на работу.
Адам положил телефонную трубку на место и со вздохом откинулся в кресле. Вот уже два часа, как начался его рабочий день. И все это время он боролся с желанием пройти в лабораторию и увидеть Морин.
О Небеса, ни одной женщине не удавалось так его завести! Перестань видеть в ней только женщину, она, ко всему прочему, еще и твоя коллега по работе. Пытаясь убедить себя в этом, Адам встал и направился в лабораторию, куда влекло его сердце.
Морин была погружена в работу, когда услышала за спиной звук приближающихся шагов. Подумав, что к ней зашел кто-то из младших лаборантов, она, не оборачиваясь, бросила:
— Положите распечатки куда-нибудь на стол, я их потом просмотрю.
— Эй, оглянись — это я, а не мальчик на побегушках.
Морин вздрогнула — вот кого меньше всего она хотела видеть, — но сразу же взяла себя в руки и как можно более ровным голосом произнесла:
— А, Адам, доброе утро. Я что-то могу для тебе сделать?
Адам тихонько вздохнул: сегодня она такая холодная и неприступная, придется отказаться от мысли опрокинуть ее на стол и медленно, дюйм за дюймом исследовать все ее тело.
Сложив руки в замок, словно пытаясь таким образом защититься от ее притягательного воздействия, он произнес:
— Да, я хотел бы узнать, к какому заключению ты пришла насчет тех скважин, о которых мы говорили вчера. — Невольно он перешел на официальный тон.
Морин молча подошла к шкафу, достала папку с документами и протянула Адаму.
— Да, вот здесь обработка результатов. Я бы посоветовала тебе забыть о существовании этих скважин.
— Забыть! Ты сумасшедшая! Да ты хоть представляешь, сколько компания вложила в эти исследования! И тут появляешься ты и предлагаешь обо всем забыть.
Морин удивленно посмотрела на него. Может быть, в силе своей женской привлекательности она и сомневалась, но в своих знаниях ученого — никогда.
— Да, я знаю, сколько компания вложила в разработку этих исследований, в документах об этом упоминается. Именно поэтому я и предлагаю больше не вкладывать никаких денежных средств. Залежи газа есть, но их не так много, как ожидалось, и они с трудом окупят инвестированные в них средства, а о прибыли компания вообще может забыть.
Адам внимательно слушал ее — уж не раздвоение ли у него личности? Одна его часть внимательно следит за нитью разговора, а другая изнывает от мучительного желания прикоснуться к ней.
— Твой предшественник уверял нас в обратном.
Морин ласково и коварно улыбнулась, а у Адама в душе все перевернулось от этой улыбки.
— Так где же он сейчас, почему больше не работает здесь?
— Покажи.
— Что показать? — не поняла Морин.
— Твои доказательства.
— Не думаю, что ты поймешь, здесь используется довольно-таки сложный научный метод комплексного анализа.
Адам усмехнулся:
— Сомневаешься в моих способностях?
— Ты же инженер по образованию.
— Да, верно, но у меня также степень магистра по геологии.