Проклятие ульфхеднара (СИ)

— И кто мне скажет после этого, что не верит в судьбу, — покачал головой скальд.
Ингольв ничего не ответил, развернулся и пошел вслед за Рагной. Друзья поспешили за ним, не останавливая, не пытаясь вразумить. Лейви просто знал, что бесполезно. Змей, похоже, верил, что так надо.
Девчонка уходила споро. Вот она минула полосу причала с рядом рыбацких лодок, ненадолго остановилась рядом со своей, что-то проверяя. Громко поздоровалась со знакомыми мужчинами, которые только высаживались на берег. А после, будто не замечая погони, направилась, видно, к своему дому.
— Эй! — окликнули Ингольва, когда он прошёл мимо тех самых рыбаков, что вытаскивали улов из лодки.
Он и не хотел останавливаться но всё же обернулся.
— Чего нужно?
— Вы не к Рагне идёте? — рыбак откинулся головы худ промасленного плаща. — Не трогали бы вы девчонку. Не связывались с ней.
— Это почему? — хмыкнул Лейви, угрожающе поглядывая на мужика. — Она нам помогла однажды.
— Безотказная она, да. Но странная. С тех пор, как вернулась с рыбалки одна, без отца и братьев, так не в себе немного стала. И вспомнить не могла, что с родичами случилось, — рыбак махнул молодому парню, который, взвалив мешок с рыбой на спину, встал рядом в ожидании: иди, мол. И продолжил: — Мы помогаем ей понемногу. Но и она одна часто на лодке ходит. Не слишком мы ей доверяем, правду сказать. Что у неё на уме? Мрак один.
Ингольв покосился на скальда, которого аж перекосило от такого рассказа. Он с явным сомнением поглядывал на мужика.
— Не торопись обвинять кого-то в зле, если наверняка не знаешь, — спокойно проговорил Блефиди, тоже, видно, не слишком поверив в слова рыбака.
Тот посмурнел, прислушиваясь к его явному акценту.
— Я ж предупредить хочу. А что делать, вам решать. Не учудила бы чего. Больше двух лет бобылицей живёт, никого к себе особо не допускает. Тут любой двинется.
— Мы учтём, — не желая больше тратить время на сплетни, бросил Ингольв и пошёл дальше.
В конце концов, прошлое Рагны не слишком его волновало. Он только хотел узнать у неё одно, а там успокоиться и дальше пойти своей дорогой.
Лейви, казалось, торопился больше него. Можно было бы подумать, что та беловолосая девчонка, до невозможности походящая на фюльгью, которую Ингольв не видел ни разу за то время, что прожил на чужбине, настолько запала ему в душу. Но скальд ни разу её не упоминал, а тут спешил вперёд едва не скачками. И молчал. Даже волновался как будто. И неудивительно, что, заметив Рагну, припустил ещё сильнее.
Девчонка оказалась уже занятой делом. Она сидела на вытащенном из воды сухом топляке и перебирала сеть, вынимая водоросли и проверяя, не порвалась ли где. Услышав шаги, коротко посмотрела на скальда и опустила голову, а после вскинула вновь: узнала. Лейви встал напротив неё и сказал что-то. Рыбачка тут же разулыбалась, а её бледные щёки тронул румянец.
— Пожалуй, ради таких девушек я готов терпеть вашу отвратительную погоду, — заинтересованно поговорил Блефиди, рассматривая Рагну поближе. — Даром что блаженная якобы.
— Эту лучше не трогать. Иначе схлопочешь от него, — быстро остудил его Ингольв.
Он подошёл к рыбачке, не давая скальду совсем уж задурманить ей голову своими хитрыми и двусмысленными речами.
— Здравствуй.
Та окинула взглядом его и вставшего за спиной ромея. Вздёрнула брови, кажется, немного удивившись.
— И тебе оставаться целым.
— Рагна, помнишь, ты отвозила на Фьермонт девушку и мужчину? Два года назад.
Рыбачка хмыкнула и покачала головой.
— Помню, а как же. Больше никто туда не просился с тех пор.
— А они вернулись через пять дней? Ты забрала их, как было условлено? — от нетерпения Ингольв шагнул к ней ещё ближе.
Девушка вдруг замялась и глянула на Лейви, будто поддержки ждала. Или защиты, если понадобится.
— А ты наказывать меня пришёл, как и обещал? — прищурилась задиристо. Но тут же серьёзно добавила: — Вернулась, конечно. Да только забрала одного Гагара. Асвейг с ним не было. И она… С тех пор она с Фьермонта не возвращалась.
Внутри будто что-то оборвалось и упало тяжёлым камнем. Ингольв неосознанно схватил девушку за плечо, чем, кажется, только напугал её. Она дёрнулась высвободиться.
— Ты ничего не путаешь? Может, она вернулась с другой лодкой?
— С какой? — Рагна развела руками. — На Фьермонт никто не ходит. Места там гиблые, рыбы нет, да ещё и вечный туман.
Как такое может быть? Как она могла остаться на том острове так долго? Без еды, не умея даже охотиться, хотя вряд ли там водится какая-то живность. Почему не попросила приплыть позже, если ей нужно было задержаться? Голова почти раскалялась от злости на глупую девчонку. И на себя. За то что оставил её, за то что не проследил, как она уплывёт и вернётся. Ведь он мог! Ингольв отпустил Рагну — и та тут же потёрла плечо, которое он стиснул, верно, до боли.
— Что будешь делать? — без особой тревоги спросил Лейви.
Потому что уже знал, что их ждёт дальше. Блефиди, пока плохо понимая, что происходит, молчал, прислушиваясь и переводя взгляд с одного лица на другое.
— Я поплыву за ней.
— Прошло два года, Ингольв… — попытался воззвать к его разуму скальд.
— Плевать.
Он повернулся к лодкам, которые слегка покачивались от набегающих волн. И тут знакомая боль ударила его под рёбрами. Он задохнулся, прикладывая ладонь к боку, зажмурился, пытаясь не показать ничего остальным. Но всё нутро скрутило страшной судорогой, необычайно сильной. Он покачнулся и, нащупав рукой топляк, сел на него, стараясь дышать медленно и глубоко.
— Эй! — Лейви встревоженно наклонился к нему. — Ты в порядке? Что, снова?..
Ингольв кивнул, почти до хруста сжимая зубы. Постепенно хватка боли разжалась, оставив нехорошее ощущение в животе. Рагна тоже присела перед ним на корточки, заглядывая в лицо. И Змей нахмурился: он раньше не знал о том, что с Ингольвом случается такое.
— Отвези меня на остров, — обратился тот к рыбачке. — Они пусть остаются. Я просто посмотрю. И заплачу тебе, сколько скажешь.
— Хорошо, — безропотно согласилась девушка. — Не надо мне твоих денег. Я отвезу.
Глава 2
Сегодня вулкан бушевал сильнее обычного. В доме Эльдьярна, расположенного в теле скалы, было душно. Но остаться погребённой под грудой камней, если извержение всё же начнётся, Асвейг давно не боялась. Огнедышащая гора с колдуном словно были единым целым: и если волновался вулкан, значит, великан сегодня не в самом хорошем расположении духа. Она привыкла. И знала, что погибнуть ей не дадут. А если так произойдёт, то никому от того большой печали не будет.
Асвейг вообще теперь мало чему удивлялась. С того дня, как, проведя на острове несколько ночей, проснулась и увидела, что лежит, оказывается на опрятно застеленной лавке, хоть засыпала в той же пещере, что служила могилой магу. А вокруг снова буйствует жизнь, совсем такая, как на большой земле. Получается, остров весь был связан с Эльдьярном, и раз тот возродился, то и ожило всё вокруг. Она, признаться, боялась очутиться в самом Муспельхейме, а получилось так, что когда-то здесь стоял вполне себе человеческий дом колдуна. С одним только отличием: он был не деревянным. В остальном внутри всё оказалось так же, как и у любого не слишком зажиточного бонда, и словно разрушилось чьё-то колдовство, которое уничтожило давным-давно всё следы Эльдьярна и его жизни здесь.
Однажды Асвейг решилась спросить, была ли у него семья до того, как всё случилось. Или, может, у великанов на сей счёт другие порядки.
Эльдьярн даже взгляда на неё не поднял.
— Была. Когда-то. И даже будь ты самым могущественным некромантом, не смогла бы их возродить. Потому что они сгорели дотла.
Асвейг засомневалась, стоит ли спрашивать ещё что-то, но всё же решилась.
— Их убили те, кто и тебя?
Колдун вскинул косматую голову, взглянул внимательно и безжалостно.
— Нет. Их убил я.
Больше Асвейг не пыталась вернуться к этому разговору. И не сразу сумела побороть страх перед тем, кто мог обратить человека кучей пепла. Его ярость и мощь уже довелось испытать на себе. Лицо, опалённое во время первой встречи, жгло ещё несколько дней. Но скоро у неё вовсе не осталось времени лелеять свою боль. Не откладывая слишком долго, Эльдьярн взялся за обучение. Начал с самого простого, будто Асвейг совсем ничего не знала, несмотря на то, что сумела на этот раз правильно вернуть к жизни человека, который умер сотни лет назад. Они принялись изучать руны. Самые древние, те, которые из людей уже никто не помнил. И постепенно стали понятными надписи на некоторых дощечках в ларце. Но прежде чем позволить Асвейг прочесть их, колдун взглянул сам.