Вас приветствует САЗ-17 (СИ)

 - Хм, Гаджик, не переживай ты так. Ты тоже пообедаешь, никто тебя голодным не оставит, - при этом смотрит на меня, как на слабоумного какого-то.
 - Господи, Жуков, да сними ты ему этот чертов гипс, а то на парне уже лица нет. - Боженька всемогущий, спасибо тебе за то, что среди этих тупых горилл присутствует хоть один понимающий человек. Сема, я тебя обожаю.
 - Ну, так бы сразу и сказал. Гаджик, а ты чего молчишь? Почему за тебя Смолев все думать и делать должен? Садись, сейчас снимем.
 Прикиньте? Я еще и виноватым остался. Он сам ступил, а я виноват! Я уже говорил, что ненавижу Жукова? Так вот, я очень-очень-очень сильно ненавижу Жукова. А как он мне гипс снимал? Это вообще отдельная история. Берете обычные канцелярские ножницы и за две минуты просто-напросто разрезаете эту хрень. Я мучился до двенадцати часов дня, а снимается оно элементарно!
 Черт-черт-черт! Я говорил, что мучился? Забудьте! Мучения начались вот только сейчас.
 - Ой, ай, ууу, Слава! – Как же больно!!!!!!
 - Гаджик, хватит завывать, не так уж и больно. Сейчас хорошенечко разомнем, помассажируем, только не скули. – Но мне на самом деле больно! Аж слезы из глаз потекли, пальцы совсем разгибаться не хотят, а Жуков их все мнет и мнет. – Ты же мужик, потерпи немножечко, и будет твоя рука, как новенькая.
 - Ага, новенькая-новенькая. Вот я, помнится, когда ногу ломал, то тоже ее не сразу узнал, когда гипс сняли. Она стала такая вся опухшая, отекшая, раскрасневшаяся. Да и команды моего мозга начала воспринимать только дня через три.
 - Да ну? – удивляюсь так искренне-искренне и делаю по пять копеек невинные глазки, - Геночка, никогда не подумал бы, что в твоей блондинистой голове мозги могут присутствовать, а нет, все-таки есть. Вон даже нога их через три дня обнаружила, значит, есть, но их так мало-мало, и они явно где-то очень глубоко запрятаны.
 Дружное ржание со всех сторон окончательно разрядило обстановку, да и мне уже не так больно было. Я даже пальцами немного пошевелить сумел. Правда, слушались они меня не очень хорошо.
 ***
 На этом мои мучения не закончились. К вечеру, как и прогнозировал Гришин, рука припухла. Жуков, как назло, свалил к начальнику базы. Они частенько вечерами в шахматы играют. Я сначала решил, что это такой прикол, но нет, все серьезно. У Жукова даже какой-то там разряд имеется. Так вот, лежу я в своей комнате в гордом одиночестве и тихонечко поскуливаю. Когда вслух звуки произносишь, то легче становится, по крайней мере, мне. Лежу один, всеми покинут и забыт, помираю втихую, и никто не вспомнит обо мне, не позаботится, не приласкает и не приголубит. А нет, кто-то все же вспомнил:
 - Чего хотел, Вить? – делаем вид, что все хорошо, нечего позориться.
 - Посмотреть, как ты. Руку покажи, - и, несмотря на мои протесты, совершил осмотр. – Выглядит не очень, но сейчас мы это исправим.
 Тут же он смылся из моей комнаты, но спустя пару минут вернулся, держа в руках какой-то тюбик. В мою голову сразу полезли пошлые мысли о назначении этого тюбика, но увы, мои мечты разбились вдрызг о совсем не романтичные пояснения Руиджи:
 - Это специальная мазь при ушибах, растяжениях и отеках с согревающим эффектом. Давай-ка, снимай свитер, буду делать твоей ручке массаж с этой чудо-мазью.
 - Эм, а зачем свитер снимать? Я же могу просто рукав закатать, - вот такое простое предложение, а я краснею, будто бы мне предложили раздеться и сексом заняться. Но Витя непреклонен:
 - Снимай-снимай, и водолазку тоже, а то мешать будет. – Под его чутким руководством избавляюсь от одежды, оставаясь только в футболке, ну и в штанах, разумеется. Тем временем Витя, согрев мазь в своих ладонях, начинает наносить ее на мою руку. Его поглаживания нежные, невесомые, кажется, будто бы он ласкает мою руку, а не массажирует. Постепенно усиливает силу прикосновений, и от его действий жаркими волнами нега удовольствия растекается по всему телу. Очень хочется, чтобы внимание уделили не только руке, но и всем остальным частям тоже. Футболка явно уже лишняя, только снять ее кажется глупой идеей, но голос с такой охрененной хрипотцой считает иначе:
 - Снимай футболку, сделаю полный массаж, а она явно мешает.
 - А брюки не мешают? – спрашиваю с затаенной надеждой.
 - Конечно, для полного массажа мешают. Я же сделаю не только внешний, но еще и внутренний, - при этом Витины проворные руки стащили мою футболку и уже принялись за штаны.
 - Как это - внутренний? Ах, - будто бы случайно его ладонь, стаскивая штаны, прошлась по моей возбужденной плоти. Словно тысячи ниточек, связанных с моим дружком, натянули нервные окончания по всему телу, заставляя выгибаться и стонать.
 - Сейчас узнаешь. Ложись на живот, - помогает улечься солдатиком, выпрямляя мои руки и ноги. Своими широкими ладонями, сильными пальцами разминает плечи, переходит на лопатки, оглаживает бока и пробегает по позвоночнику. Потом переходит на руки и опять возвращается к спине. Я просто плавлюсь под его горячими ладонями, от каждого прикосновения хочется стонать все громче и громче. Выгибаю спину в попытке следовать за его руками, но тут между лопатками он проводит таким горячим и влажным языком. От этого меня будто током прошибло, и я стону уже в полный голос, не сдерживаясь. Тем временем Витькин язык начинает путешествие по моей спине. Вылизывая каждый позвонок, каждый изгиб моей спины, спускаясь все ниже и ниже. Вот он достигает закрытых участков кожи, но это для него не помеха. Медленно стягивая трусы, выцеловывает каждый сантиметр открывающейся кожи. Его горячий язык проходится по ложбинке между моих напряженных ягодиц, заставляя приподнять попку в попытке получить большее. Самое ужасное в том, что я прекрасно знаю, что это за «большее». Да, я хочу, чтобы он меня трахнул, взял и просто отымел, как настоящий самец – властно и грубо.
 Только вот сам Руиджи, как-то не спешит и отстраняется, прекращая ласку. В недоумении оглядываюсь на него. Оу, да он просто раздевается. Быстренько подрываюсь с кровати в попытке помочь избавиться ему от одежды, но руки, дрожащие от переполняющего желания, никак не хотят помогать, а только мешаются. Тем не менее, Витя не отталкивает меня, а только смеется моим нелепым попыткам. От его хриплого, сексуального смеха у меня окончательно сносит крышу, и желание зашкаливает. Хотя, куда уж больше? Член давно уже прилип к животу, истекая и требуя непосредственного внимания.