Тайная история мира

Теперь посмотрите на реальный стол.
Можете ли вы быть уверены в том, что знаете один стол лучше, чем другой? В чем вы больше уверены — в содержании нашего разума или в предметах, которые воспринимаете с помощью органов чувств? Что реальнее, разум или вещество?
Дискуссия, вытекающая из этих простых вопросов, лежит в основе всех философских рассуждений.
Теперь большинство из нас отдает приоритет веществу и предметам над сознанием и идеями. Мы воспринимаем физические объекты как эталон реальности. С другой стороны, Платон называл идеи «тем, что существует на самом деле». В Древнем мире объекты сознания рассматривались как вечная реальность, в которой мы можем быть уверены в противоположность мимолетной, изменчивой реальности внешнего мира. Раньше люди верили в приоритет разума над материей не потому, что они тщательно взвесили философские аргументы с обеих сторон и пришли к логическому решению, а потому, что они воспринимали мир в контексте первичности сознания по отношению к материи.
   Бывает досадно, когда экскурсоводы, показывающие туристам древние памятники, говорят примерно следующее: «Посмотрите на этот барельеф, где женщины стирают белье в реке, а мужчины собирают урожай; неподалеку отсюда вы можете наблюдать точно такую же сцену». Существует два принципиальных подхода к истории, один из которых гласит, что человеческая природа лишь незначительно изменилась со временем. Наша история принадлежит к другому типу. В этой истории сознание изменяется от одной эпохи к другой и даже от поколения к поколению. Обратите внимание на анатомически неточное и поверхностное изображение деревьев на росписи в гробнице VIII династии. Художники, украшавшие эти стены, значительно меньше интересовались физическими объектами, чем богами, изображенными лишь в нескольких шагах от этого рисунка во внутреннем святилище храма. Они старались как можно подробнее сосредоточиться на объектах, представавших перед их мысленным взором. Образы богов выписаны очень тщательно и украшены золотом и самоцветами. Отсюда следует вывод, что, несмотря на слова экскурсовода, любое сходство между женщинами, стирающими белье в реке сегодня и четыре или пять тысяч лет назад, может быть лишь поверхностным   
Хотя наши мысли кажутся бледными и зыбкими по сравнению с чувственными впечатлениями, у древних людей все было наоборот. Тогда люди имели менее четкую связь с физическими объектами. Предметы для них были не так четко определены и дифференцированы, как для нас с вами.
Если вы посмотрите на изображение дерева на стене древнего храма, то увидите, что художника на самом деле не волновало, каким образом ветви вырастают из ствола.
В древности никто на самом деле не смотрел на дерево так, как это делаем мы.
Мы воспитываем в себе очень утилитарное отношение к собственным мыслям. В соответствии с преобладающей интеллектуальной модой мы рассматриваем мысли всего лишь как невысказанные слова — возможно, в ореоле других вещей, таких как чувства, образы и так далее, — но лишь сами слова имеют какое-либо реальное значение.
Но если задуматься, подобное представление противоречит повседневному опыту. Возьмем такую простую и незначительную мысль, как «мне нужно не забыть позвонить маме сегодня вечером». Если теперь мы попробуем изучить эту мысль, вплетенную в ткань нашего сознания, то, возможно, увидим, что она окружена рыхлым сгустком ассоциаций, примерно таких же, как в кабинете психоаналитика, который задает тест на словесные ассоциации. Если мы сосредоточимся еще больше, то можем понять, что эти ассоциации коренятся в воспоминаниях, насыщенных чувствами, и могут нести собственные волевые импульсы. Из теории психоанализа нам известно, что чувство вины, которое я испытываю из-за того, что раньше не позвонил матери, уходит корнями в сложный комплекс эмоций вплоть до младенчества — желание, гнев, чувства утраты и предательства, зависимость и стремление к свободе. Когда я задумываюсь о прошлом, возникают другие импульсы — ностальгия о лучших временах, когда мы с матерью были одним целым — и возрождается старая схема поведения.
   Кольцо-печатка из Микен с изображением жрицы, которая держит в руке маковые коробочки. Опыт постоянно меняющегося многомерного мира вполне мог быть знаком людям, экспериментировавшим с такими средствами, как марихуана или ЛСД. Уильям Эмбоден, профессор биологии из Калифорнийского университета, опубликовал убедительные данные, доказывающие, что в Древнем Египте голубая лилия наряду с опиумом и корнем мандрагоры использовалась для погружения в состояние транса   
По мере того как мы будем продолжать попытки изучения этой мысли, она будет поворачиваться к нам разными гранями. Сам акт изучения изменяет ее и даже иногда вызывает противоречивые реакции. Мысль никогда не остается неподвижной. Это живая сущность, которую нельзя точно определить с помощью мертвых букв человеческого языка. Именно поэтому Шопенгауэр, другой проповедник мистической философии, сказал, что «как только вы пытаетесь облечь свою мысль в слова, она перестает быть истинной». Слова не могут передать или охватить всю сложность образа и связанных с ним чувств.
За оборотной стороной самой простой и скучной мысли скрывается целый океан чувств и ассоциаций.
Мудрецы древнего мира хорошо умели работать с этим материалом. За многие тысячелетия они создали и усовершенствовали образы, воплощавшие их мировоззрение. В школах мистерий учили, что ранняя история мира разворачивается в виде ряда таких образов.
Прежде чем обратиться к этим мощным образам, я хочу попросить читателей представить себе мироощущение человека, жившего в древние времена, — кандидата, надеявшегося на посвящение в школу мистерий.
Разумеется, такое мироощущение является совершенно неправильным с точки зрения современной науки, но по ходу истории мы будем получать все больше свидетельств того, что многие великие мужчины и женщины намеренно культивировали такое «древнее состояние осознания». Они верили, что это дает им понимание истинного устройства мира, которое в некоторых отношениях превосходит современный взгляд на мир. Они возвращались в «реальный мир» с озарениями, изменявшими ход истории, не только вдохновлявшими их на создание гениальных произведений искусства и литературы, но и лежавшими в основе некоторых величайших научных открытий.
Давайте попробуем представить себя в сознании человека, жившего около двух с половиной тысяч лет назад, который идет через лес к священной роще или к древнему храму, такому, как Ньюгрейндж в Ирландии или Элевсин в Греции.
Для такого человека лес и все, что в нем находится, наполнены жизнью, все наблюдает за ним. Невидимые духи шепчутся в ветвях деревьев. Легкий ветерок, касающийся его щеки, — это жест божества. Если столкновение воздушных слоев приводит к разряду молнии — это проявление космической воли, которое, возможно, заставит его ускорить шаг. Может быть, укрыться в пещере?
Когда древний человек входил в пещеру, он испытывал странное ощущение, словно оказывался внутри собственного черепа, замкнутый в личном ментальном пространстве. Если он поднимался на вершину холма, то чувствовал, как его сознание устремляется к горизонту во всех направлениях, к самому краю космоса, который составлял с ним одно целое. Ночью он воспринимал звездный небосвод как космический разум.
Когда он шел по лесной тропе, то хорошо понимал, что исполняет свое предназначение. В наши дни многие задаются вопросом: «Что будет со мной в этом огромном и почти чужом мире?» Такая мысль была бы непостижимой для человека из Древнего мира, где каждый сознавал свое место в мироздании.