Драконовы печати
Я все прекрасно поняла, потому сказала от чистого сердца:
– Не скажу. Но до самой смерти буду помнить, что не встречала людей лучше.
Нария не отреагировала на слова, а снова посмотрела на меня внимательней:
– Твое лицо скоро опять станет красивым – этого не спрячешь. Если тебя ищут хорошо, то рано или поздно найдут.
– Я… я собираюсь добраться до Окитонских Островов! Там у меня есть защитник!
Нария тяжело вздохнула:
– Хорошо, если так. Буду верить, что тебе удастся преодолеть этот путь, хотя оснований для веры нет. Но мне самой так легче будет жить.
После чего Нария подробно объяснила дорогу до ближайшего порта. Всего четыре дня пути – ерунда по сравнению с пройденным. А основные заботы будут ждать уже там. Я в тот же день и ушла. Поклонилась всем, пытаясь выразить хоть каплю благодарности, на что охотники никак не отреагировали. Старший молча протянул мне кожаный жилет, который мне был велик, но зато в дождь не пропускает воду, Нария – мешочек с вяленым мясом и сухарями, Микка долго мялся, а потом вытащил маленький нож из-за пояса и тоже сунул в руку, за что получил подзатыльник от отца. И отец же сказал:
– Бери уж, раз дает. Не отнимать же теперь.
Я взяла и, понимая, что мое присутствие только тяготит охотников, развернулась и пошла. А потом побежала, отпуская из груди еще недавнее тепло.
Портовый город оказался довольно большим – он раскинулся по побережью в обе стороны, что глаз едва охватывал. Собственными глазами я видела море впервые, и оно пугало тем, что выглядело даже с холма бесконечным. Ровная полоса горизонта – граница между зримым миром и неизведанным, а за ней может простираться та же самая бесконечность.
В первые несколько дней я улучшала свои навыки воровки: ждала подходящего момента, а потом хватала с торговой лавки булку или кровяную колбасу, после чего сразу возвращалась в лес. Успехи придавали сил, но и глупой я не была: когда лето закончится, я уже не смогу жить так, попросту замерзну. Да и с каждым днем все сильнее хотелось увидеть Дария и оставить все беды позади. Очень тревожили слова Нарии о моей красоте. Волосы будут отрастать еще годы, но пробивающиеся брови и все более длинные ресницы уже делали мое отражение в воде если не красивым, то достаточно миловидным. Однажды вечером я вытащила нож, твердо вознамерившись полоснуть по лицу – изуродовать, как только можно. Остановил меня не страх боли, а мысль о Дарии – он любит меня, но любит за внешность. А вдруг шрам отвратит его? Я старалась думать о том, что в приюте он точно не откажет, но так не хотелось рисковать его любовью… Ведь именно любовь и желание увидеть жениха придавали сил и не позволяли сдаться все это время! Потому я решилась сделать это только в том случае, если не смогу отправиться на Острова. А вот если останусь в Курайи, то придется прибегать и не к таким мерам.
Я наблюдала за таверной для моряков, чтобы все тщательно изучить. Особенно долго я следила за мужчиной, которого называли «боцманом», имени его так ни разу и не прозвучало. Зато стала свидетелем, как он договаривается о перевозке запрещенных товаров на Окитонские Острова. Мужчина был хитер и во всем искал выгоду – он совсем не внушал доверия. Но я понимала, что в данном случае риск не просто оправдан, а является единственным способом получить билет.
Я возникла перед ним вечером, когда он навеселе шел из таверны к причалу.
– Здравствуйте, уважаемый господин!
Боцман глянул на меня и скривился:
– Чего тебе?
– Мне нужно одно место на вашем корабле. Ведь я правильно поняла, что ближайший рейс уже завтра?
– Завтра-завтра. Ежели есть документы, то пойди и купи билет. Мы благотворительностью не занимаемся.
Он попытался пройти мимо, но я уверенно ступила в сторону, перекрывая ему путь:
– У меня нет документов, господин. Зато есть достойная плата.
Вытянула из кармана кольцо. Я не представляла себе, каковы цены на билеты, и уж тем более на нелегальный проезд, но точно знала, что за это кольцо наверняка можно купить далеко не один билет, если не полкорабля. Боцман, похоже, в ювелирных украшениях разбирался, поскольку сразу заинтересовался и склонился ниже, чтобы рассмотреть. И глаза его заблестели почище бриллиантов. Я уж было решила, что согласие получено, но он неожиданно схватил за руку и отнял украшение. А потом и перехватил за воротник:
– У кого стащила, воровка?
Я не сдерживалась:
– Верните, верните, господин!
Он со всего размаха треснул меня по лицу, но хватку так и не отпустил. Однако я умела справляться с такой неприятностью: отпустила магию, а та уже вместо меня рванула все тело в сторону. Сжатый кулак так и остался висеть в воздухе, уже ничего не удерживая. Мужчина взревел:
– Ведьма! Ах ты тварь…
Я не стала дослушивать и исчезла в темноте. Через несколько минут остановилась и отдышалась. Я потеряла единственное свое богатство! Ситуация ужасала. Но для слез было не время – слезы проезд не оплатят. Вместо этого я заставила себя соображать. Во-первых, я смогу выкрасть у боцмана кольцо обратно и попытаться снова, с другим моряком. Но ведь повторится то же самое! Отнимут и побьют, даже слушать не станут. А еще… А еще я могу тайком пробраться на корабль и прятаться там во время всего плаванья – примерно две недели. Будет сложно, придется сидеть в каком-нибудь грузовом отсеке, а ночью выбираться в поисках еды, но казалось выполнимым – если бы не одно «но». На каждом судне были маги – они наполняли паруса ветром во время штиля и заодно служили лекарями. А маг, даже слабый, сможет меня почувствовать. Если бы я умела становиться совсем невидимой! Но толку-то сожалеть о невозможном?
Маг меня почует, а сбежать с корабля уже не получится. И после того меня отдадут или инквизиторам за подозрения в черном ведьмовстве, или просто развлекутся всей командой и выбросят за борт. Я была очень расстроена, но все же поплелась к берегу и отыскала тот самый корабль, на котором работал мерзкий боцман. Он, сам о том не подозревая, сравнял счет, который я мысленно вела: после побега я пережила четыре встречи, в двух случаях люди оказались добры, в двух – несли зло. Не столь уж и плохо, чтобы окончательно погрузиться в апатию.
Я притаилась, готовая ждать хоть сутки, пока боцман снова выйдет. Твердо вознамерилась вернуть кольцо, а потом уже подумать, что делать дальше. Перед рассветом людей вообще не было, с сонливостью бороться получалось все хуже. Но она вмиг исчезла, когда совсем неподалеку я расслышала женские голоса.
– Точно знаю, сестра, точно!
– Я верю твоему чутью, малышка, но сосредоточься.
Я вжалась в землю, собираясь пропустить их мимо. Но женщины, когда поравнялись со мной, вдруг остановились. Точнее остановилась та, что моложе, резко развернулась и указала прямо в мою сторону, хотя обычный человек точно не мог меня заметить:
– Там!
И они бросились ко мне. Соображать было некогда. Обратившись тенью, я понеслась на полной скорости, но преследовательницы как будто не отставали. Или это клокочущий страх заставлял так думать.
Я остановилась только в густой чаще и прислонилась к дереву. Вот это уже были настоящие ведьмы, которых все ненавидели. Ведьмы могли управлять черной магией и потому совершать невозможные вещи. Они не жили среди людей, рискуя быть обвиненными и сожженными заживо, потому селились в лесах и на болотах. Но притом у ведьм всегда была работа: молодые принимали заказы на тайные убийства и слежку, старые творили зелья с невероятными свойствами. Неужели отец, сам король, для моих поисков обратился к этому отродью? Мне почему-то подобное даже в голову не приходило, но ведь это уму непостижимо, чтобы королевская семья решала проблемы такими способами!
Услышав шорох, я натянулась, как струна. Выследили. Эти твари будто точно знали, где я нахожусь. Определив направление звука, я побежала в другую сторону, но почти сразу замерла – оттуда выходила женщина с распахнутыми руками, сплетая ими заклинание.