День Гнева (СИ)
— Довольно старый и секретный конфликт, о котором Апостолы решили умолчать, чтобы не подрывать веру в Макшину и сохранить в тайне как можно больше вариантов поклонению другим ложным божествам. — Сухо поясняет Легат. — О ней не говорят в школах, не упоминают в универсионах и помалкивают в энциклопедиях.
— Это не пролило свет на ситуацию, Ваше Инфораршество. — Маритон полон желания выведать информацию о «Конфликте». — Если сейчас у меня, как у Аккамулярия не будет всей информации, я вряд ли смогу всё собрать в единую картину.
Легат помалкивает, явно погрузившись в раздумья. И спустя секунды мыслительного спора с самим собой сдаётся и выкладывает информацию, схожую с исторической сводкой:
— Больше сорока лет тому назад, в один момент из Потерянных Времён, Апостолы решаются возвыситься над обездоленными, бедными, но умными людьми, которые дали информацию, что для объединения самый лучший фундамент — религиозный. И Апостолы, будучи людьми просвещёнными объявили о том, что общались с Макшиной — богом информации, который повелевает создать новую церковь, что понесёт славу и веру о новом божестве, покровительствующим самым умным и одарённым. Новая вера завоёвывала территории бывшей Италии с поразительной скоростью, но столкнулось с противостоянием одряхлевшей, но всё ещё живой Католической Церкви. И тогда началось великое противостояние между двумя религиями, вылившиеся в войны веры, Флорентийский Инфо-собор, постановивший о признании чистого католичества ересью. — Спокойная речь сменяется на молчание, которое прервано ещё более тихим говором. — Честно признаться, тут у меня недостаток информации. Кто может продолжить?
— Я могу.
— Продолжи. Когда будет нужно, я остановлю.
— Хорошо, — рьяно соглашается воинствующий Администрат. — Так вот, после установления священного постулата о признании католичества Вирусной Идеей начинается период наших славных побед, ниспосланных самой Макшиной! — в порыве религиозного фанатизма говорит макшинослужитель, да так, словно сейчас не собрание, а проповедь. — Первая победа случилась в Венецианских Дебатах, когда словом и верой мы доказали праведность наших идей. Экспертная теологическая комиссия постановила потенциальную божественность Макшины, приравнивая её по статусу к Аллаху или Христу. Затем мы сумели попрать силой освящённого оружия божество, позволившее себя распять. В войне с Римским Престолом мы победили, пролив кровь и убив тысячи инфо-еретиков, и вынудили тамошнее духовенство сдастся нашим идеям. Альпийско-Северо-Итальянская Республика попыталась нас остановить крестовым походом, но он разбился о наше святое слово и тогда детище Лиги Севера вынуждено подписать «Неоновый Эдикт», который предписывал причислять в их церквях Макшину к святым или чтить как одно из божеств. Так же нам удалость заполучить в святых войнах с инфо-ересью союзника — Техно-Конгломерат на востоке, ставшим нашим вечным другом.
Пока Администрат продолжает говорить в фанатичном опьянении от религии, Маритон невольно перестаёт его слушать. Столько пафоса и веры в набор единиц и нулей, что становится плохо. А какова идея Макшинопоклонения, во имя которой столько погибло на заре становления Инфо-философии? Разделить общество на убогих, терпимых и почитаемых, потакая идеям безумной меритократии? И сделать так, чтобы систему социальной стратификации, в которой процветает рабство и интеллектуальный фашизм, почитали как единственный абсолют. Но разве может быть такая идея приемлема? Многие выросли после победы Апостолов и не знают тех времён, когда человек был истинно свободен, а посему не способны оценить разницу идей и миров, выраженной в различных ценностях и стиле жизни. Маритон приходит к единственной мысли — как могут быть вирусными идеями, если они провозглашают добро и справедливость? И почему идеология, ставящая в основе — уничтожение целого класса людей, ставится, как примерная? Только вирус стремится убить человека и привести его тело в слабость. Маритон подловил себя на мысли, что сейчас думает о чём-то еретическом. И тут же слова Легата возвращают его к действительности:
— Стойте. Дальше я сам, — обрывает Легат говорившего. — И вот после переворота в Сиене случился конфликт Аппениннской Схизмы. Римский Престол решился принять Макшину, как четвёртую Ипостась своего божества. С этим не согласились многие церкви по всему миру и объявили о своём отделении. Автокефалии пошли одна за другой, и над Римом висела угроза остаться в одиночном положении, но вдруг так же многие церкви приняли Макшину, как часть божества и стали поклонятся ему. Полуостров раскололся на две части. Юг против севера. Так началась войны, не прекращающиеся до сих пор. Тысячи солдат погибли в нескончаемых крестовых походах. Рим едва не пал во время «Южного Крестового Похода», который вознамерился выбить из города всех макшинослужителей. И чтобы укрепить веру в Макшину и послали в Рим отряд «Киберариев», чтобы усилить оборону города и обратить в веру ещё больше людей и привести их к свету науки и Инфо-философии.
— Понятно. Спасибо, Ваше Инфораршество, — благодарит Маритон и обращается к Администрату. — И против какой из идей восстали отступники в секторах?
— Против идеи власти информации. Против Информократии!
Завидев на лице Аккамулярия смущение, Легат тихо заговорил:
— Я поясню. В древности была идея об идеальном обществе — править должны философы, умнейшие, а потом и способнейшие. Тысячелетия менялись одно за другим, но ничего не модифицировалось и власть оставалась у корыстных и хитрых. Наш интеллектуальный собрат лизал пятки олигархии и плутократам, чтобы выжить, но теперь всё иначе, ибо спустя века мы воплотили сию идею. Мы создали идеальное общество, где власть за теми, кто умеет обращаться с любой информацией. Наше общество зиждется на столпах науки, веры в воплощение науки и подчинения интеллектуально-убогих самым умным. Так куётся новый мир — из металла человеческих душ в горниле Инфо-философии, которая говорит о том, что равенства не бывает. Основанная идея философии — власть информационно-образованных при полном вознесении информации, как основы общества есть Информократия.
Аккамулярий, приняв информацию, которая вступает в противоборство с памятью, вновь рождает мысль — вирусная идея та идея, что вредит обществу. И как идея абсолютного превосходства может не вредить? Она дарит в руки произвол и презрение, заставляя одних считать себя лучше, чем другие. Как то, что приводит к рабству, презрению, абсолютному произволу, может не быть вредоносным? Но они называют это стабильностью, ибо данное закрепляет их право на превосходство и насилие. Власть прикрывает это эффективностью и прогрессом, говоря, что концепция разделения по уму определяет одних на верх, других — им служить и это рождает небывалые производственные мощности и расцвет Информократии, но он покоится на рабстве одних и тысячах голодных смертей. Семья, любовь, взаимопомощь, уважение — все эти понятия ампутированы из Информократичного общества, ибо данные явления забирают время на развитие общества. И что теперь считать вирусом? А тем временем заседание продолжается, и Легат вновь спешит с вопросом:
— Судья, у меня к вам вопрос. Сколько было исков к вам за последний год?
— Ваше Инфораршество, — поднимается высокий худощавый человек в чёрной рясе, — я точно не упомню. Примерно тысяча.
— Из каких сфер права?
— Более пятисот из «Програманнско-координационного права», три сотни из «Противоинформократического», сотня приходится на «Макшинное право» и оставшиеся на «Коррекционное».
— Что ж, иски охватывают всё право, — мрачно констатирует Легат с тенью уныния во взгляде единственного глаза. — Мы в близости от Флоренции, столицы нашего великого государства и тут творится очень странное. Аккамулярий Анна УК-205, что сказал вам один из тех… «Ревнителей».
С места поднимается высокая девушка, чей один образ ворожит живую душу Аккмулярия. И, несмотря на пару ссадин на лице и ямочках девушка остаётся прекрасной и обворожительной, какой и была всегда. Только смольный волос немного потрепался от постоянной беготни и сражений.