Цветок пустыни
– Ты говоришь о леди Элленборо! – догадался Чарльз Фентон.
– Лорд Элленборо был ее первым мужем, – пояснила Вита. – И чем больше я думаю об этом, тем больше нахожу сходства между ним и лордом Бэнтамом! Такой же богатый, важный, самодовольный, к тому же мне говорили, что Дигби заставил свою дочь выйти за него замуж, когда ей было всего семнадцать, просто потому, что она была необыкновенно красива. Ее родители боялись за нее, точно так же, как мои мама и папа боятся за меня сейчас.
Она помолчала несколько секунд, затем продолжила свои размышления вслух:
– Наверное, именно появление Уильяма Стила убедило моих родителей, что меня срочно надо выдать замуж.
– А кто такой Уильям Стил? – холодно спросил Чарльз. Этот разговор ему явно был не по душе.
– Просто один весьма привлекательный повеса, – легкомысленно заявила Вита. – Он присматривал себе богатую наследницу. Сам он, бесспорно, очень красив и элегантен, поэтому многие молодые девицы возомнили, будто они влюблены в него. Было так забавно отвлечь его от них! Но, честное слово, у меня с ним никогда не было, да и не могло быть ничего серьезного.
Девушка помолчала.
– Но кто-то пустил сплетню по поводу Уильяма и меня, и она достигла папиных ушей. Из-за этого он поднял жуткий и совершенно неоправданный шум.
– И тогда-то он и решил, что ты должна выйти замуж за лорда Бэнтама? – сурово спросил Чарльз. – Ах, Вита, как ты прелестна! Твоя красота просто слепит глаза.
Вита одарила его кокетливой улыбкой, рассчитанной на то, чтобы окончательно лишить молодого человека покоя.
– Благодарю, Чарльз. Но только мне сейчас не до комплиментов. Лучше скажи, как мне избежать брака с лордом Бэнтамом.
– Тебе надо что-нибудь придумать, – мрачно сказал он.
– Спасибо за совет, но только это я и сама знаю, – ехидно сказала она, а затем, немного подумав, сердито воскликнула: – Ну как только мои родители могут быть настолько глупыми, настолько черствыми, чтобы не понимать, что они теперь поступают точно так же, как когда-то сделали родители кузины Джейн? Ведь они не могут не знать, сколько горя и страданий ей это причинило! Думаю, именно они, в конечном итоге, вынудили ее совершить этот отчаянный поступок.
Чарльз ничего не ответил, и Вита продолжила:
– Кузина Джейн сбежала с принцем Феликсом Шварценбергом, потому что полюбила его, ведь она никогда не любила лорда Элленборо, именно поэтому была так несчастлива с ним после свадьбы.
– Я думаю, любая женщина всегда бывает несчастлива с мужчиной, которого не любит, – тихо заметил Чарльз.
– Тебе следовало бы сказать об этом моему отцу, – воскликнула Вита. – Но ты, конечно же, прав, Чарльз. Я думаю точно так же и поэтому приняла решение, твердое и бесповоротное, что никогда не выйду замуж, пока не встречу человека, которого полюблю всем сердцем, без которого не смогу жить.
– Не можешь ли ты попросить лорда Бэнтама отказаться от мысли стать твоим мужем? – предложил Чарльз.
– И ты думаешь, это что-нибудь даст? – презрительно фыркнула Вита. – Он полагает, что оказывает мне честь. К тому же он столько лет искал женщину, достойную носить бриллианты Бэнтамов или сидеть и с молчаливым восторгом внимать его длинным скучным речам, подобным тем, которые он произносит в палате лордов, что, найдя ее в моем лице, вряд ли откажется от своего счастья!
– У него такие замечательные лошади! – заметил молодой человек.
– И это единственное, что можно сказать о нем хорошего, – съязвила Вита. – Да только вот незадача – мне ведь придется выйти замуж за него… а не за его лошадей!
И она вновь глубоко вздохнула.
– Как ты думаешь, если бы кузина Джейн знала, насколько несчастной она будет в этом браке, не убежала бы она из дома еще раньше, до своей свадьбы с лордом Элленборо? О мой бог! Как бы я хотела спросить ее об этом!
– Разве она сейчас живет не в Сирии?
– Она живет со своим арабским шейхом в пустыне, и еще у них есть дом в Дамаске, – мечтательно произнесла Вита, глядя куда-то вдаль. – Когда месяц назад сюда приезжал Бевил Эшфорд, другой мой кузен, он все мне рассказал о ней.
– Бевил Эшфорд, дипломат?
– Да, Бевил оправдал надежды, которые на него возлагало наше семейство. Он сделал блестящую карьеру, его хорошо знают дипломатические круги в России, Норвегии, Сирии. Там-то он и встретился последний раз с кузиной Джейн и привез о ней самые свежие новости.
– И что же он о ней рассказывал? – По тону Чарльза было очевидно, что он не одобрял поведение кузины Джейн.
– Он рассказывал, что она и в шестьдесят два по-прежнему очень красива. В этом году ей уже должно было исполниться шестьдесят три.
– Довольно странно, когда подумаешь о том, какую бурную жизнь прожила эта женщина.
– Но, может быть, именно любовь и помогла ей сохранить молодость и красоту?
– Но не может же она все еще любить мужчин в свои годы! – недоверчиво произнес Чарльз.
– Твои слова показывают только то, как мало ты знаешь женщин! – возразила Вита. – Любовь способна творить с ними чудеса. Бевил сказал, что она до сих пор безумно влюблена в своего шейха, как, по-видимому, была влюблена и в двух своих мужей, и в двух любовников королевской крови, в обоих королей, а также во многих других мужчин!
– Но ты ведь не хочешь быть такой же, как она! – в ужасе воскликнул совершенно потрясенный Чарльз.
– Меня постоянно пугали примером кузины Джейн, неустанно твердили о том, как ужасно она себя вела и каким неподобающим может быть поведение женщины, если она забывает о своем долге и чести. – Вита покачала головой, думая о чем-то своем. – Но вся моя семья, тем не менее, говорила о ней, затаив дыхание. В действительности все испытывали к ее судьбе неподдельный интерес. Новости о жизни Джейн распространялись в моем многочисленном семействе так, словно их приносили на хвостах сороки. Ее имя не сходило с уст моих тетушек, внучатых теток, кузин, двоюродных и троюродных кузин и кузенов. Они могли просиживать часами и все говорить и говорить, обсуждая каждый новый скандал, к которому кузина Джейн имела хоть какое-то отношение.
Вита весело рассмеялась и добавила:
– Но что их доводит просто до бешенства, так это то, что кузина Джейн все еще красива и очень счастлива!
Молодой человек по-прежнему хранил молчание.
Взглянув на хмурого Чарльза, Вита заметила:
– И ты тоже возмущен, как я вижу. Ну разве это не странно? Никто не может вынести того, что такая грешная женщина не рвет на себе в раскаянии одежд, не ходит в рубище и не посыпает голову пеплом, выплакав все глаза, чтобы вымолить великодушное прощение. А кузина Джейн вовсе и не нуждается в том, чтобы ее прощали!
– Откуда ты знаешь?
– Ну, она вызвала здесь настоящий переполох, когда приезжала тринадцать лет назад в Англию. Тогда вся семья собралась у нее – только это было вызвано, разумеется, больше любопытством, чем родственной привязанностью.
– Зачем же она приезжала?
– Думаю, она, должно быть, почувствовала неодолимое желание вернуться туда, где ее корни, – пояснила Вита. – Но затем, приехав сюда, вдруг обнаружила, что дом человека там, где его сердце. А сердце ее осталось в Сирии.
– Все это кажется мне очень странным.
– К сожалению, я была слишком мала, чтобы меня могли взять на эту встречу, – задумчиво продолжала девушка. – Ей было тогда пятьдесят, но все, кто видел ее, говорили с восхищением, что она была по-прежнему очень красива. И еще очень долго после этого события мои родственники вообще ни о чем другом больше не могли говорить.
Вита улыбнулась своим мыслям.
– Как только упоминалось ее имя, кто-нибудь тут же восклицал: «Только не при ребенке!» Однако когда я стала старше, то смогла сложить вместе, словно увлекательную мозаику, те разрозненные фрагменты и обрывки разговоров, которые мне удалось услышать. Таким образом я многое узнала о жизни кузины Джейн. А теперь благодаря Бевилу я знаю о ней гораздо больше.
– Не могу взять в толк, почему тебя так интересует жизнь этой женщины, – неодобрительно проворчал Чарльз. – Твоя семья права, Вита. Ни одна нормальная женщина в здравом уме никогда не выйдет замуж за араба и не захочет жить в пустыне.