Провинция Мира (СИ)

Яна ни о чём не думала — мыслей не было. В голове только пустота. И, не дождавшись ответа, Саша принялась рассказывать:
— Это неспроста, что все мы в пансионе стали седыми. Конечно, ненадолго, но может, у нас у всех какие-нибудь необычные способности есть и…
Тут Яна оборвала Сашу с её энтузиазмом.
— Скорее всего, эти любители экспериментов что-то ввели нам.
— А-а-а, ну, может быть, — сказала Саша разочарованно.
Всего-то? Ну вот, так неинтересно. Саша думала, что можно уже не читать комиксы, а воплощать. Если это какой-то незначительный талант, то можно просто развлекаться самой и других веселить. А если что-то посерьёзнее, то можно летать над городом, спасать кого-то… Не волнуйся, Саша, хочешь — будешь.
Девушка огорчилась, но тут же вновь повеселела.
— Даже та девочка с синими волосами и то поседела. Для неё это была катастрофа.
Ту девушку звали Женей. Тогда она со слезами на глазах смотрела в зеркало женской туалетной комнаты пансиона. Она схватилась за голову и думала о том, что они всё отняли. Навязали свои правила и даже одежду, забрали её из дома, забрали жизнь и заставили жить так, как они хотят. Женя была готова смириться со всем этим и думала, что у неё останется то, что стражи не отнимут. Её волосы. Неординарная девушка обожала свои синие локоны. Это то, что отличало Женю от других постояльцев пансиона. Однако они лишили её непохожести на других.
Стражи пансиона намеренно искореняли какие-либо особенности, отличительные черты, индивидуальность. Таким образом, они стирали личность.
Теперь у Жени ничего не осталось, что принадлежало бы только ей. Они забрали то, что она так любила, — её сокровище.
Девушка, тяжело дыша, стала сильно дергать свои белые, седые волосы. Она хотела избавиться от них, потому что это было символом порабощения. Женя неистово дергала волосы, но они были словно приклеенные, тогда девушка стала бить кулаками по зеркалу. Она кричала. Осколки звонко падали на пол.
Дверь со скрежетом распахнулась, и они разлетелись. Вошли стражи своей раздражающей медленной походкой.
Женя тут же смолкла в испуге и опустила свои «целые», неповреждённые руки. Она стояла не шелохнувшись. Стражи тоже не двигались, потом один из них подошёл и подтолкнул её к выходу. Женя вышла из туалетной комнаты, ступая по зеркальным осколкам. Они еле слышно шуршали под её ногами, но звук разносился по всей комнате и был отчётливо слышен, так как в ней стояла тишина. Женя ушла под конвоем, так как стала нарушителем. И неизвестно, какое наказание настигло её. А осколки, которые лежали на полу, бросали солнечные зайчики на стены помещения, пока их не смели в совок.
Другие нарушители сейчас шли по лесу, наслаждаясь его свежим воздухом.
— Ха, — продолжала веселиться Саша, — ты, кстати, чем-то похожа на эту девочку с синими волосами.
— Нет. Я не такая высокая, как она, — сухо сказала Яна.
Саше стало ещё веселее.
— Ради тебя я присяду, — заверила она и тут же исполнила обещанное.
Яна обречённо вздохнула и с выражениями на лице «куда я попала», «и это с ней мне ещё так долго идти?», «она меня точно с ума сведёт» пошла дальше. Не волнуйся, Яна, ты ещё к ней привыкнешь.
— А ты похожа на Ингу, — сухо бросила она.
Это настолько взбудоражило Сашу, что она резко встала:
— Я?! На эту скромную девочку-зануду? Ну, не знаю!
Как она могла быть похожа на непонятную Ингу, у которой напрочь отсутствовала природная индивидуальность и до пансиона? Что могло быть общего у неинтересной серой барышни и фейерверка-Саши? Это вызывало недоумение.
— Инга скромная?! — от негодования Яна даже остановилась. — Вовсе нет. Да она возьмёт, как…
Девушка запнулась в поисках наиболее подходящего слова, которое бы полностью отражало суть.
— Э-э-э…Ручку в спину… очень больно… — Яна не могла подобрать слово.
— Захерачит?! — предложила Саша.
— Да, спасибо. Точно сказано. А потом сидишь и думаешь — отвалилось у тебя ребро или нет?
Да, действительно, вот такая была эта Инга. Свою настоящую сущность она умело прикрывала смесью некоторых актёрских способностей и капелькой лицемерия, которое носило оттенок явного самолюбия. Инге очень нравилось вредничать. Яне однажды даже незаслуженно из-за неё влетело штрафным наказанием.
Это было тогда, когда Инга действительно запустила ручкой Яне в спину в одном из учебных помещений пансиона. Яна обернулась с небывалым возмущением. Инга откровенно злорадствовала и насмехалась. Гримаса на её лице в этот момент была настолько страшной и даже уродливой, что без сомнения являлась мечтой всех пластических хирургов. И они многое бы отдали, чтобы поработать над этим лицом.
Учительница повернулась в их сторону. Инга тут же сложила руки в замок и положила перед собой на парту, приняв вид лучезарного ангелочка, олицетворяющего то, что было бы гордостью любого пластического хирурга. И каждый непременно бил бы себя в грудь, утверждая, что это прекрасное неземное творение — его.
— Дельта 725, штрафное наказание, — сказала учительница лишь потому, что Яна отвернулась от доски.
Яна была настолько возмущена, что не могла ничего сказать. Впрочем, к лучшему, потому что, если бы она хоть звук издала, её тут же наградили бы ещё одним наказанием.
— Всё так и было, и не единожды, — закончила Яна свой рассказ.
Саша, широко раскрыв глаза, ухмылялась.
— Правда?! Никогда бы не подумала. А ты знаешь, что делала девочка, сидящая за столом слева от меня?
Сашу понесло. Она очень любит болтать.
Саша смотрела на Яну в ожидании ответа. Та лишь молча повернулась к ней, глядя исподлобья.
Так и не дождавшись ответа, Саша решила продолжить.
Оказывается, девочка, сидящая за партой слева от Саши, ежедневно, причём по расписанию, отправляла свои плевки в стакан их координаторше. Это была брюнетка лет тридцати, плотного телосложения, которая всегда носила серый комбинезон, сильно напоминавший обычную спецовку. И она никогда не расставалась со своей металлической кружкой. Интересно, эта женщина думает, что нержавейка — драгоценный металл? Если да, то как же сильно она заблуждается. Ничего себе попутала!
Скорее всего, в прошлом координаторша была надзирателем, если нет, то надо было бы — у неё есть все данные. А именно: банальный грозный скрипящий голос и типичная устрашающая внешность.
— Резвей. Ворон не считать, — гаркнула координаторша, когда группа детей проходила спортполосу препятствий. — Умирать команды не было.
Она даже подалась грудью вперёд. Ну и зря, ведь в этот момент девочка с двумя хвостиками появилась из-за кустов позади координаторши и богато оросила её кружку своими слюнями. Женщина же ничего не заметила и отхлебнула из кружки, и после этого тоже ничего не заметив.
Девчонка удалилась в кусты и вернулась на спортполосу так же незаметно, как и покинула её. Она просто не заползла в «трубу-тоннель», а проползла мимо, оказавшись вне поля зрения смотрителя. А затем откатилась к изгороди из кустов и скрылась в них, чтобы осуществить свою ежедневную процедуру. Ей нравилось это делать, а у Саши и остальных это вызывало смех.
Вот и сейчас Саша закончила рассказ громким хохотом.
— Кто-то узнал фамилию этой прикольной девчонки, — говорила Саша, продолжая смеяться от души, — и «состряпал» ей кличку Холмогорова-Пуксидорова. Нетрудно догадаться почему.
Саша в очередной раз разразилась смехом. Яна безучастно продолжала идти. Она на самом деле слушала Сашу, просто ей всё это не казалось смешным. Ни это, ни многое другое. Слова для Яны были лишь пустотой.
— А ты читала спрятанную в туалете газетку? — спросила Саша.
Яна просто кивнула. Не было ни сил, ни желания на дополнительные телодвижения. Саша же, напротив, ни за что не хотела умолкать:
— Её раздобыла девчонка из другой группы. Ходят слухи, что она стащила газету во время отработки очередного наказания. Ты про это слышала?
Яна снова просто кивнула. В каком-то смысле она права, ведь этого на самом деле вполне достаточно.