Ведьма для некроманта. Часть 1, 2, 3 (СИ)

Лия
Время неумолимо именно об этом я думала сидя в кресле и пожевывая фрукты. Оно есть начало и конец всего. Не зря говорят, что будет видят пророки, но когда определяет время. Эля свернувшись калачиком спала на кровати и тихонько посапывая то хмурясь, то улыбаясь меня же как будто наоборот накачали эликсиром энергии. Да в энергетическом плане я была еще очень слаба, но вот физическое состояние было на отметке отлично и даже выше. И это меня немножечко пугало. Колечко на пальце немного нагрелось пытаясь подать мне какой-то знак, но какой?? Встав с кресла я подошла к магофону. Пробежавшись пальцами по гладкой поверхности я нарисовала руну бытия, и вызвала усилием воли в памяти один образ. По зеркалу легкой рябью пробежали волны. Когда все успокоилось на поверхности появилась картинка. С высоты птичьего полета я наблюдала за маленьким уютным домиком. Во круг которого было насажено множество цветов. Задний двор был вскопан под аккуратные небольшие грядки. На крыльце дома перебирая в руках пучок травы сидела уже не молодая женщина и задумчиво глядела в даль. Картинка сменилась и теперь я уже не видела ни домика, ни огорода теперь передо мной возвышался огромный черный дворец высеченный в скале. Три острых шпиля тянувшиеся в верх казалось уходили в само небо. По широкой дороге поднимая клубы пыли скакал всадник. Его лицо было скрыто широким капюшоном, и как бы я не силилась разглядеть мне его не удавалось. С интересом наблюдая за разворачивающимися событиями я не заметила, как тихонечко скрипнула дверь. Всадник спешился с коня и прижимая руки к животу скрючившись направился к воротам. Он поднял руку для того чтобы постучать, ворота распахнулись, и он без сил свалился теряя сознание. По магофону пробежала длинная волна смывая изображение. Я задумчиво стояла и смотрела на магофон мимо своего отражения. Я никак не могла понять каким образом эти увиденные картины имеют отношения ко мне? Я знаю, что богиня судьбы любит пошутить, но не на столько же. Легкий шорох рядом со мной вывел меня из оцепенения, и я вздрогнув резко развернулась.
Около постели склонившись над спящей Элькой стояла хозяйка постоялого двора. В Опушенной руке она держала странный кинжал с изогнутым лезвием. Происходящие не сильно понравилось мне, но я замерев ждала продолжения событий. Она выпрямилась и скинула с плеча накидку и предстала абсолютно голой. Взявшись за кинжал обоими руками она занесла его над головой и раскачиваясь принялась напевать. Элька на кровати даже не пошевелилась никак не реагируя на происходящее. Я же замерла ни в силах сдвинуться с места. Надо спасать подругу промелькнула в голове мысль, и вялое состояние апатии смыло волной злости. Как она смеет? Моментально сформировав в руках простейший воздушный щит я набросила его на Эльку и аккуратно ступая, направилась в их сторону.
 В это время женщина уже допела и странно кривляясь всем телом попробовала опустить кинжал на мою спящую подругу и теперь с изумлением пыталась вытащить застрявший в щите кинжал. Метнувшись в перед я сбила ее с ног и у нас завязалась ожесточенная потасовка. Прежде чем я ее вырубила она успела выдрать мне неплохой такой клок волос и расцарапать щеку. Связав ее сдернутыми тут же и порванными занавесками я пошатываясь встала с пола. Кинув взгляд на мирно спящую подругу я взяла в руку кинжал и убрала щит. Как только щит исчез кинжал легко скользнул в мою руку.
Лезвие было очень странным я никогда такого не видела, оно не было сплошным, а состояло из множества небольших неодинаковых пластин которые извивались из-под рукоятки и напоминали змей. Отложив его в сторону я пошатываясь направилась приводить себя в порядок. Головная боль плотно оккупировала мой затылок. Руки тряслись. Включив воду я постояла над раковиной пропуская ее и зачерпнула в ладошки холодной воды.
Кое как приведя себя в относительный порядок и поуспокоившись я вернулась в комнату. Женщина уже пришла в сознание и яростно крутилась пытаясь высвободиться. Заметив меня она замерла. Глаза были наполнены яростью. Она с напряжением наблюдала за мной. Я присела рядом с ней на корточки.
-Надо бы поговорить, сейчас я выну кляп, надеясь на твое благоразумие, если закричишь, то увы боюсь у меня не будет другого выхода. Ну ты поняла, о чем я? - она аккуратно и недоверчиво кивнула головой. Я развязала узелок и вытащила кляп. Готовая в любой момент вернуть его на место. Но она видимо решила вести себя благоразумно. – И так почему ты решила ее убить? - Я кивнула головой в сторону кровати, на которой перевернувшись на живот и растянувшись во весь рост спала подруга.
- Так надо, тебе не понять- прошелестела она глядя в сторону избегая моего взгляда.
-Действительно где уж мне –съехидничала я – я же не прокрадываюсь по ночам в комнаты постояльцев чтобы убить их.
- Ты ведьма, прирожденная ведьма, ты не знаешь ни старости, ни болезни, ни других проблем присущих обычным людям…
-Может я и ведьма, но я не застрахована от проблем как ты сейчас пытаешься донести и тем более что старость и болезни не являются достаточными причинами для убийства, знаешь я думаю зря я решила начать этот разговор все равно мы друг друга не поймём, даже если я начну стариться, то вряд ли я ради этого решусь на убийства ни в чем не повинных людей. - Сказала я и приготовилась вернуть кляп обратно, но ее дальнейшие слова застали меня врасплох.
- А если эти проблемы будут касаться твоего ребенка ты тоже не пойдёшь на это? Если от твоего решения будет зависеть жизнь самого близкого существа на свете ты останешься в стороне? Да меня очень сложно судить и практически не возможно понять, я сама ненавижу себя за совершаемые поступки, но изменить уже ни чего, ни чего нельзя.
-Ты, о чем? - поинтересовалась я откладывая кляп в сторону и мысленно ставя себя на ее место. А действительно ради родного и близкого мы порой совершаем самые отвратительные поступки оправдывая все любовью. Любовь — это универсальная телега куда можно переложить груз ответственности за совершенные деяния какие бы они не были оправдывая их любовью. Я не знаю смогла бы я так же.
- Все дело в том, что я полукровка- начала она рассказ- и не человека и ведьмы, в этом случае было бы гораздо проще.
Ее мать Настасья знахарка жила, как и полагается приличной ведьме на самом конце поселка, в домике который вплотную прилегал к лесу. Вопреки всеобщим учениям ее в родной деревне любили и уважали. Еще бы, старенький деревенский священник и тот признавал, что ведьма ведьме рознь и даже пускал ее в церковь. Сельчане же бегали к ней за различными снадобьями привороты, отвороты, роды, болячки всем занималась она. Была и вежлива, и приветлива и на хозяйстве у нее все спорилось. Вот только была одна. Ну не нравился ей никто, а жить с кем-то вместе просто ради того, чтобы было как у всех ей не хотелось. Влюбленные парни крутились около ее дома, но никому она ни давала намека на возможные отношения просто посмеивалась глядя на них. Поклонники постоянно менялись кто по умней понимал, что нечего тут ловить и в деревне выбирал себе жену, или уезжал. Она была не то чтобы красива в обычном понимании этого слова, просто необычная, недоступная, загадочная что и манило их к ней. Шли годы и поколение меняло поколение, но в Листянке все было по-прежнему. Жители древни и окрестных сел по-прежнему бегали к травнице со своими проблемами. Все так же около забора окучивались влюбленные парнишки. Вот только сердце по-прежнему принадлежало только ей. Однажды в лесу, где она как всегда собирала травы на зиму нашла сосем еще юного парнишку, ему было лет семнадцать. Он сидел прислонившись к березе с закрытыми глазами. Лицо бледное практически сравнявшееся по цвету с деревом. Настасья осмотрела его. Видимых ран не было, но вот физическое и эмоциональное здоровье были на грани словно кто-то тянул из него силы. Она с трудом довела его до избушки. Первое время паренек метался в бреду, и она ни на минуту не оставляла его одного потом как-то резко и неожиданно он начал поправляться. Через месяц он уже пытался помогать ей по дому. Шло время, и Настасья уже привыкла к парнишке. Он ничего не помнил из своей прежней жизни, и она назвала его Ярила. И однажды она поняла, что любит его. Ярил тоже был не равнодушен к ней, сельчане радовались за них и на свадьбе громко кричали за здоровье и счастье молодых.