Бесконечное лето: Второй шанс (СИ)

Итак, смотрим эту ветку: где кого тронуть, кто успел сказать, кто закашлялся вовремя… надо же, от каких мелочей зависят великие дела!
Кто-то из комсомольских бонз съездил в ГДР обменяться опытом… ну и обменялся. А дома поделился. Впечатлениями. С теми, кто не ездил. А им завидно. А у нас бы так. Попробовали… полуофициально. Например… эй! Это не я про Коктебель выдумал! Они сами догадались!
А дальше обсудим! Например… Кто у нас тут главный еретик? В смысле, в прессе официозной. Не всё же "Технике Молодёжи" про НЛО и снежных людей печатать. Можно разок и про голых тёток на пляжу. И ещё про мораль, научно и объективно. А то что-то советская мораль сильно смахивает на церковно-религиозную. Да-да! Вот так, открытым текстом. ЛЕТ'С СРАЧ БЕГИН! А учитывая особенности советских официозных дискуссий, такое обвинение, даже разок сказанное, сильно подрезало крылья и лапки пуританам. А можно ведь и не разок. И в разной форме.
Эх, жалко времени мало! Так бы и смотрел эти бурные обсуждения на комсомольских конференциях. Петросян с Задорновым нервно курят в сторонке. А так приходится только ключевые точки: где надо нужным людям то камушек под ногу подбросить, то в горле в нужный момент запершить. А кому наоборот, хорошую мысль подсказать. Не опосля, а заранее.
В общем, не буду вдаваться в детали, но к началу 80-х купаться без одежды стало в СССР нормой. Даже в пионерских лагерях. А ещё я увидел как из этой… ну пусть будет идеи, вырастает целый куст интереснейших вариантов. Не стал его оформлять сходу, тут подумать надо, просто закрепил как генеральную линию. На том и вынырнул из транса.
Передо мной лежала открытая Книга, в руках я держал Перо, а на страницах Книги подсыхали начертанные моей рукой Знаки. Я никогда их не видел и не знал об их существовании, но я только что выводил их собственной рукой и прекрасно понимал написанное.
— Ну, отпустила тебя чудо-трава? Или, как там говорит Виола, к тебе и без травы белочка заходит?
Два Че сидела напротив и внимательно смотрела на меня. На всякий случай уточняю:
— И долго я был в отключке?
Два Че смотрит на часы…
— Чёрт! Остановились!
Начинает яростно крутить завод, но я придерживаю её руку:
— Не остановились. Вернее, это не часы остановились.
Алиса трясёт головой:
— Бррр… Бредятина! Впрочем, с тобой и не в такое верить начнёшь. А это та самая книга…
— Судеб, — заканчиваю за неё я.
— Ну и что ты тут понаписал? Чьи судьбы?
На это я хитро улыбаюсь:
— Скоро узнаешь!
— А если серьёзно?
— Абсолютно серьёзно. А ты бы, что хотела?
— А меня кто-то спрашивает?
— Спрашиваю же.
Команданте задумалась.
— Знаешь… а это сложно, вот так сразу. Вроде вертится что-то в голове, а ухватить никак не выходит. Ну… наверное… если по большому… надо у нас что-то изменить…
Она снова задумалась, потом стала говорить очень медленно, подбирая слова и формулировки:
— Знаешь… чтобы было как в 20-е или 30-е. Чтобы снова верили в идею. Чтобы снова как тогда… пионер — на планер, комсомолец на самолёт… Вот! Мы сейчас страна какая-то… старая! Вот! А надо чтобы снова стать молодой! Ну… не знаю как это сказать! — воскликнула она в отчаянье. А я вот всё понял и воскликнул:
— Ты гений, Два Че!
— Да ладно.
— Да честно!
— Ладно, ладно, знаю как ты умеешь зубы заговаривать.
— А я не заговариваю.
— Тогда расскажи, что здесь происходит. На самом деле.
Я задумался. Что рассказать? И как? И снова что-то у меня в башке щёлкнуло и… нет! Не сейчас! Завтра, когда мы останемся тут одни и можно будет спокойно работать. Поэтому:
— Обязательно. Но не сейчас. Очень скоро.
— Когда? Мы же завтра уезжаем. И все пропадём. Исчезнем. Просто растаем, как дым. Один ты тут настоящий.
— Представь себе, здесь всё настоящее. Даже более настоящее, чем настоящее настоящее.
— Опять зубы заговариваешь.
— Вот так скажешь правду, а тебе никто не верит.
— Так не бывает.
— Да щаз. Вот ты утром сказала Лене правду. Она поверила?
— Ладно, ладно! Я тебя выведу на чистую воду!
— А меня не надо выводить. Сам всё расскажу. А ты пока копи вопросы, но не пытайся искать или выдумывать ответы. Это очень важно.
Она посмотрела на меня прищурившись и уточнила, кивнув в сторону Книги:
— Из-за этого?…
— Ты у меня умница.
— Ещё не у тебя.
— Не пугай меня.
— Пойдём, а то люди ждут.
Отсутствовали мы, как выяснилось, очень недолго. Никто и не заметил. И, да, когда Алиса снова посмотрела на часы, они вполне исправно работали и ни на секунду не отстали от часов в библиотеке. А через несколько минут к нам заявилась Мико. С собой она притащила пюпитр и две сумки. В одной обнаружилась флейта, в другой — гитара. Вернее, вторую сумку тащил за ней Электроник. Тут же обнаружились и Лоли с Шуриком.
— А что? — пожала плечами наша нинзя. — Все тусуются здесь, а у нас там чего? Играть пустым стенам?
Алиса тут же отрулила к коллеге по музыке. Они пошушукались немного, потом привлекли к обсуждению Женю, потом ещё что-то обсуждали… В конце концов Алиса махнула рукой, а Мико объявила:
— Ну, начинаем наш концерт! Первым номером Алиса, соло на гитаре!
Алиса села на предоставленный Женей стул, тихо объявила: "Импровизация.", и заиграла.
Играла она, как всегда, волшебно! Я пожалел, что не могу записать её выступление, ведь это импровизация, а значит, мелодия уникальна и даже сама Два Че не сможет повторить её. А ещё мне показалось, что сейчас она играет для меня. Если так, то я искренне надеюсь, что ты простишь меня после того, как я всё тебе объясню.
Закончив играть, Алиса поморщилась и раздражённо встряхнула правой рукой. Тут же, словно из ниоткуда, у неё за спиной нарисовалась Виола. Она помассировала Алисе плечо, нажала на какие-то точки, Два Че вскрикнула, но тут же расслабилась и тихо сказала: "Спасибо!". А Виола со словами: "На сегодня достаточно!", решительно отобрала у неё гитару и почему-то вручила её мне, строго-настрого указав, сегодня больше не выдавать. Тут я не удержался и стал выспрашивать: Что же такого страшного у Алисы с рукой? Ведь кости, вроде как, срослись!
— Да дались тебе эти кости! — отмахнулась гомунукла. — Ты их собрал и даже скрепил на живую нитку, мне оставалось только запустить процесс регенерации. Но там ведь ещё и мягкие ткани есть! А их сначала Шурка покрошил в мелкий салат, когда руку ломал, а потом ты добавил…
Алиса попыталась было влезть, но Виола её опередила:
— Да, да, спас и всё такое, сделал что мог, хоть и недоучка. Но так сделал, что теперь, чем доводить твою лапу до ума, проще срезать всё мясо и нарастить по новой. Но не здесь же!
— Ну, скажете тоже! — возмутился я, но Виола наоборот, воодушевилась:
— Вот! Сам накосячил, сам и правь! Выдам тебе анатомический атлас, с физиологическими пояснениями, собирай тело света и восстанавливай свою подружку! Хоть на какое-то время бу… Стоп! Он уже дорвался до своей книжки? — с опаской спросила она Алису.
— Сегодня там чего-то писал, — сдала меня Два Че.
— Та-а-ак! Значит, завтра провожу вашу смену и эвакуируюсь! Атлас брошу в верхний ящик стола, в медпункте. Всё, мне пора.
На этом гомунукла куда-то пропала.
Алиса посмотрела на меня долгим внимательным взглядом и сказала:
— Ты сегодня после ужина ничего не планируй. У меня на тебя планы.
— Какие у меня могут быть планы без тебя?
— А тебе можно верить?
— Я тебе никогда не врал.
— Только постоянно что-то не договариваешь.
— И каждый раз честно об этом предупреждаю.
— Ладно, посмотрим, — заявила Два Че и вдруг, словно что-то вспомнив: — Кстати! А это что?
Она указывала на набросок, который я сделал, когда застал её на эстраде.
— Не что, а кто. Между прочим ты.
— Я вижу что я. А откуда он у тебя? Ты же его мне подарил!
— А это другой. Я два сделал.