Счастливчик (СИ)

— Нет, не противен, — снова возразил я, прижимаясь спиной к прохладной стене. — Я просто… боялся.
— Меня? — Адам на секунду отстранился от моего уха и заглянул в мои глаза, сжимая лицо в чаше ладоней. Он погладил мои щеки подушечками больших пальцев.
— Нет, — Адам поцеловал меня. Сначала осторожно, стараясь не напугать, а потом страстно и увлеченно. Когда он оторвался от меня, чтобы сделать вдох, я успел продолжить. — Я боялся себя. Потому что мне все равно, с кем ты спал до меня. Я боялся этого чувства, когда осознал его, ведь это неправильно, — он отстранился от меня с изумленным взглядом, — Разве не так?
— Глупый, — он приподнял меня за талию и сильнее вжал в стену. Мои ноги моментально обвились вокруг него, и я схватился руками за его плечи, глядя в глубину его карих глаз.
Какие же они завораживающие, эти зрачки его глаз. Словно маленькие янтарные камушки, вводящие меня в заблуждение.
Все тело ломило от того, что этот альфа находился сейчас рядом со мной и касался моего тела. Оно никогда так остро не реагировало в течные периоды, только сейчас я ощутил весь спектр своего желания, своей природы. Я хотел его, хотел Адама безумно.
— Но, — я оторвался от его губ. — Как ты нашел меня?
— Кевин… — с придыханием ответил Адам и толкнул ногой первую дверь на своем пути. Мы ворвались в кухню, раскидывая с кухонного стола вилки и ложки, а также скатерть. Белое полотно само сползло с гладкой поверхности стола после того, как Адам неуклюже уложил меня на него.
— Погоди… — но руки Адама уже начали свое смелое исследование моего тела. Этот мужчина будоражил мои нервы, все в нем: его голос, его чудесный затуманенный взгляд, его тяжелое дыхание и его сногсшибательный запах — все это приводило меня в восторг и доводило до исступления.
Интересно, неужели обычный человек, способен творить такое с сердцем другого такого же обычного человека? Это и называется природа истинных, ведь так? Но почему тогда меня все это неимоверно пугает…
— Погоди! Малыш! — я остановил его.
— Да? — он уставился на меня.
— Нет, — покраснел я и опять лег спиной на лакированную деревянную поверхность стола. — В смысле малыш Тоффи. Он спит…
— Мы постараемся потише, — Адам лукаво улыбнулся и стянул с меня серые домашние штаны.
Адаму было прекрасно известно, что мне нравится, чего я хочу и чего хочет сейчас мое тело. Как будто он знал меня лучше всех на свете, хотя, это и звучало почти глупо. Его пальцы плотно сжимались на моем возбужденном члене, вырывая из губ пошлые, полные нетерпения, стоны.
Бедрами он стал прижиматься ко мне сильнее, давая почувствовать, как сильно он сейчас возбужден. Проведя пальцами по тугому колечку мышц, мужчина был приятно удивлен — я был уже готов принять его. Сладкая липкая смазка так и сочилась из моего возбужденного тела.
Он не стал медлить. Все происходящее сводило нас с ума.
На этот раз он вошел резко, рваными движениями вколачивая меня в стол. Тот жалобно скрипел, собираясь вот-вот развалиться, но нам было плевать. Это чувство наполненности, его горячий член внутри меня, который резко входил и выходил, — первый секс в мою течку. Я сжимал его плечи, до крови впивался в его светлую кожу ногтями и скулил от переполняющих меня чувств. Каждый его толчок отзывался протяжным стоном на всю кухню. Его безумно это заводило, то, что он может доставить мне неописуемое удовольствие, и Адам начинал сильнее и быстрее брать меня.
Я не смог долго терпеть, период течки говорил сам за себя и уже спустя минуту я кончил, пачкая наши животы. С моего лба скатывались капельки пота, а руки все еще держали плечи Адама, боясь потерять эту единственную связь с реальностью, через прикосновения.
Как я отключился — не помню совсем. Очнулся лишь от того, что услышал крики малыша Тоффи.
За окном пели птицы, и день уже давно вступил в свои права, прогоняя ночь. Веточки деревьев беспокойно били в стекло. Я окинул кухню взглядом и наткнулся на сонного довольного Адама, лежащего рядом со мной на столе и крепко прижимающего меня к себе. Его руки плотно обвились вокруг моей талии. Сквозь смутность воспоминаний я улыбнулся: нет, я не жалел о том, что произошло. Как и в наш первый раз. Почему-то после того, что произошло, я чувствовал себя полностью довольным. Да и желание немного отступило.
Стараясь не сильно шуметь, я подобрал с пола серые штаны и быстро их натянул, оставляя Адама одного на кухне. Тоффи уже во всю горланил, заливаясь слезами и протягивая руки в никуда. Наверное, он всегда просыпался рядом с Кевином, а сейчас проснулся совсем один и испугался.
Я заглянул в комнату и поднял Тоффи на руки, прижимая содрогающееся от рыданий тельце к себе. Тоффи выглядел очень маленьким и беззащитным, я сразу же зашептал ему на ушко, что все хорошо. Малыш понемногу успокоился, чувствуя рядом с собой тепло чужого тела.
— Ну вот, малыш, — я посмотрел в его заплаканные глаза и улыбнулся. — А ты плакал. Такой большой уже, а все еще просыпаешься со слезами на глазах…
— Так вот про какого малыша ты говорил? — я резко обернулся. В проеме двери стоял полураздетый Адам, он уже успел нацепить на себя помятые брюки. Я смутился.
Даже сейчас: заспанный и помятый — он выглядел потрясающе. От него веяло зрелостью, настоящим мужчиной, за спиной которого можно спрятаться от любых невзгод.
«Папа, — я без сопротивлений был заключен в объятия и нежно поцелован в макушку. — Наверное, я нашел того человека, кто разобьет мои принципы вдребезги».
========== 15 ==========
***
— Кажется, у него поднялась температура, — взволнованно сказал омега.
Оливий взял бледного малыша на руки, чтобы убедиться, что у мальчика высокая температура. Он прижал к себе его пылающее тельце и подумал о том, что надо бы вызвать врача, лоб у Тоффи был горячим. Но Адам, который все еще с утра находился в доме, настоял на том, чтобы не делать этого. Вместо этого Оливию пришлось позвонить папе и сообщить тому две неприятные новости: у Тоффи температура и о начале течного периода. Говорить о том, что сейчас рядом с ним находится кто-то еще Оливий не стал. У него просто язык не смог повернуться, чтобы сообщить отцу о такой пикантной ситуации, в которой они оказались. Да и, если честно, сам омега еще не до конца обмозговал вчерашний вечер.
Ни первому, ни второму Беррингтон-старший не обрадовался, заверяя сына, что вскоре приедет в дом Луи и Кевина, только вот с очередной кипой бумаг разберется.
— Папа скоро приедет, — Оливий повесил трубку и поднял на руки Тоффи. — Он переживает…
— Ты его сын, а Тоффи его внук, — ответил сидящий в кресле Адам и смотрящий телевизор, по которому показывали новости. — Это естественно. Скажи мне лучше, что ты собираешься делать?
Оливий переглянулся с малышом Тоффи и озадаченно спросил:
— О чем ты?
— Я о твоем состоянии здоровья, — Адам нажал на кнопку пульта и экран незамедлительно погас, издав странный звук. — Не отводи глаз, в этом нет ничего постыдного.
Оливий выглядел смущенным. Он посмотрел под ноги с безысходностью, так, словно сам не знал, что ему дальше делать, и это испугало его. Присев на край дивана, парень посадил рядом Тоффи.
— Позвоню в офис центр и возьму еще три внеплановых выходных. Не ехать же мне в отдел в таком состоянии…
— Но тебе можно поехать ко мне, — предположил Адам и пробежался взглядом по Оливию.
На его шее все еще красовалась поставленная им метка и это, несомненно, о многом говорило. А еще его запах… Даже сейчас Адам сдерживал себя, ощущая аромат свежей сдобы по всему дому. В течный период омега словно благоухал своим натуральным запахом: он становился в разы сильнее и отчётливее, и это сводило альфу с ума. Но Адам был уже давно не мальчишкой и прекрасно осознавал, что сейчас его желанию не было места.
— Это было бы слишком, — улыбнулся омега и поджал колени под себя, упорно отводя смущенный взгляд. — Не торопи меня пожалуйста, Адам…
— Эй, — мужчина подорвался с места и присел рядом с Оливием, совсем не обращая внимания на запищавшего от неожиданности Тоффи. — Разве так будет не правильнее всего? Я не оставлю тебя одного, ты будешь мучиться, я же знаю. И я буду мучиться без тебя. Почему бы не убить двух зайцев одним выстрелом? Пить различного рода препараты я тебе запрещаю, это очень вредно для твоего молодого организма. Ты прекрасно понимаешь, как сказывается вся эта химия на здоровье.