"Х-панацея" (СИ)

========== Часть первая ==========
— А теперь настало время познакомиться с объектом номер один, — сказал доктор Грин. — Только держи свою колбасу в штанах.
— Не отпускай змею с привязи, — а это доктор Ред, тоже тот еще весельчак.
— Так точно, есть держать змею на привязи, — в тон им ответил я.
Это был мой первый день в Бункере.
Устроиться сюда стоило немалых трудов, пришлось даже подключить папашины старые знакомства. И после бесчисленных собеседований и тестов меня приняли в проект “Достояние нации” на должность санитара — подтирателя задниц. Прежде я исполнял те же обязанности в психушке для бывших военных.
Интересно, кто этот объект номер один, думал я, когда подписывал бумаги о неразглашении, наверное, какой-нибудь мутант типа человека-паука или Росомахи. Скоро я буду вытирать ему зад и намывать подмышки, в моей должностной инструкции четко написано: проведение внешних и внутренних гигиенических процедур в отношении объекта номер один.
— Надеюсь, магнитный пропуск при тебе, — сказал доктор Грин, когда мы подошли к двустворчатой железной двери.
— А как же, — я достал из кармана прямоугольник со своей фотографией. “Санитар Грей”, вот что там значилось, хотя меня зовут, конечно, не Грей. Это псевдоним, я выбрал его из предложенных, потому что он совпал с фамилией моей любимой актрисы.
За железной дверью я ожидал увидеть кого угодно: закованного в цепи титана, ожившего героя или просто супер-опасного маньяка, вроде того людоеда в маске, которого недавно поймали.
Посередине лаборатории, куда привел меня доктор Грин, находилась медицинская кушетка интересной конструкции. Я даже сперва подумал, что это приспособление для извращенцев, ну, знаете, вроде фиксатора, который держит ваши ноги, руки и шею, не давая пошевелиться, пока озорные девицы охаживают вас сзади.
Прямо на ней на четвереньках стоял молодой мужчина, его шея была закреплена в ошейнике, а руки прикованы к специальным держателям по бокам. Ноги тоже фиксировались в разведенном положении. В гладко выбритой промежности виднелся темный анус. Форма дырки выдавала любителя анальных игрушек или крепких членов в заду: края чуть припухшие и слегка вывернутые, с крупными складками, а сама дырка не совсем круглая, скорее щелевидная.
— Это и есть наш драгоценный объект номер один, — сказал доктор Грин.
— А он не прочь побаловаться в зад, — заметил я. Доктор неприлично громко заржал и скомандовал:
— Сейчас сам увидишь. Приступаем к дойке.
Я еще подумал, какое тут все новенькое и белое, наверняка Бункер не знает проблем с финансированием. Это была моя последняя связная мысль в тот день.
К человеку, пристегнутому на кушетке раком, подошли двое. Один нес бутылочку с лубрикантом, другой — прозрачную мензурку с нанесенными делениями.
— Готов? — тот, что с мензуркой, легко шлепнул пристегнутого человека по заднице и подергал его мягкий член: — Динь-дилинь.
Второй налил на руку в перчатке лубрикант и принялся водить по анусу объекта номер один. Потом он мягко протолкнул внутрь указательный палец и сказал, не обращаясь ни к кому конкретно:
— Опять зажимается. Придется сегодня постараться.
Это напомнило мне одну сцену из порнофильма, только вместо санитаров в халатах там были красотки в латексе.
Впрочем, и без красоток все происходящее выглядело настолько пошлым и притягательным, что член у меня встал по стойке смирно, жестко зажатый трусами и брюками. Удержать змею на привязи не удалось.
Я попытался незаметно поправить его.
— Быстро ты проникся к своему будущему подопечному, — развеселился доктор Грин. — Смотри внимательнее, тебе тоже придется этим заниматься.
Я подошел ближе и стал смотреть.
Один из санитаров подтащил каталку с блестящими штуками, разложенными по ранжиру, как приборы в ресторане, но вилок и ножей там не было, само собой, только вибраторы различных форм и размеров, некоторые с вращающимися головками и различными выпуклостями. Я знал, как это называется: пупырышки и усики. Люсинда, моя бывшая, обожала эти усики, и в конце концов я послал ее трахаться с тюленями, устав каждый раз натягивать на член различные конструкции.
Человека, зажатого раком в фиксаторе, похоже никто не собирался спрашивать, нравятся ему усики или нет. В его задницу загнали два пальца и начали резко двигать ими внутри. Сейчас санитар сильно давил ему на простату, наверняка причиняя боль. Вскоре пальцы сменил один из вибраторов, не самый большой, но довольно толстый. Я смотрел, как натягивается покрасневший анус, смотрел на мокрую от пота спину, на напряженные мышцы на пояснице объекта номер один. Интересно, как его зовут… Должен же я как-то называть его, когда буду дрочить вечером, представляя ЭТО. Пусть будет Энди.
Так вот, Энди от особенно глубокого проникновения жалобно замычал сквозь сомкнутые губы. “Может, он немой или ему язык отрезали”, — подумал я с беспокойством. Не люблю, когда людям делают больно.
— Пошло вроде, — сказал один из санитаров, тот, что держал мензурку. Член Энди все также вяло подрагивал над ней, а на его кончике выступила прозрачная капля.
Скоро этих капель стало больше, и тогда санитар, который с мензуркой, сжал мягкий член Энди и провел по нему от основания до головки. Из-под его пальцев брызнула вялая струйка белого семени.
— Давай, детка, — сказал он. — Дай нам молочка. Или сунуть тебе в зад палку побольше?
Энди никак не отреагировал.
Я старался как-то отвлечься от созерцания вибратора, ныряющего в его растянутый зад, но это было нереально. Толчок за толчком вибратор погружался в припухшую и ставшую красной дырку, она обхватывала металл, как умелый минетный рот, буквально затягивала в себя. Из так и не вставшего члена тянулись белесые нити, сперма стекала в мензурку после каждого доящего движения руки.
Доктор Грин хлопнул меня по плечу:
— На сегодня достаточно, санитар Грей.
Я вздрогнул и отошел подальше на всякий случай, чтобы не видеть эту растраханную дыру. В тот момент я очень жалел, что не могу прийти домой и накачать отборной порнухи, ведь по условиям контракта я не имел права покидать Бункер. Интернета, как и прочих внешних средств связи, мне не полагалось.
Надо ли говорить, что в ту ночь я ужасно спал. Мне снился доктор Грин в фиксаторе, я трахал его, а потом меня трахал Энди. Вместо лица у него была морда тюленя.
Утром, еще до завтрака, мне принесли дополнительные материалы, касающиеся объекта номер один. Я пил кофе в столовой, хрустел булкой и читал. Кроме меня там было еще несколько человек, но никто из них не подсел за мой столик.
Оказывается, Энди не был обыкновенным человеком. Его семенная жидкость обладала целительными свойствами, способствовала заживлению ран и регенерации тканей. Поэтому правительство заключило с ним контракт: в обмен на крупную сумму денег Энди дал согласие стать донором спермы. Далее шел перечень лекарственных средств, которые изготавливались с ее добавлением.
Тут я рассмеялся и поперхнулся кофе. Если бы я узнал об этом раньше, ни за что бы не согласился здесь работать. Теперь придется пять лет провести по сути в огромном спермоприемнике, впрочем, при выходе меня тоже ждет некоторая сумма денег, вполне достойная. Ай да Энди… Единственное, что меня смутило — контракт Энди был бессрочным.
В первый раз ухаживать за Энди мне помогал санитар Блэк, напоминавший рыжего черта без рожек. Мы вместе отвели Энди в душ, Блэк пристегнул его руки к специальным пластиковым наручникам, вделанным в стену: