Тариф "Королевский" (СИ)

Брок забрал Барнса в условленное время в нужном месте.
— Остаток перевели, — сообщил он. — Заказчик без претензий.
— Жрать хочу, но видеть местную кухню уже не могу, — пожаловался Барнс, забросив кофр на заднее сиденье. — Поехали сразу в Охинагу, я дом снял на четыре дня, и напиши Джеку, что мы закончили.
— Уже написал. В Гильбоа сейчас ночь. Поехали, тут не так далеко.
Барнс закинул ноги на приборную панель, чуть съехав по сиденью, и смотрел в окно, как мимо мелькают дома, отдаляясь, сменяясь пологими склонами степной долины. В приёмнике тихо мурлыкал Стив Фоссет, напоминая о бренности бытия.
— Мне нравится, как мы живём, — признался он. — Я понимаю, что мы делаем, понимаю, за что получаю деньги. И не надо думать, искать подвоха. Все риски проплачены и прописаны в контракте. И почти понимаю Гидру.
— Гидра облажалась с «Озарением», — сказал Брок. — Идеи были стоящие, но исполнение ни к чёрту.
— Не тем отдавали планирование, — покивал Барнс, поглядывая на телефон. Его немного озадачивало, как Брок находит темы, чтобы переписываться с Джеком постоянно. Он сам-то иной раз не знал, что сказать глаза в глаза, а чтобы уж писать, и подавно. — А если Джек решит остаться в Гильбоа, станет королём, ты поедешь со мной?
— Конечно, поеду, — удивился Брок.
— А как повезём Роллинза?
— В аквариуме. Возят же как-то рыб для океанариумов. Я выясню, — пообещал Брок. — Емкость с водой, компрессоры и всё такое. Осталось уговорить Роллинза. Остановимся купить еды?
— Только чего-нибудь не мексиканского, — попросил Барнс.
Вот именно за всё это он и любил командира. Тот не спрашивал зачем, когда Барнс говорил прыгать, а узнавал, как высоко, и прыгал, хотя и сам Барнс поступал точно так же. Так повелось ещё с Гидры. Барнс смотрел на бойцов СТРАЙКа и ждал, когда его попробуют отдать одному из них — такие моменты случались через одного, кураторам был очень интересно, а способен ли Зимний свернуть шею «своему». Способен. До Брока и СТРАЙКа у Зимнего не было своих. Именно поэтому он самолично откапывал командира из-под Трискелиона, дежурил ночами в заштатном госпитале и выкрал, когда Брок снова смог дышать самостоятельно и подниматься до сортира.
У Барнса были деньги, у командира — связи и адреса явочных квартир. Они справились, выгребли из всего дерьма, умудрившись при этом нигде не засветиться.
Брок притормозил у круглосуточного супермаркета.
— Пойдёшь со мной или останешься в машине?
— Купи всего и побольше. Стив тоже жрать будет, — ответил Барнс и надвинул на глаза козырёк бейсболки.
— Понял. — Брок вышел из машины.
Найти в местечковом мексиканском супермаркете что-то не мексиканское было сложно, поэтому вернулся нагруженный как мул Брок только через час. Сунул пакеты в багажник, вручил Барнсу бутылку молока.
Охинага был небольшим пыльным провинциальным городишкой вдали от главных трасс, одним из тех, которые туристы обычно обходили десятой дорогой. Ничего примечательного, выделяющего его из многих других: серый, почти занесённый песком рабочий город с низенькими и какими-то бесцветными домиками, бесцветными усталыми людьми и пустынными в разгар дня улицами, без по-туристически яркого привычного мексиканского колорита, он будто бы был вырезан из старой американской кинохроники и забыт посреди Мексики. Так что найти здесь дешёвый домик на отшибе не составило труда, хотя, если бы не долгожданная встреча со Стивом, Барнс бы его никогда не одобрил — слишком ветхим выглядело строение, слишком тонкими стены, неудачным — расположение окон и дверей.
— Я сплю с тобой, — поставил Барнс в известность Брока, стоило загрузить продуктами старенький дребезжащий холодильник. — Стив будет утром. Обещал быть.
— Хочешь искупаться? Вода двадцать восемь градусов, — сказал Брок. — У меня ощущение, что я провонял городом насквозь.
Барнс принюхался к себе и скривился.
— Голубиное дерьмо.
Скинув с себя толстовку, поискал взглядом хоть что-то похожее на стиральную машину и тяжело вздохнул. Действительно, в объявлении указывалось, что в доме минимум техники — и, похоже, этим минимумом был старый тостер с намалёванным на боковине мексиканским флагом.
— Здесь есть спуск к воде? — спросил Барнс, копаясь в настенных шкафах в поисках чего-то похожего на полотенца. Чистое постельное бельё он нашёл.
— Пляж прямо возле дома, — ответил Брок. — Слышишь воду?
Он разделся до трусов, перекинул через плечо полотенце и отправился на берег, где дул бриз и шуршали по песку волны.
Барнс проверил телефон и улыбнулся.
— Джеку понравился Роллинз! — крикнул он, пробегая мимо Брока и врубаясь грудью в пенные барашки волн.
Брок рассмеялся и кинулся в воду.
Они долго плавали, ныряли, плескались, дёргали друг друга за ноги и брызгались, сбрасывая напряжение тяжёлого дня. Потом вышли на берег, Брок вытер руки, сходил за телефоном и, обняв Барнса, сделал селфи в вечерних лучах, чтобы отправить Джеку.
«Сбылась мечта о пляже и море?))) хороши))» — ответ пришёл тут же.
Барнс глянул на экран телефона и улыбнулся, поднимаясь.
Всё-таки хорошо, что они взялись за тот заказ.
— Пойдём поедим, и спать. Завтра Стив.
За едой Брок то и дело поглядывал на телефон, но новых смсок не было. Видимо, Джек был чем-то очень занят.
— Алкоголь для успокоения не предлагаю, на тебя не действует, — сказал Брок, глядя, как Барнс ковыряется в тарелке.
— Поэтому я и буду спать с тобой, командир. Один не смогу и глаз сомкнуть. Почему я себя так по-дурацки чувствую? — спросил тот, отставляя тарелку. Есть не хотелось совершенно, хотя нормально ели они только утром перед миссией. Желудок сжимало странным тягостным предчувствием.
— Потому что ты волнуешься, — объяснил Брок. — Очень волнуешься. Пойдём в постель.
Стоило коснуться головой подушки, Барнс тут же уснул, подкатываясь ближе под тёплый бок командира.
«Доброй ночи» — пришло Броку на телефон.
«Не думаю, что скоро усну, — пожаловался Брок. — Завтра приедет давняя любовь твоего бати, а у меня с ним сложно».
«Воу, что это за любовь такая, что она заставляет тебя волноваться?»
«Баки Барнс и Капитан Америка — ты это в школе должен был проходить».
Ответа не было почти двадцать минут.
«Погоди-погоди. Только не говори, что мой отец тот самый Баки Барнс! Слов нет цензурных. А я-то думал, где мог его видеть. Ну, предположим, изучал… новости всё интереснее и интереснее, а меня оборвали, когда я учителю заявил, что они любовники».
«Твой отец — Джеймс Бьюкенен «Баки» Барнс, и ты наполовину ирландец )))) Не думаю, что они были любовниками тогда. Хотя я не спрашивал. Кэп приедет завтра, я изображаю плюшевого мишку для Барнса. Он горячий, как печь, а тут и без того жара. Хрен усну».
«У тебя странное пристрастие к Барнсам, или у них к тебе))) ирландец XD. Сайлас с ума сойдёт)))) только ты-то тут при чём? Ну приедет, что тут такого, или думаешь, суперсолдатская ревность — вещь опасная?»
«Опасная вещь — капитанское чувство справедливости, Джек. У меня был приказ его ликвидировать. Я саботировал, но Кэпу об этом никто не сказал. Для него я агент Гидры и хэндлер Зимнего Солдата. Если Кэп не свернет мне шею в первые пять минут, у меня есть шанс дотянуть до вечера. Если что — не поминай лихом».
«А вот сейчас совсем не смешно!»
На тумбочке пиликнул принятым сообщением телефон Барнса.
«Не пиши ему, — посоветовал Брок. — Он спит. Утром прочтет. Ничего со мной не случится. Барнс обещал».
«Брок, я серьёзно: постарайся хотя бы не попадаться на глаза этому долбанутому суперу. Видел я недавно ролик, как он прыгает со здания на здание…»
К сообщению была прикреплена фотография, сделанная чуть ли не из-под стола. Джек в военном кителе, откинувшись на спинку кресла, со скучающим видом грыз карандаш.
«Ты на совещании? Каково тебе работать министром информации?»
«А никак. Что до этого сидел на галёрке и молчал, что сейчас. Только пересадили поближе. Уже третий час обсуждаем день рождения Сайласа».