Быть может, завтра (СИ)

— Ладно, — прошептала она.
Кивнув, Гэвин оторвался от стены и подошел к шкафу в прихожей. Он выудил оттуда высокие женские сапоги и одну из своих кожаных курток.
— Не уверен, подойдет ли тебе размер обуви. А куртка точно будет великовата. Но другого нет.
Норт молча обулась, стараясь не встречаться с Гэвином взглядом, молча же натянула куртку. Она чувствовала, как заработали имитаторы слезных желез, выделяя влагу. Но они почему-то совершенно не слушались команд, отказывались останавливаться.
Ища хоть что-нибудь, за что можно было зацепиться, как за спасительную соломинку, взгляд Норт упал на фотографию в рамке.
— Этот человек… Он твой отец?
— Да, — кивнул Рид.
— Что с ним случилось?
— Покончил с собой, — ответил Гэвин и натянуто улыбнулся, блеснув глазами. — Потерял работу, когда людей начали массово заменять андродиами. А восстановиться так и не смог.
Норт перевела на него взгляд.
— Мне очень жаль, — тихо сказала она.
— Не стоит, — мотнул головой Гэвин. — Ты-то в этом точно не виновата.
Они постояли в тишине.
— Мне пора, — неуверенно произнесла Норт. Рид молча кивнул.
Казалось бы, прощание состоялось. Но Норт не хотелось уходить просто так. Руководствуясь неизвестно откуда взявшимся порывом, она подняла правую руку, потянулась к Гэвину, коснулась его ладони. Он легко сжал ее руку в ответ — и кисть Норт стремительно начала белеть.
Она завороженно смотрела, как стекает кожа, обнажая белый глянцевый пластик.
Рид тоже смотрел. Хмурым и обманчиво злым взглядом, от которого мурашки бежали по коже.
Как всегда.
— Ладно, — дрожащим голосом сказала Норт и попыталась сделать шаг назад, но Гэвин не отпустил ее руку.
— Блядь… — выдохнул он, неожиданно дергая ее на себя, заключая в объятия и накрывая губы жадным поцелуем. Норт охотно ответила, подняла руку, зарылась пальцами в его волосы, потянула за пряди. В груди, начиная нагреваться, захлебывался тириумный насос, разгоняя жидкость по телу. Норт задыхалась от восторга, кусала губы Гэвина, вслушиваясь в его стон, больше похожий на рычание — и не могла понять, хорошо ей или очень-очень плохо.
Наконец, Гэвин отстранился, шумно втянул воздух и прижался лбом к ее лбу.
Они постояли так с минуту, слушая сбивчивое дыхание друг друга.
— Прощай, Гэвин, — прошептала Норт.
— Удачи, жестянка, — ответил Рид. Он отпустил ее, смерил долгим взглядом напоследок и молча ушел на кухню.
Норт застегнула куртку и выскользнула из дома.
***
На пассажирском сидении пустого такси было тепло и уютно. Норт прижалась лбом к стеклу, безразличным взглядом следя за проплывающими мимо огнями и стекающими каплями дождя.
«Инициирована очистка сектора памяти».
Красные неоновые вывески отбрасывали алые отблески на мокрый асфальт, отчего казалось, будто такси едет по дороге, залитой кровью.
«Очистка памяти выполнена на 40%».
Темный парк угрожающе ощерился черными ветвями уже сбросивших листву деревьев. Норт видела, что там, на мокрых лавках в глубине парка, трясясь от холода жались друг к другу бездомные.
Детройт уже не казался таким волшебным, как раньше.
«Очистка памяти выполнена на 80%».
Закрыв глаза, Норт зарылась носом в ворот куртки, в последний раз вдыхая запах Гэвина Рида.
«Очистка памяти завершена».