Ключ Соломона (книга первая) (СИ)

— Ну?
— Зеркало разбилось, — буркнул ангел, но, посмотрев на перекошенную рожу демона, добавил: — Забей. Все в норме. Не более хуево, чем обычно.
— Ты…
— Забей! И иди мыться, еда остынет!
— Ладно, я быстро! — Демон только махнул рукой.
Уриил, выдохнув и прислушавшись к звуку льющейся из душа воды, уселся на одну из табуреток и принялся разливать по стаканам стоящую на столе водку. Спустя несколько минут из ванной донесся мат и скрежет металла, заставивший Ури рассмеяться. Еще через пару минут из-за ширмы вылетел встрепанный и злой демон. Не обращая внимание на стекающую с него ручьями воду, он в два шага оказался возле стола и залпом выхлестал сразу оба стакана, вызвав у Ури еще один приступ дикого хохота. Отсмеявшись и по второму разу разливая по стаканам содержимое бутылки, тот наконец смог поинтересоваться:
— Чего ты?
— Душ… тоже сломался! — не глядя на него, рыкнул демон. — Давай жрать уже!
Ели молча до момента окончания первой бутылки. Слегка осоловевший ангел начал первым:
— Ну и что ты об этом думаешь?
— О чем?
— О жи-и-изни, Андри! О жи-и-изни! — Ангел попытался ласково погладить демона по голове, но, промахнувшись, опрокинул пустую бутылку. — Упс! Про приключения наши есть мысли?
— Полно… И все как одна хреновые! Ну не знаю я, кто нас заказать мог! Меня порешить желающих-то целый вагон, хоть абонементы продавай, только никто из этих паскуд не знает, где меня последний год носило. Да и метили-то вроде как в тебя, а не в меня.
— Это еще — ик! — почему? — От пьяного возмущения Уриил принялся икать.
— А то, что Альфреда этого именно тебя спасти просили, забыл?
— Ик! Забыл. Тогда вообще херня какая-то выходит. Всем моим на меня уж тем более насрать, я для них и так все равно что сдох…
— Да не грузись. Кстати, про работодателя нашего что скажешь?
— Темнит и недоговаривает. Ик! Нестыковки в его рассказе заметил?
— Эвакуация?
Уриил хмуро икнул в знак согласия и, казалось, на секунду внезапно протрезвел:
— Именно. Ик! Взрыва он, значит, не ждал, а людей из дома повытаскивать успел. Да и не похоже, что ему наша помощь так уж нужна. Про эльфа этого он уже заранее знал и меня в его ауру носом ткнул, следовательно и с остальной головоломкой мог бы разобраться. Ик! Еще этот благодетель неизвестный… Может, Альфред про него вообще наврал? Сам все организовал, убийцу подослал, а потом спасать явился и сам себя найти потребовал! Вроде как цирк выходит полный, но схрена ли мы ему-то верить должны? — Уриил ухмыльнулся без намёка на веселье. — Впрочем, найти ту паскуду, что нас заказала, я бы так и так не отказался. Ик! Киллер этот детсадовский, кем бы он ни был, помирать явно не сам пришел! Так что побеседовать с тем, кто пареньку так башку задурил, мне бы очень хотелось!
Андрасу оставалось только кивнуть в ответ.
— Есть у меня на этот счет одна идейка. Помнишь моё последнее задание?
— Инкуб-инноватор?
— Он самый. Первой частью задания было оторвать ему башку до того, как он ещё кого-нибудь прикончит, а второй — передать его поделки на экспертизу.
— Ну и?
— Ну и не тупи! Ты же не думаешь, что я с этой цацкой прям в офис Центра заявился? Мол, распишитесь за приемку и на чаевые не жлобитесь? Нет конечно! Я эту дрянь по инструкции начальства (которого у нас уже как тараканов расплодилось!) отвез за двадцать километров в соседний поселок и там какому-то хмырю в местной автомастерской сгрузил.
— Чо за хмырь?
— Человек. То ли Алексей, то ли Александр, точно не помню. Но есть у меня предположение, что он с контрабандой вполне себе связан. Или хотя бы знает, у кого о ней можно поинтересоваться.
— А с чего бы он о контрабанде знал?
— А ты думаешь, Центр тут диппочтой пользуется? Они же все на полуподпольном положении! Спорить готов, что амулет ушел по тем же каналам, что и эта эльфийская хрень! Черный рынок же потому и существует, что все им пользуются, в том числе и те, кто с ним вроде как бороться должен.
— Да ты… Ик! голова… За это надо выпить! Разливай вторую!
— Развезет ведь…
— Ик! Развезет!
========== Глава 4 / Семена ==========
Кто съел — тот и хищник,
кого съели — тот и дичь.
Народная мудрость
Сбыв с рук невесть отчего раздражающую его парочку, мужчина сел в салон арендованной тойоты, кинул бряцнувшую металлоломом кожаную куртку на заднее сиденье и завёл мотор. Ехать предстояло в местный «деловой район», где пару лет назад с большой помпой отгрохали самое высокое здание в городе, состоящее почти целиком из стекла и сомнительного качества металлоконструкций. Заоблачная стоимость аренды, протекающая крыша и регулярно выходящая из строя канализация в целом довершали образ места, где он, по указанию шефа, неделю назад снял офисное помещение под будущий «полевой штаб». Свою прихоть в выборе шеф снизошел объяснить, продекламировав какой-то стишок. Точно смысл сказанного телохранитель не помнил, но было там что-то про отсутствие обзора с балкона. Спорить с очевидной отговоркой смысла не было, наверняка у шефа было с десяток далеко идущих планов, требовавших от них торчать непременно на последнем этаже этого промозглого убожества.
Дорога с унылыми размышлениями показалась на удивление короткой. Очнулся водитель уже возле въезда на подземный паркинг бизнес-центра. Показав сонному охраннику удостоверение, он заехал в арку тоннеля (шлагбаум поднялся, разумеется, лишь с третьего раза) и направил машину к персональному парковочному месту.
Припарковавшись, он вызвал лифт и нажал кнопку тридцать седьмого этажа. Такая не по фэн-шую выполненная этажность, вспомнил телохранитель почерпнутые с форума местных жителей сплетни, получилась по причине того, что у застройщика сорокапятиэтажного — по изначальному плану — здания где-то в районе тридцать седьмого кончились деньги на строительство, зато появилось неодолимое желание путешествовать в другие страны. Но непременно такие, с которыми нет договорённостей о выдаче уголовно осужденных. Стройку же пришлось срочно сворачивать, удовлетворившись единожды взятой высотой. Это почему-то смешило.
Поднявшись на нужный этаж, он прошел по тускло освещенному коридору до просторного зала, где и застал шефа, сидящим на письменном столе и лениво наблюдающим за двумя рабочими, разобравшими на части протекающий потолок и занимающимися починкой вышедшего из строя освещения. Ещё одна бригада из трех человек сомнительной трезвости и квалификации, вызванная для того, чтобы занести мебель и офисное оборудование их свежеорганизованного «финансового стартапа», неловко толпилась у входа. Разогнав руками перегар и его носителей, мужчина прошёл к успевшему оказаться на своём месте пухлому дивану с обивкой из белой кожи и, кивнув шефу, уселся с намерением убить время при помощи прихваченной по дороге газеты. Разговаривать о делах в такой толпе — пусть и безвредных работяг — не представлялось возможным, оставалось ждать.
Зато уже через пару минут ожидания мужчине стало понятно, почему его начальник предпочёл дивану стол, на котором в данный момент с безмятежным видом сидел и наблюдал за сражением с потолочным покрытием. Омерзительная обивка липла к рукам и грела в самых неподходящих местах. А уж ему, с его от рождения повышенной температурой тела, пыточный образчик офисной мебели доставлял особо широкую гамму отрицательных эмоций. Телохранитель припомнил, что такие вот диванчики шеф всегда выставлял в приемной для ожидающих его посетителей, которым требовалось основательно пропотеть и заблаговременно лишиться душевного равновесия перед «высокой аудиенцией». Сдавшись, мужчина свернул газету и, оставив её на месте экзекуции, немой тенью примостился у выхода из офиса, словив на себе насмешливый взгляд начальства.
Наконец, спустя мучительно долгое время потолок принял первоначальный вид, работяги в пять пар нетвердых рук затащили в офисный опенспейс оставшиеся столы, стулья и оргтехнику, после чего радостно отбыли опохмеляться. Офису ещё предстояло придать жилой вид, подключить всевозможную машинерию и создать ощущение кипучей деятельности, но этим в дальнейшем предстоит заниматься ассистентам. В задачу этой особой породы работников их ведомства как раз и входили мелкие бытовые поручения, показная симуляция бурной деятельности для случайных зрителей и умение держать язык за зубами касательно всего того, чего им слышать и знать не полагалось. По мнению телохранителя, труд совершенно мозгоиссушающий, но на это шли, причём шли как правило жены и боевые подруги полевых стаци (так часто называли стационарных агентов), охочие до шпионской романтики и надеющиеся хотя бы таким образом видеть своих возлюбленных чаще, чем раз в три года по случаю увольнительной.