Сато (СИ)

— Незачем, если тебя устроит дурка, — пожала плечами Даша. — А если хочешь справиться с тем, что тебя беспокоит и не дает интегрироваться в местное общество, тогда это необходимо.
Сато задумался. Звучит все это странно, но с другой стороны… Он ведь и вправду взрывается, что приводит к проблемам. Он привлекает очень много внимания. Особенно в школе. Так не может продолжаться вечно.
— Допустим. И что мне надо делать?
— Ничего, просто наблюдай за собой и делись этим на сессиях. Какие эмоции у тебя возникают, что у тебя не получается и тому подобное, — пояснила Даша.
— И как это должно помочь?
— Мы найдем проблему, разберемся с травмами, и ты не будешь реагировать автоматически. Не могу сказать, что тебе станет нравиться жить у нас на планете, но… все будет попроще.
Сато внимательно изучал Дашу, параллельно пытаясь найди подтверждение или опровержение ее слов в своей памяти. И не мог.
— Ладно. Но я тебе не верю.
— Это и не требуется, — напомнила Даша.
— С чего начнем?
— Я не очень разбираюсь в этих ваших переносах сознания, поэтому для начала расскажи, где ты был эти два года.
— Тут, — пожал плечами Сато.
— Тут — это где?
— Думаю, что на этот вопрос тебе не ответят даже наши ученые. Никто так и не разобрался, где именно находится сознание. По распространенной у нас теории, человек — это скорее приемник, чем носитель, понимаешь?
— У нас тоже есть такие теории.
— Так что я тоже был тут, но как бы… спал. Приемник был настроен на волну Кости.
— Из-за чего это произошло? — взгляд Даши стал более цепким.
— Я сам так решил, — не очень охотно ответил Сато.
— То есть ты добровольно отдал тело Косте?
— Да.
— А что послужило причиной?
— Твое предательство, — поиграв желваками, ответил Сато. — Нам обязательно копаться в этом?
— Боюсь, что да, — развела руками Даша. — Почему тебе так трудно говорить об этом?
— Ты действительно не понимаешь? — Сато уже чувствовал, как поднимается мутная злоба.
— Да. Мне нужно знать. Ты же понимаешь, что я не издевки ради спрашиваю.
— Ты женщина, — сам не поняв, как решился на такое, сказал Сато.
Даша непонимающе поморгала. Очевидно, ответ ее удивил.
— Боже! — Сато закатил глаза. — Ты правда не понимаешь, насколько это унизительно — признать, что женщина способна нанести тебе вред?!
— Я… поняла. Извини, — засуетилась Даша, хотя очевидно не поняла.
— Не извиняйся, ты делаешь только хуже!
— Из… — Даша прервала себя. — Хорошо, я поняла. Тебя предали, и ты решил уйти, так?
— В целом да.
— А почему вернулся?
— Сопляк, — имея в виду Костю, ответил Сато, — не справился с ужасом, который встретил в школе, и свалил. Пришлось мне разбираться.
Даша задумчиво посмотрела в глаза Сато. Он равнодушно встретил ее взгляд.
— Тебя в прошлом предавали?
— Нет, — покачал головой Сато.
— У вас такого не бывает? — уточнила Даша.
— Еще как бывает. Там, откуда я родом, есть все, что может приносить боль и страдания.
— Звучит мрачно… Уверен, что хочешь вернуться?
— Уверен. В вашем мире страдания приносит вообще все, — развел руками Сато. — Это какой-то конвейер подавления личности.
Он вдруг почувствовал, что внутренне Даша с ним согласна.
— Откуда такая острая реакция на предательство, если тебя раньше не предавали?
Сато проигнорировал вопрос, спокойно глядя на Дашу, но та намека не поняла.
— Мы не будем это обсуждать.
— Хорошо, — согласилась она. — Но, вероятно, там кроется что-то, что очень влияет на тебя, понимаешь?
— Именно поэтому мы и не будем об этом говорить. Возможно, когда-нибудь, но не сейчас.
— Хорошо, а мы можем поговорить о моем предательстве?
— Да.
— Как тебе кажется, что хуже — предать или оказаться преданным?
Сато едва не вздрогнул. Докторша, кажется, очень хорошо знает свое дело.
— Предать, — не сомневаясь, ответил он.
— Почему ты так думаешь?
— Тот, кого предали… Он получает возможность все исправить. Я бы даже сказал, что он получает власть над предателем. Право карать во имя справедливости. Предательство — это индульгенция. Если меня предали, я имею право уничтожить предателя, понимаешь? А что делать тому, кто предал? Существует ли какое-то оправдание его поступку? Нет. Это будет разъедать тебя изнутри, пока не оставит только стенки желудка. Ты превратишься в ходячий труп. Вот и все, — Сато вдруг понял, что только что произнес один из самых длинных и пространных монологов в своей жизни.
— Может, тебе этот вопрос покажется странным, но… Ты видишь этот механизм, у тебя есть понимание его работы и… — Даша задумалась. — Как бы ты поступил с предателем, который пришел к тебе с повинной?
— Как ты… — хмыкнул Сато. — В начале нашего разговора. Ты сначала проверяешь, а потом спрашиваешь?
— Не совсем, но пусть так. Как я.
— Ты женщина, — напомнил Сато. — В нормальных условиях я бы не признал, что меня предала женщина, это глупо. Сам виноват. Чего еще ждать от женщины?
Сато уже ждал вопроса вроде: «Какая женщина раньше тебя предавала?» — но, как ни странно, не услышал его.
— Да, это мы с тобой, наверное, тоже как-нибудь детально обсудим. Представь, что тебя предал мужчина и пришел к тебе с повинной. Что бы ты сделал?
— Приказал бы его убить, — пожал плечами Сато.
— Почему? Ты же сказал, что он мучается и…
— Из милосердия, — скривился Сато, буквально вытаскивая из себя это позорное слово.
Даша, судя по спокойному взгляду, всего ужаса откровения не поняла. Вероятно, потому, что о девизе «без жалости, без страха, без пощады» ничего не знала.
  
Глава XII
 
— Если вы не можете решить, то подбросьте монетку, — предложила учительница двум детям.
Сато заинтересовался. Разум будто бы выбрался из тупой дремоты.
— А это честно?
— Конечно! — заверила Наталья Ивановна и достала из заднего кармана рублевую монету. — Кто орел, а кто решка?
— Орел! — ответили Матвей и Женя в один голос. Просто потому, что решка звучит не так круто.
— Я орел!
— Нет, я!
Очевидно, спор из-за места за партой так не решить. Он просто перенесся на другой предмет. Интересно, подумал Сато, она предложит им кинуть монетку, чтобы решить, кому достанется орел, а кому решка?
— Так! Тебе орел, а тебе решка! — учительница решила вопрос радикально. — Теперь будем кидать монетку. Всегда выпадает случайная сторона, поэтому все честно.
— Это не совсем так, — неожиданно даже для самого себя сказал Сато.
Учительница удивленно посмотрела на него.
— Нет, конечно, орел и решка выпадают случайно, Костя. Это… ну, закон что ли.
— Я могу обыграть вас, — пожал плечами Сато. — Если вы мне не верите.
Наталья Ивановна чуть снисходительно улыбнулась. Сато мгновенно подавил колыхнувшуюся ярость.
— Давай попробуем сыграть, — согласилась учительница. — Орел или решка?
Сато задумался, выстраивая стратегию. Сейчас самый сложный момент.
— На одном броске вы не заметите закономерности.
— Нет никаких закономерностей, — улыбнулась Наталья Ивановна. — Но давай сыграем, как ты предлагаешь. Что надо делать?
Учительница, очевидно, была вообще рада тому, что проблемный ученик пошел на какой-то контакт. Сато внутренне ухмыльнулся.
— Придумайте комбинацию из орлов и решек — три штуки, например. И я тоже придумаю. И моя комбинация победит.
— Хорошо. Орел, орел, решка.
Сато на секунду задумался, потом кивнул.
— Решка, орел, орел. А теперь кидайте монетку, пока не выпадет одна из комбинаций.
Вокруг уже скопились дети, в том числе Матвей и Женя, которые все еще не могли поделить, кому с какой стороны парты сидеть.
— Дети, запоминайте, что будет выпадать! — учительница решила использовать момент в педагогических целях.
Рядом тут же возникли две девочки с тетрадками и ручками. Наталья Ивановна стала кидать монетку. Ученики же принялись хором оглашать результат.