Плохие девочки не плачут. Книга 3 (СИ)

Ну, что вы хотите? Финансирование системы образования урезают, ставки половинят и четвертуют. Выживай, как можешь, вертись в меру возможностей, приобщай страждущий народ к знаниям.
Тем не менее, наш военрук товарищ надежный. И я ни словом не обмолвлюсь про то, как он делился воспоминаниями из прошлых воплощений, открывшимися в его памяти после принятия галлюциногенных грибов. Зачем раскрывать секреты падения Римской империи и настоящие причины Французской революции? Не собираюсь уточнять благодаря кому могу спеть гимн СССР в любое время дня и ночи. Упрямо промолчу, на счет того, кто жарил шашлыки на кафедре физики, используя ценные методички, выпущенные в ограниченном количестве.
To cut a long story short. (Короче говоря) Не надо искать ответы. Обнаружатся сами. Масштабно обнаружатся, мало не покажется, добавки просить не придется, и крепко пожалеешь, ежели возомнил себя начинающим археологом, вскрыл сомнительные гробницы, не обращая внимания на предупреждающие знаки о смертельных проклятьях.
Наверное, жутко сознавать, что о тебе знают абсолютно всё, вплоть до грязных эротических фантазий и опыта первой мастурбации, собрали подробное досье, осветили даже малозначительные факты вроде частных уроков испанского языка.
Не «наверное», правда — жутко.
Между тем, я теряюсь в догадках. Легче обчистить Форт-Нокс, чем добыть правдивую информацию о моем любимом садисте.
Кто таков: миллиардер, характер скверный, хорошего отношения не ценит.
Интересы: выдавать себя за простых смертных, дурачить и шантажировать людей, пытать их же, ну и по мелочи — наручники, плети, кнуты, камеры пыток.
Ближайшее окружение: стервозная жена, милая бабушка и очаровательный дедушка (когда-то нацист, но с кем не случалось глупостей по молодости?), папа с абсолютным музыкальным слухом и, логично предположить, где-то есть мама. Братья, сестры, дети, а так же прочие ближайшие родственники неизвестны.
Особые приметы: неповторим, соткан из противоречий.
В былые времена я пробовала вскрыть ноутбук фон Вейганда и бездарно провалилась. Вдруг его попытка оказалась на порядок удачнее? Ведь у меня пароль отсутствовал. Скрывать-то нечего, кроме фильмов про маньяков и зверской рок-коллекции. Прямо стыдно, что порнушкой на досуге не балуюсь.
Вспоминаю романтический сюрприз на Новый год, видео под названием «Зимняя сказка». Догадаться легко. Очень сильно намекает.
Горящее сердце на снегу, лихо сооруженная беседка, роскошно сервированный стол — слишком много совпадений, абсолютный out of character, не соответствует натуре прирожденного садиста. Фишка, на которую безоговорочно купится втрескавшаяся по уши девица вроде меня.
Как давно фон Вейганд спланировал это? Захватить и подчинить, закалить характер по своему образу и подобию с некоторыми оговорками? Сразу после нашего знакомства. При пожаре на заводе или еще в Киеве. Когда предложил жить вместе или неожиданно обнаружил невинность в идиотке, припершейся к нему по первому зову.
Прощаясь со мной, рассчитывал вернуться? Его короткое «увидимся» и щедро дарованная жилплощадь были не последним проявлением благодарности за приятный трах, а наполнялись глубоким смыслом, готовили серьезный задел на будущее.
Насколько далеко зашел в сборе досье? В течение какого периода проводил слежку? Воплотит ли свои угрозы в реальность? Причастен ли к исчезновению Стаса, с которым так жаждет поговорить?
Ресурсы миллиардера позволяют многое, в отношении меня — абсолютно все. Одного слова достаточно, хватит кивка головы, мимолетного жеста. И жизнь моих близких будет разрушена, они сполна расплатятся за чужие ошибки.
Складывается мало оптимистичная картина.
— Можете позвонить родителям, — говорит Андрей, возвращая мобильный, и сурово сообщает: — Звонки теперь отслеживаются, поэтому не совершайте глупостей.
Забываю ненавидеть сутенера-зануду, чересчур занята другими заботами.
— Спасибо, — киваю, нервно выбиваю знакомый номер на экране, поскорее хочу услышать родных, получить иллюзию стабильности, вернуться в уютный, пусть и далекий мир прошлого.
Но радости нет. Во рту становится невыносимо сухо, едва выдавливаю из себя приветственные слова, и голос противно дрожит, когда в очередной раз приходится соврать маме про «все хорошо».
— Ты долго не звонила, я начала переживать, — чувствует подвох на расстоянии.
— Ничего, сеть барахлила, — пробую смахнуть оцепенение, получается со скрипом: — У вас там как дела? Что нового?
— У нас нормально. Бабушка немного приболела, но это не серьезно. Обычная простуда.
— Болеет? Какая простуда? — практически срываюсь на крик: — Дай ей трубку…
— Не переживай, ничего страшного не случилось, а трубку сейчас дать не могу, я же на работе.
Черт, совсем забыла, в привычной реальности люди еще и работают.
— Мам, она точно в порядке? — горечь запекается поверх крови на моих искусанных губах.
— Да. Пожалуйста, не волнуйся, — уверенно произносит она, выдержав паузу, тихонько вздыхает и прибавляет: — Лора, мы очень скучаем.
Внутри неприятно царапает. Сглатываю не ком в горле, а двойную порцию толченого стекла. Глаза обдает огнем, приходится зажмуриться и перебороть себя снова.
— Я тоже, — уголки губ истерично дергаются, но голос звучит удивительно ровно, добавляю еще несколько фраз на автомате, потихоньку возвращаю контроль и прощаюсь уже совершенно спокойно.
Некоторое время сижу на краешке кровати, уставившись в одну точку, тупо и неподвижно. Спина натянута струной, кулаки сжаты.
Страх за семью постепенно вытесняется гораздо более сильным чувством. Без четких дефиниций, именно — чувством. Болезненный интерес сливается с острым любопытством, щекочет оголенные нервы.
В конце концов, на любое действие найдется противодействие, любую энергию можно направить в нужное русло. Надо только суметь. Взять пульт управления сокрушительной стихией и активировать требуемые опции.
Женщины созданы использовать мужчин, запрограммированы природой на противозаконное предназначение.
Кто я такая, чтобы спорить.
Безумно и самоубийственно представить, хоть на краткий, неуловимый миг вообразить подобное, но все же… власть фон Вейганда станет моей, если правильно подобрать ключ.
Урвать аппетитный кусочек пирога и заработать выигрышные очки. Задать выгодный курс безжалостному циклону. Присоединиться к плеяде любимых жен жестоких султанов и блистательных фавориток властных королей. Плевать, что большинство счастливиц закончили на плахе, в сырости темниц или паутине полнейшего забвения, пали жертвами заговоров или череды нелепых случайностей, а порой попросту приелись своим могущественным любовникам, были посланы в отставку по выслуге лет — кто-то сразу летально, кто-то — влачить жалкое существование в скромном загородном особняке.
Прекрасно понимаю, фон Вейганд скорее свернет мне шею, чем выпустит на волю. Даже утолив голод в полной мере, не позволит насладиться пьянящим ароматом свободы. Слишком много потратил сил, совершил значительные вложения, позволил влиться в плоть и кровь, а это не спускают на тормозах без последствий. Во всяком случае, он никогда не спустит и не простит. Глаз спокойно не сомкнет, если другой мужчина будет способен коснуться его единоличной собственности, овладеть тем, что принадлежит ему одному.
Ведь я полностью его. Игрушка и шлюха, маленькая лживая сучка, которую «занимательно» изучить и распластать под микроскопом, загнать в ловушку и наблюдать за реакцией, пресекать слабые попытки самообороны и воздвигать новые препятствия.
Мне придется лавировать, изворачиваться и разрабатывать идеальную стратегию. Не просто обольстить, а найти рычаги влияния. Задача сродни дрессировке урагана. Однако — почему бы и нет? Я готова рискнуть.
Что-то открылось во мне. Там, в полумраке пыточной камеры, на ледяных каменных плитах. Не плохое и не хорошее. Просто другое. И, похоже, эту часть нереально обуздать. Да и стоит ли? Главное — победа, и совершенно не важно, какую цену придется заплатить за воцарение на вершине и благополучие близких.