Досье Дрездена. Книги 1 - 15

Ответом мне была тишина. Я принялся снимать нужные мне предметы с полок.
— Боб! — повторил я, на этот раз громче. — Просыпайся, лежебока!
В пустых глазницах черепа зажглись два огонька, мерцающих как свечное пламя.
— Мало того, — произнес череп, — что мне не дают спать. Мне не дают спать, оскорбляя грубыми словами. Что такого случилось, что ты будишь меня грубыми оскорблениями?
— Кончай ныть, — весело оборвал я его. — Нам надо поработать.
Боб-Череп пробормотал что-то на древне-французском. То есть, это я так решил, что на древне-французском, хотя я утратил нить фразы, как только он перешел на детали жабьей анатомии. Он зевнул, и его зубы лязгнули, когда челюсть захлопнулась. На самом-то деле Боб был вовсе не черепом, а духом воздуха — кем-то вроде фэйре, но не совсем. Он проживал в черепе, приготовленном для него несколько сот лет назад, и работа его заключалась в том, чтобы запоминать. В силу совершенно очевидных причин я не могу пользоваться компьютером, чтобы хранить информацию или следить за медленно меняющимися законами квазифизики. Вместо этого у меня есть Боб. За свою жизнь он поработал со многими чародеями, и это дало ему богатый опыт, а также некоторую заносчивость поведения.
— Чтоб этих чародеев... — буркнул он.
— Мне не спится, так что состряпаем-ка пару эликсиров, а?
— Можно подумать, у меня есть выбор, — вздохнул Боб. — Что там у тебя стряслось?
Я коротко посвятил его в события прошедшего дня. Он присвистнул (что не так-то просто, принимая во внимание отсутствие губ).
— Звучит гнусно, — заметил он.
— Гнуснее некуда, — согласился я.
— Я тебе вот что скажу, — заявил он. — Возьми меня покататься, и я подскажу, как тебе из всего этого выбраться.
Это меня насторожило.
— Боб, я тебя уже брал с собой раз. Помнишь?
Он мечтательно кивнул, царапнув костью о дерево.
— В дом терпимости. Еще бы не помнить.
Я фыркнул и поставил немного воды кипятиться на одну из горелок.
— Тебе положено быть духом разума. Ума не приложу, с чего это тебя так занимают проблемы секса.
— Пойми, Гарри, — в голосе Боба зазвучали обиженные нотки. — Это чисто академический интерес.
— Нет, правда? Ну, знаешь, мне не кажется справедливым позволять твоей академии подглядывать за людьми в их же собственных домах.
— Погоди-ка. Моя академия не просто подглядывает...
Я предупреждающе поднял руку.
— Заткнись. Даже слышать этого не хочу.
— Ты опошляешь святые для меня понятия, Гарри, — буркнул он. — Ты, можно сказать, оскорбляешь мое мужское начало.
— Боб, — возмутился я. — Ты же череп. Какое к чертовой матери мужское начало? У тебя же и оскорблять-то нечего.
— Да? — вскинулся Боб. — Ты на себя-то посмотри, Гарри! У тебя что, есть подруга? Тьфу! Большинство мужчин находят себе на ночь занятия получше, чем забавляться с наборами для юных химиков!
— Если уж на то пошло, — козырнул я, — на субботний вечер у меня назначено свидание.
Огоньки в глазницах у черепа сменили цвет с оранжевого на красный.
— Ух ты! — взвыл он. — И как она? Хорошенькая?
— Смуглая, — сказал я. — Темные волосы, темные глаза. Ноги такие, что помереть можно. Умна и сексуальна как черт знает что.
— Надеюсь, ей захочется осмотреть лабораторию, — хихикнул Боб.
— Выбрось эту ерунду из головы.
— Нет, правда, — не унимался Боб. — Если она такая классная, зачем ей сдался ты? Ты ведь, скажем честно, не сэр Гавейн, верно?
Теперь настал мой черед обидеться.
— Я ей нравлюсь, — сказал я. — Это что, так уж невероятно?
— Гарри, Гарри, — протянул Боб, и огоньки в глазах его издевательски замерцали. — Ну что ты, скажи на милость, понимаешь в женщинах?
С минуту я молча смотрел на Боба, а потом до меня дошло, что проклятый череп, возможно, прав. Не могу сказать, чтобы осознание этого факта было мне приятно. Однако, хоть я ни за что на свете не признался бы ему в этом, он был прав.
— Будем готовить эликсир бегства, — сказал я ему. — И я не собираюсь торчать здесь всю ночь, так что примемся за дело, ладно? Я помню рецепт только наполовину.
— Когда готовишь один, Гарри, всегда найдется место и для второго. Да ты и сам знаешь.
В этом он был прав. Процесс приготовления эликсира методами алхимии заключается преимущественно в кипячении, помешивании и ожидании. Всегда можно поставить два состава, и времени с избытком хватит на обоих. Иногда даже на три, хоть это и требует некоторых усилий.
— О'кей, сделаем две порции про запас.
— Да ну тебя, — возмутился Боб. — Это неинтересно. Тебе стоит обогатить опыт. Попробуй что-нибудь новенькое.
— Ну, например?
Огоньки в Бобовых глазницах весело подмигнули мне.
— Эликсир любви, Гарри! Приворотное зелье! Если уж ты не вывозишь меня погулять, так позволь сделать хоть это. Духи свидетели, ты же можешь воспользоваться им, и тогда...
— Нет, — решительно заявил я. — Не выйдет. Никаких приворотных зелий.
— Отлично, — согласился он. — Не будет приворотных — не будет и эликсира бегства.
— Боб, — угрожающе произнес я.
Огоньки в глазницах черепа погасли.
Я зарычал. Я чертовски устал, и чертовски разозлился, а ведь даже в наиблагоприятнейших условиях я не самый легкий собеседник. Я шагнул вперед, взял Боба за скулы и хорошенько встряхнул.
— Эй, Боб! — крикнул я. — А ну вылезай! Или я возьму этот чертов череп и спущу его в самый глубокий колодец, какой только найду! Клянусь, я засуну тебя в такое место, где никто и никогда не сможет тебя найти!
Глаза на мгновение вспыхнули.
— А вот и нет. Я для этого слишком ценный, — и погасли снова.
Я стиснул зубы, с трудом удержавшись от того, чтобы не грохнуть череп о каменный пол. Я сделал несколько глубоких вздохов, призвав на помощь несколько лет чародейской подготовки, и все-таки не закатил истерику, и не разбил этого гадкого духа на мелкие кусочки. Вместо этого я положил череп обратно на полку и медленно сосчитал до тридцати.
Мог ли я изготовить эликсир сам? Возможно. Однако я не мог отделаться от неприятного ощущения, что эффект от эликсира будет в таком случае не совсем тот, что мне нужен. Эликсиры — вещь тонкая, и до обидного зависят от мелочей. Не то, что заклинания — те основаны скорее на интенсивности помыслов. И потом, если я и изготовлю любовный напиток, мне вовсе не обязательно им пользоваться, верно? Все равно он сохраняет силу всего пару дней... ну, наверняка, максимум до выходных. Так что вреда от него никакого.
Я заставил себя посмотреть на вещи трезво. Это потешит Боба и сообщит ему возбуждения, вовсе не лишнего при изготовлении эликсиров. Приворотное зелье обходится недорого, так что бюджет мой от этого почти не пострадает. И еще, вдруг подумал я, если Сьюзен попросит меня продемонстрировать что-нибудь из магии (а она это всегда просит), я всегда могу...
Нет. Это уж слишком. Это все равно что признать, будто я не в состоянии понравиться женщине сам по себе. И потом, это было бы несправедливым преимуществом по отношению к даме. Мне был нужен эликсир бегства. Он мог пригодиться мне у Бьянки, и — на худой конец — я мог бы улизнуть с его помощью от Моргана и Белого Совета. В общем, я ощущал бы себя значительно увереннее, имея в кармане эликсир бегства.
— Ладно, Боб. Хорошо. Твоя взяла. Будем делать оба. Согласен?
Глаза Боба осторожно загорелись.
— Правда? Ты сделаешь приворотное зелье в точности, как я скажу?
— Разве я когда-нибудь готовил эликсиры не согласно твоим советам, Боб?
— А тот похудательный эликсир, что ты пытался сделать?
— Ну, да... Это была ошибка.
— И еще антигравитационный эликсир, помнишь?
— Но мы же починили потом пол! Велика важность!
— А еще...
— Ладно, ладно! — взвыл я. — Совершенно не обязательно сыпать соль на раны. Валяй, выкладывай рецепты.
И Боб в присущих ему шутливых выражениях выложил, так что следующие два часа мы готовили эликсиры. Собственно, готовятся они почти одинаково. Сначала тебе нужна основа, вещественный — обыкновенно жидкий — носитель. Затем — нечто для задействования чувств, затем — нечто для рассудка и, наконец, нечто для духа. Ровно восемь ингредиентов, разнящихся в зависимости от назначения эликсира и личности того, кто его готовит. За плечами (фигуральными, ибо в действительности ими и не пахло) у Боба имелось несколько веков опыта, так что он с легкостью вычислял наилучшие для того или иного чародея компоненты. В общем, он был прав, говоря о собственной ценности: я не слыхал о других духах, сравнимых с ним по опыту. Мне с ним здорово повезло.