Сыновья полков (Сборник рассказов)

Вот, например, Стек получает от капитана Эдварда задание: в пятницу, ровно в семнадцать часов, когда по радио передаются сообщения, члены секции разбрасывают листовки и газеты на Мариенштатской рыночной площади под радиорепродуктором, который люди прозвали «гавкалкой».
Операция была разработана до мельчайших деталей. Каждый получает свою порцию газет или листовок, которые он должен держать заткнутыми за поясной ремень, под рубашкой или пальто. Все обязаны распределиться в толпе, которая начинает в это время собираться под репродуктором. Когда начнется передача, кто-нибудь из их группы подаст сигнал — громкий свист. Все к этому времени уже держат руки под полами одежды и крепко сжимают листовки. По сигналу они выбросят листовки высоко вверх. И когда люди начнут собирать листовки, члены секции покинут место операции…
Казалось бы, ничего необычного, но каждый из мальчиков уже начинает испытывать какое-то внутреннее беспокойство. Однако все, кажется, должно пройти хорошо.
И вот наконец семнадцать часов. Толпа под «гавкалкой» увеличивается. Из репродуктора доносятся первые слова диктора. И тут же раздается громкий свист. Ежи оттренированным движением вытаскивает листовки из-под пиджака и высоко бросает их вверх. С левой и правой сторон летят целые пачки газет и листовок, которые привлекают внимание стоящих людей, и именно в этот момент кто-то, видимо опоздавший, бросает в воздух еще одну пачку. Отчетливо видна его поднятая вверх рука и раскрасневшееся от волнения лицо. Кто это? Пораженный Ежи видит, что это Стах! По всей вероятности, он зацепился рукой за ремень. Теперь его видели все. Вокруг него падали на землю брошенные им несколько секунд назад листовки. И тут Ежи заметил, что в направлении брата сквозь толпу пробирается рослый полицейский, на ходу расстегивая кобуру пистолета.
Сташек пробует скрыться в толпе, убежать, но полицейский уже рядом с ним, хватает его за руку. В эту же минуту по бокам полицейского как из-под земли вырастают фигуры двух молодых людей в длинных пальто. Они держат руки в карманах, но Ежи отчетливо видит, что карман одного из них подозрительно раздут и касается уже спины полицейского. Второй что-то шепчет ему на ухо: лицо полицейского бледнеет, рука оставляет кобуру в покое, и теперь уже он старается затеряться в толпе.
Капитан Эдвард все же обеспечил прикрытие группы.
Подобных операций под «гавкалками» проводилось довольно много. В памяти Станислава и Ежи Орловских отчетливо запечатлелась эта первая и еще одна, которая была осуществлена в районе улиц Хлодной и Вроней. Бросили, как обычно, листовки, и люди начали собирать их (еще никогда так не случалось, чтобы какая-нибудь из них оставалась на мостовой), и вдруг из боковой улицы с характерным прерывистым воем сирены выскочил грузовик, битком набитый вооруженными до зубов жандармами. Все бросились бежать. Жандармы были так близко, что не могли не видеть лежащие на мостовой газеты. Но грузовик только прибавил газу и быстро проехал дальше.
Разбрасывание листовок и газет частично совмещалось с мероприятиями, целью которых было то, чтобы люди не посещали кинотеатры.
Население оккупированной и погруженной в траур по ежедневным жертвам террора Варшавы бойкотировало кинотеатры и варьете. Немецкие фильмы, которые демонстрировались в них, были одной из форм геббельсовской пропаганды, преследовавшей цель ослабить дух сопротивления в народе. Они прославляли превосходство немецкой расы господ над другими порабощенными народами, пытаясь убедить польскую общественность в непобедимости немецкого оружия, сломить волю к борьбе и веру в победу. Находились, однако, люди, которых манили неоновые огни кинотеатров и названия фильмов. Часть из них была представлена варшавскими люмпен-пролетариями, была среди них различные мошенники, но были также люди политически несориентированные, идейно отсталые. Первых из них надо было припугнуть, вторым открыть глаза, убедить в лживости пропаганды фашистов. Стены домов в то время были покрыты надписями типа: «Только свиньи сидят в кино». Наряду с этим время от времени предпринимались акции, с тем чтобы создать переполох среди зрителей в кинотеатрах.
Стек и его ребята неоднократно разбрасывали листовки и газеты в тот момент, когда люди расходились после просмотра фильмов, порою проводилось «газирование» кинозалов. Любимыми объектами их операций были кинотеатры «Атлантик» и «Полония», несколько раз они проводились в кинотеатрах на Новом Святе. Брошенная в зрительный зал дымовая шашка вызывала неслыханную панику среди зрителей. Однажды от такой шашки в «Атлантике» загорелись шторы на дверях, что привело к закрытию этого кинотеатра на долгое время.
В постоянные обязанности секции входил также сбор сведений о противнике: о дислокации в Варшаве немецких войсковых частей и военных учреждений, передвижении войск, настроениях среди немецких солдат. Эти же задания по сбору сведений о противнике выполняли и другие секции Гвардии Людовой. В штабе эта информация тщательно анализировалась.
Для молодых гвардистов секции Стека эти задания были далеко не легкими и не безопасными. Ведь ни один из них не имел свободного времени, чтобы, например, усевшись где-нибудь около виадука, подсчитывать количество военных эшелонов, направляющихся на восток. Необходимо было расспрашивать людей, вести записи, а шифровать никто из них не умел. Уже сами разговоры с людьми могли вызвать подозрение. А что было бы, если во время жандармского обыска у кого-нибудь были бы обнаружены записи с подобными данными?
Возможно, не всегда лучшим образом, но они старательно выполняли свои первые разведывательные задания: например, добывали сведения о прибытии раненых в три больших немецких госпиталя на Повисле, сообщали данные о некоторых замеченных военных перевозках.
Станислав благодаря знакомству с охранниками на своем предприятии и работавшими там поляками, которых он регулярно снабжал газетами, лучше разбирался в настроениях немецких солдат. Оказалось, что большинство кладовщиков, учетчиков и различных интендантов в мундирах, в прошлом фронтовые солдаты, были негодны к несению строевой службы.
Многие из них рассказывали теперь об ужасах восточного фронта и о том, что получают от своих родных и близких письма, полные отчаяния, ибо и в тылу стало далеко не безопасно в результате налетов авиации противника.
Все более четкими становятся донесения, вручаемые капитану Эдварду.
Первоначально для молодых Орловских и для руководимой Стеком секции сбор сведений о противнике являлся своеобразной подготовительной школой — очень важной и необходимой. Однако во время неожиданно начавшегося восстания в варшавском еврейском гетто партия наряду с другими политическими группами и организациями начала мобилизовывать силы для оказания помощи товарищам еврейской национальности. И тогда капитан Эдвард ставит перед Станиславом Орловским конкретную задачу: добыть сведения о силах гитлеровцев за восточной стеной гетто, вооружении, расположении пулеметных гнезд и орудий, наименее укрепленных гитлеровцами пунктах. Секция своими силами должна была представить данные о входах в канализационные туннели, идущие в направлении гетто, составить их схему, узнать, какие входы в подземные каналы охраняются немцами…
Все эти сведения были срочно нужны для оказания конкретной помощи восставшим в гетто. Необходимо было также получить данные о гитлеровских подразделениях вокруг гетто и выявить возможности прохода по каналам, чтобы этим путем доставлять восставшим оружие либо эвакуировать отдельных товарищей с наиболее угрожаемых участков.
Эта разведывательная работа доставляет молодым гвардистам большое удовлетворение.
Участие в операции по оказанию помощи евреям — это, по существу, один из эпизодов деятельности всех членов семьи Орловских в оккупированной Варшаве.
Отец, как надсмотрщик рынка и помощник сборщика налогов, в течение определенного периода времени имел даже постоянный пропуск в гетто, на Мурановскую площадь. И хотя семья Орловских сама бедствовала, он всегда ездил туда, имея при себе хлеб для еврейских семей, которые прямо на улицах умирали от голода.