2018: Далёкое Отечество (СИ)
Впрочем, бабки-сплетницы в последнее время пошли продвинутые и предпочитали сидеть не на сыром ветру, а в тепле, за настроенным кем-то из внуков старым компьютером — в сети и аудитория больше, и никто умные мысли не перебивает.
— Здесь, — ответил гость постарше. В своём сером костюме он напоминал мелкого и не слишком везучего на победы адвоката.
— А может корпус не этот? Не 33-а, а 33-б? А то как-то выглядит совсем уж убого, — заметил второй. Ему тёмно-серый костюм и галстук придавали вид скорее молодого преподавателя, не защитившего пока и первой диссертации.
Обоих визитёров объединяли незапоминающиеся лица и не слишком определенный возраст «около тридцати» — они с равным успехом могли оказаться как адвокатом и преподавателем, так и мелким предпринимателем, и менеджером. Как будто их таких специально где-то по внешности подбирали.
— На обитель мирового научного светила, конечно, не похоже, — произнёс первый. — Но нам особо крупное светило и без надобности.
Подъезд без лифта, четвёртый этаж, старая «фанерная» дверь, из-за которой можно разобрать голос спорт-комментатора и даже прикинуть по тону воплей, что и по какому каналу сейчас показывают. То ли хозяин квартиры не мог себе позволить броневую сталь и сейфовые запоры на двери, как у соседей, то ли не видел необходимости. Зато и открыли на звонок почти сразу же, не тратя полчаса на возню с засовами, снятие лазерной сигнализации и деактивацией минных полей…
— Добрый день, чем могу помочь? — открывший им человек походил то ли на советского геолога, то ли на барда — квадратные очки, борода, только футболку на растянутый свитер заменить и совпадение было бы полным.
— Анисимов Родислав Аркадьевич? — спросил первый из визитёров.
— Да, это я. А… с кем имею честь?
— Капитан Павлов, капитан Елисеев, Федеральная Служба Безопасности, — гости практически синхронным жестом продемонстрировали удостоверения. — Мы можем войти и поговорить о вашей работе?
— Да, конечно, конечно… — профессор был не столько напуган визитом «кровавой гэбни», сколько находился в недоумении. Вот что такого могло понадобиться контрразведке от обычного преподавателя провинциального ВУЗа?
Закрывая за собой дверь, Елисеев уже отработанным жестом включил в кармане «глушилку». Вряд ли кандидата наук и обычного палеонтолога мог кто-то подслушивать, однако предосторожность есть предосторожность. Как и инструкция есть инструкция.
Бегло окинул взглядом квартиру — типичная холостяцкая берлога, ни уюта, ни порядка. С женой профессор развёлся лет десять назад, сын к нему из Питера приезжает хорошо, если раз в полгода. Ну и для кого стараться тогда?
Разговор вели на кухне — и идти было ближе, и бардака там поменьше.
Относительно.
Потому как на кухне обнаружился включенный ноутбук, несколько бутылок недорого пива и ещё один субъект — тощий нескладный мужчина лет тридцати с взъерошенными тёмными волосами и в круглых очках.
«А ты возмужал, Гарри Поттер», — иронично подумал про себя Елисеев, подметив сходство мужчины со всемирно известным книжным персонажем.
— Юра, это из ФСБ, — слегка удивлённым тоном поведал Анисимов.
— О. День добрый. И… До свидания, да? Мне уйти?
— Ковалёв Юрий Степанович? — поинтересовался Павлов.
— Да, это я… — несколько недоумённо отозвался мужчина.
— Тогда можете остаться.
— Эм… — Анисимов вытер ладони о футболку. — Может чаю? Или кофе?
— Благодарю, но нам хотелось бы перейти к делу — у нас не так много времени, — вежливо, но непреклонно произнёс Павлов.
— Что ж, я слушаю. А… о какой именно работе идёт речь? Я преподаю в Политехе и числюсь консультантом в Палеонтологическом музее, но не думаю, что это могло бы заинтересовать вашу организацию…
— Говоря «работа», мы подразумевали ваш научный труд, — объяснил фээсбэшник. — В девяносто седьмом по результатам раскопок в Хабаровском крае вы представили на рассмотрение свою диссертацию. Несколько новых видов ископаемых животных, останки родственных видов которых никогда прежде не находили на территории Евразии…
— Ну уже ведь двадцать лет прошло! — реакция Анисимова оказалась неожиданно бурной. — Неужели нельзя всё-таки оставить в покое эту тему? Всё, нет той работы, забыли все про неё уже давно! Я ошибся, я виноват, но я исправился!
— Родислав Аркадьевич… — попытался успокоить профессора Юрий.
Даже без всяких познаний можно было понять, что вопрос учёного задел и ещё как задел. Хотя ничего удивительного в том нет — оба фээсбэшника в общих чертах изучили биографию объекта разработки и его научную карьеру.
Анисимов в своё время потратил четыре года на раскопки, и представленная тогда ещё молодым и подающим надежды палеонтологом гипотеза была очень смелой. На речных отмелях под Хабаровском он нашел целое месторождение костей ископаемых животных. Не каких-то там супердинозавров или мутантов — обычная мамонтовая мегафауна: хоботные, носороги, лошади, быки, медведи, словом, животные уже известные палеонтологам…
Загвоздка была в том, что все эти виды считались эндемиками Северной Америки, вымершими задолго до последнего оледенения. Гипотезу Анисимов тогда выдвинул смелую и масштабную, предположив существование где-то в долинах Сихотэ-Алиня замкнутой биосферы, в которой древние виды сохранялись в течении сотен тысяч лет, пока их родственники мигрировали в Америку и там вымирали.
Само собой, смелое, и даже наглое исследование противоречило слишком многому и в случае своего принятия выставляло бы дураками очень многих авторитетов в данной области науки. Неудивительно, что все маститые и уважаемые, даже на дух друг друга не переносившие, объединились, чтобы раскатать выскочку с его антинаучными бреднями в тонкий блин. Дай им волю, они бы Анисимова на костре из пары десяткой экземпляров его труда сожгли бы, прямо во дворе института.
В общем, диссертацию профессор так и не защитил, оставшись вечным кандидатом наук. И в тот же месяц отправился из столицы по назначению в провинциальный музей палеонтологии, и даром, что не сторожем — даже просто преподавать ему разрешили лишь через несколько лет, и то лишь из-за тотальной нехватки кадров.
— Я понимаю ваши эмоции, профессор, — произнёс Павлов с профессиональной убедительностью. — Но сейчас потребовались именно ваши знания и материалы о тех ваших изысканиях. Планируется новая экспедиция в тайгу, приблизительно в те же места, и без вас там будет не обойтись. Говорят, что поступили новые данные, которые могут всё изменить. И вы должны понимать, что если всё пройдёт удачно, то это ваш шанс получить должное отношение к своим исследованиям.
— Должное отношение? — с горечью произнёс профессор. — Через двадцать лет? Да если я опять провалюсь, то я превращусь даже не в посмешище, а… а… а вообще не знаю, как это даже назвать…
— У нашей организации нет оснований сомневаться в успехе вашей миссии, — произнёс Павлов. — Впрочем, формально руководить экспедицией будете не вы, а военные. На вас, Родислав Аркадьевич, научное обеспечение экспедиции. Если результаты будут существенны — ваше имя будет на всех выходящих работах. Но если ничего не выйдет — о вашем участии никто и не узнает и в отчётах вас не будет, ответственность будут нести другие люди. Всё это уже есть в вашем контракте — право на соавторство в публикуемых материалах только при успехе экспедиции. И вне зависимости от результатов, командировку вам оплатят, плюс надбавки за вредные условия, за научное звание и так далее. Вы же понимаете, что, это не турпоход за свои деньги — у вас будет полная поддержка государства.
— Простите, вы сказали, что экспедицией будут руководить военные? — подал голос Ковалёв.
— Именно так, — кивнул Павлов. — Место раскопок находится вблизи от строящегося режимного объекта — отсюда и подобная секретность.
— Но, позвольте… — Анисимов протёр очки взятым со стола полотенцем, как будто задумался над ответом. Хотя, судя по его загоревшимся глазам, ответ был более чем очевиден. — Почему тогда это всё не через мой институт или ПИН… Не через письмо из РАН хотя бы… Почему именно ваша организация вдруг заинтересовалась палеонтологией?