По гриб жизни (СИ)
— Бе, бе, бе! — аргумент.
Неделя после 10го мая, дня скандального обращения Владимира Владимировича: плаваю в лужах беспокойных мыслей, вглядываюсь в нависший над головой грозовой фронт.
Димка кайфует от своей теоретической магии, читает литературу по теме. По делу написано мало, в основном откровенная фентезятина; впрочем, дельные, применимые советы можно найти и там. Ноосфера, все дела. Скачивая книги из интернета, мой друг использовал анонимайзер — с моей настоятельной подачи. Не знаю, насколько это поможет нам остаться неузнанными в том случае, если ФСБ возьмётся за дело анализа поисковых запросов всерьёз, так сказать, с огоньком! Специально подготовленные, обученные, объединённые общей целью люди способны на многое, имхо.
Я слишком параною, на деле всё не так мрачно?
Может быть.
Да будет свет.
Люди, и мы, мы тоже люди — ходили на учёбу, на работу, в библиотеку, белыми с е2 на е4. Димка ходил по бабам//зачёркнуто, девушкам, инфополе шумело, татуированные активно выступали на тиви, в новостях, ток-шоу, обсуждали причины и следствия, зарабатывали лёгкие, хайповые капиталы. Моя жадность колышется, ей тоже искренне хочется нажать на кнопку “бабло” и победить зло, но она у меня девушка робкая, застенчивая. Стоит индейцу здравому смыслу лишь разок взглянуть в её сторону…
Стоя за стойкой, я рассматриваю сидящих за столиками посетителей. Кто-то из них может быть “меченым”, таким же, как и я. Странно, что мы вместе с Димкой оказались носителями, это не очень вписывается в статистику; сто из миллиона — та ещё лотерейка. Предположим, что каждая татуировка несёт некий магический заряд… или же указывает на существующий у носителя магический потенциал. ПредполОжили. И что, вот так вот — теперь вы избранные, поздравляю, вам выпал счастливый билет? Всё по чесноку, никаких минусов? Не верится мне в сыр, щедро распиханный по незаряженным мышеловкам. “Вот она пришла весна, как паранойя…” — запел трек из колонок, установленных над ящиком с пепси-колой, запел в такт моим мыслям.
— А у Наташки неет на плече татушки! — сыто улыбаясь, информировал меня ушастый.
— Какой ещё Наташки? Ты же с Маринкой гулял?
— С нашего потока, блонда, высокая такая, я тебе её показывал.
— Ты мне каждую вторую показываешь, и слюни при этом на пол капают, капают…
— Я же не монах-затворник, как некоторые! — на улице растаяли снежинки, а в голосе звенящие смешинки, — Здоровое мужское тело требует здоровых мужских занятий! А почему твоё тело не требует — не здоровое оно, или же не мужское — вот НАД ЭТИМ стоит задуматься! — ушастый морщит лоб, картинно вглядывается в невидимые за несущими стенами дали. Ему.
— Слышь ты, морда! — вяло выражаю глубокое возмущение.
— От морды слышу! Шёл бы ты на улицу, Миш, погулял, — продолжил он серьёзным тоном, — Солнышко светит, птички поют, девочки в коротких платьицах охлаждают ляжки утренней прохладой…
— С кем мне по-твоему гулять? — ты же видишь, абсолютно не с кем покурить да выпить, не с кем посетить Египеть, хоть иди да вешайся на проводе, разобрали всех девок в городе. А пить//зачёркнуто гулять одному — моветон.
— С кем? Да хоть с этой, как её, Викой! — руки Димитрия исполнили пред собой движение, должное изобразить лёгкое, игривое сжатие молочных желез невидимого объекта, предположительно роду женского, возрасту половозрелого, — Грудь у неё ничего, хоть и очкастая.
— Мы с ней не общаемся, как-то не срослось, — уклончиво отвечаю, с интересом наблюдаю за его экзерСИСами.
— Чтобы срослось, поливать надо! Ленивый, блин, садовник!
— Мой огород, мои правила!
— ТАК тебе ягодки не откушать!
— Я просто не люблю есть горстями, да вместе с другими гостями.
— Эмм… Миш, а ты придумал?
— Что придумал? — я отвлёкся от монитора, повернулся в сторону растёкшейся по дивану фигуры.
— Как активировать татуху.
— А, это. Кто про что, а толстый про продукты в большом и белом.
— При чём тут холодильник, сам ты толстый, придумал?
— С чего я должен что-то придумывать?
— Значит не придумал. Вот и я тоже пока нет, — в квартире воцарилась тишина, разбавляемая звуками транслируемого по тиви баскетбольного матча, шорохом бумаги, кликами нажимаемых мною клавиш, — Но вскоре мы возьмём эту крепость! — внезапно заявил Димка после минуты молчания. Свои слова он вложил богу в уши, всё случилось ночью.
Глава 4
Я видел это собственными глазами. В.В. Путин (с).
Тише, тише, расслабьтесь — выдохните меедленно, вдохните глубокооо. Пугал я вас исключительно ради повышения читательского интереса. А теперь, когда интерес подрос, выходит на букву “эс”, а если она не подошла, выходит на букву “а”, идём дальше.
Этой ночью случилось не всё, лишь кое-что.
Димка ввалился в мою комнату, с шарами по полтиннику, шёпотом выдохнул мне в лицо громкое “я смог!!!-!!!” Шары по полтиннику оказались глазами за двадцать, долгий взбудораженный разговор, недосып. Конкретно мы с ними времени в сон недосыпали; а ведь так хотелось, наконец, рискнуть, раздавить подушку часов за 10ть, 12ть, ой мячты мячты… Недосып есть деталь для молодого организма несущественная, тем более завтра воскресенье, в универ не надо, на работу к четырём. Существенным было то, что Димон у нас теперь маг не только в теории.
— Случайно вышло, — взахлёб рассказывает ушастый, — Свечку зажёг, пытался что-нибудь с ней сотворить, огонь заставить потухнуть, отодвинуться куда-нибудь влево, вправо, — понимаешь? Потом пальцы поднёс слишком близко, обжёгся слегка, тут оно и тренькнуло.
— Что тренькнуло?
— Как по угольнику музыкальному палочкой, — правая рука друга схватила невидимый треугольник, левая зафинтилила по нему ещё более невидимой арматуриной, — Такой лёгкий, приятный слуху перезвон.
— Громко?
— Довольно громко, да, — в голосе парня слышу сомнение.
— Я не слышал.
— Ты ведь спал уже?
— Вроде.
Молчим.
— Так вот, слышу я звон, да не знаю, где он; чувствую жжение воот здесь, в районе солнечного сплетения, — круговым движением Димка огладил живот, — Жжение, потом тепло, приятное такое чувство… будто ты поел, сидишь сытый, смотришь на кружку чая, а-а-аргх, — речь оратора прерывает мощный, неудержимый зевок. Он врывается в рот, как отряд ОМОНА. Дело не к вечеру, дело к утру, босоногий друг в боксерах сидит на моей кровати, “по полу дует, как бы не простыл…” — мелькает в голове нехарактерная для меня мысль. Кажется, это мысль моей мамы.
— И?
— И всё. Я попытался призвать огонь, он пришёл на мой зов; воззри же, смертный! — указательным пальцем ушастый совершает “вкручивающее” движение. Блин, почему это секундное движение ТАК сложно объяснить, а? Указательный палец вверх, большой палец лежит на фаланге среднего, кисть совершает активный поворот по восходящей спирали, градусов эдак на 180… тыльная сторона ладони при этом поворачивается к сидящему напротив собеседнику… И самая главная составляющая нашего фокуса — в процессе поворота брюки превращаются//зачёркнуто, превращаются//зачёркнуто, на кончике указательного пальца загорается маленький трёхсантиметровый огонёк, —
Клёво, да??! Клёво же!? — Дима горд, он прыгал бы до потолка, если бы не сидел. Но даже сидя он не сдавался, отчаянно пытался задницей отпружинить от продавленного матраса.
— Клёво, — буркаю, завидую, завидую страстно, завидую всем сердцем, — Он горячий?
— Не, вообще не чувствуется, — друг заворожено вглядывается в колыхающееся пламя пальца-свечи, — Так странно.
— Может это иллюзорный огонь? Ай! — отпрянул я, потирая нагревшуюся подушечку.
Димка осторожно поднёс к огню указательный палец, вложил его в пламя, начал считать вслух; то не гасло, гнулось влево-вправо, пыталось обойти возникшую преграду."…девять, десять" — и плечи вверх, вниз.