Неотразимый грешник
Подходя к двери, он затянул кушак на своем изумрудно-зеленом шелковом халате. Майкл полагал, что у него имеется ночная рубашка, так что он не испугает своим видом новобрачную, однако обнаружилось, что рубашек у него нет. Он не выносил, когда его стесняет во сне одежда или присутствие кого-то рядом. По этой причине он никогда не спал вместе с любовницей. Она знала, что нужно покинуть кровать, как только страсть остывала.
Поступить подобным образом было бы разумно и с женой. Как только дело будет сделано, оставить ее одну в постели. Майкл постарался выбросить из головы сожаления, продолжавшие его обуревать. Он ввязался в это дело с открытыми глазами, и у него нет причин сокрушаться. Все в его жизни теперь будет лучше – и он должен благодарить за это Кейт. Если не ее саму, то женитьбу на ней и деньги, которые женитьба принесла, чтобы выбраться из бедности.
Настало время вернуть дьяволу долг.
Не то чтобы он считал Кейт Роуз Тремейн дьяволом, но он определенно чувствовал себя так, словно совершил сделку с этим существом в лице ее отца.
Майкл постучал в дверь, разделявшую их спальни, и открыл ее. Газовые фонари были зажжены. Кейт сидела в шезлонге возле окна, держа на коленях книгу. На ней был пеньюар из прозрачной ткани. Ноги окутывала шаль. Майкла охватило желание, настолько сильное, что он забыл об осторожности. Его влекло к Кейт с того самого дня, как они познакомились, но он не почувствовал, что вызывает в ней такие же эмоции. Когда Майкл вошел, Кейт едва оторвала взгляд от книги.
– Я пришел пожелать доброй ночи.
– Доброй ночи. – Она отломила дольку шоколада и отправила ее в рот.
Майкл внимательно посмотрел на нее. Она либо наивнее, чем он предполагал, либо увлечена чтением. Майкл кашлянул.
– Думаю, тебе будет приятнее пожелать доброй ночи в постели.
Кейт наконец повернулась к нему, и между бровями у нее появилась едва заметная складка.
– Хочешь пожелать доброй ночи или показать мне добрую ночь?
Может, она не так наивна; как он предполагал?
– Скорее, показать.
– То есть задрать халат и устроиться у меня между ног, пыхтя, как дикий кабан, пока не удовлетворишь свою похоть? Это называется исполнить свой супружеский долг?
Американские дамы очень сильно отличаются от английских. Он и представить себе не мог, чтобы леди говорила с ним в таком тоне.
– Я намеревался действовать более тонко.
– Ты любишь меня? – спросила Кейт.
Что это, насмешка? Однако выражение ее лица оставалось совершенно серьезным. И тон был искренним.
Он перевел взгляд на поблекшие обои. Их следует переклеить. Если она разрешит потратить на это деньги. Это сделка, которую он заключил с дьяволом.
– Так я и знала, – произнесла Кейт. – Ты меня не любишь, и я тебя тоже.
Кейт отправила еще дольку шоколада в рот и вернулась к чтению книги.
– Прошу прощения? – обратился он к ней. Она посмотрела на него с презрением:
– Нет. Я не раздвину ноги для мужчины, пока он не заслужит моей любви.
– Такого мы с твоим отцом не оговаривали.
– Очень жаль. Тебе следовало оговорить все со мной.
– Ты моя жена. Ты обязана родить мне наследника. Я имею права как твой муж…
– Я полагаю, милорд, что если вы внимательно прочитаете бумаги, то увидите, что именно я управляю финансами.
– Поскольку я и в самом деле внимательно изучил эти чертовы бумаги, я отлично знаю, что в них говорится.
Против того, что было написано в бумагах, Фарнсуорт энергично возражал. Он хотел, чтобы они были написаны в соответствии с английскими законами, по которым все принадлежит мужу.
– Мне нравятся законы, которые устанавливают Роузы. – Маркиз уже доказал, что он не знаток в денежных вопросах. – Я выросла на коленях у отца, и мой банковский счет очень велик для женщины. Эти деньги мой отец заработал тяжелым трудом. Так что я могу теперь ставить условия, не обращая внимания на английские законы, – заявила Кейт.
Майкл подумал, не уйти ли ему отсюда, чтобы устроить новый аукцион? Но второй раз подобное бесчестье пройти невозможно. Придется смириться с тем, что его жена имеет над ним власть. Это был самый простой, лишенный проблем путь. Она казалась покладистой, когда он танцевал с ней, но, видимо, Майкл ошибся. Вне всякого сомнения, ее отец нажил свое состояние, проявляя максимальную жесткость к конкурентам. Унаследовала ли она эту черту, когда сидела у него на коленях?
– Я открою мешочек с деньгами лишь в том случае, если буду счастливой, – произнесла она, прервав его размышления. – А мою любовь надо заслужить.
– Каким образом? Что я должен для этого сделать?
– Поговори с лордом Бертрамом. Мне очень нравится лорд Бертрам.
– Да он настоящая жаба!
– Он очень добр и щедр.
– Щедр? Но моя щедрость зависит от тебя! У меня даже нет нескольких шиллингов, чтобы купить тебе несколько побрякушек.
– Щедрость – это не побрякушки, не подарки. Щедрость должна быть в душе.
– Черт, я в это не верю!
– Верь во что хочешь, но знай: занятия любовью – дело интимное. А мы почти не разговаривали. Ты даже не знаешь, какой мой любимый цвет. Как же я могу лечь с тобой в постель?
– Боже милосердный, женщина, какое отношение имеет цвет в постели?
– Все это интим.
– Тогда какой у тебя любимый цвет?
– Ты должен об этом догадаться.
– Красный! – выпалил Майкл. Кейт снисходительно улыбнулась:
– Ты должен это знать, а не гадать.
Черт побери!
– Я дал тебе этот проклятый титул!
– Это моя мать хотела для меня титул, а не я, ты хорошо это знаешь, поскольку я упоминала его в тот вечер, когда мы познакомились.
– Если ты не хотела, – он раздраженно махнул рукой по направлению к кровати, – этого со мной, почему не сказала родителям, что не выйдешь за меня замуж?
Кейт рассмеялась:
– Ты хорошо знаешь моих родителей. Их нелегко переубедить. Мое мнение по поводу этой свадьбы никто не брал в расчет.
– Но ты была такой любезной весь день и вечером…
– И останусь любезной днем и вечером. Ты не можешь отрицать, что я и сейчас любезна. Но я не желаю отправляться в постель только потому, что ты мой муж и имеешь на это право.
Майкл начал расхаживать перед кроватью. В его сердце закрался страх. Как до этого могло дойти? Внезапно он остановился, спиной к ней, взялся за столбик на углу кровати, наклонил голову и буквально проскрежетал:
– А как насчет денег?
– А как насчет этого?
Он посмотрел на нее через плечо:
– Я должен заслужить твою любовь до того, как ты дашь мне деньги?
В комнате было слышно лишь шипение газового фонаря. На миг ему показалось, что в ее глазах смятение, но потом он понял, что это игра света и тени. Его гордость унижали снова и снова, этому не было конца. Он уже заплатил свою цену, а она требует еще.
Кейт медленно покачала головой:
– Нет, мы посмотрим завтра на твои долги.
– Кроме долгов, у меня есть дела, которые требуют денег.
– Я не буду платить за твоих любовниц, – внезапно ощетинилась она.
Это была ее первая искренняя эмоция. И Майкл с удовольствием отметил, что она может быть не только ледяной, но и пламенной. И будь все проклято, если это пламя не сделает его решительнее, чтобы заполучить ее в постель.
– Я имею в виду не это. Я говорю о личных делах.
– Мы можем обсудить их утром.
Он пристально посмотрел на нее:
– Я мог потратить тысячи фунтов стерлингов каждый день и все еще иметь деньги, чтобы от них прикуривать.
– Эта ваша манера, милорд, привела к тому, что вам пришлось жениться на деньгах. У кого много денег, тот не транжирит их, а тратит с умом.
Майкл с силой ударил по столбику кровати, высвобождая ярость, чтобы этот удар не пришелся по его жене.
– Я заключал сделку не для этого.
– Меня это не интересует. Вы ни разу не пришли ко мне. Даже не обратились по имени. Вы обнаружите, что я буду довольно щедра, когда дело дойдет до распределения наших денег, но, как все прочее, что вы приобрели благодаря женитьбе, будет даваться нелегко. В том числе получение денег и удовлетворение похоти.