Охотничья луна (ЛП)

— Напротив, Джесси действовала разумно и хладнокровно даже когда Уиллу грозила серьёзная опасность. И это — одна из причин, по которым я её выбрал. 
Наши с Эдвардом глаза встретились. Твёрдая решимость в его взгляде заставила меня смириться с неизбежным. Джесси теперь одна из нас, как и её приятель. 
— И в какой же области он эксперт? 
— «Он», между прочим, здесь, — заметил Кадотт. — Я профессор, изучаю историю коренного населения Америки. Специализация — тотемы. 
— Какой нам от этого прок? 
Губы Кадотта дрогнули. Вместо раздражения я почему-то вызывала у него улыбку, что в свою очередь не на шутку меня раздражало. Впрочем, вывести меня из равновесия очень легко. С каждой минутой между мной и Джесси обнаруживалось всё больше общего. 
— Я собираю малоизученные факты. 
— Уилл оказал нам неоценимую помощь в эскападе с волчьим богом, — заметил Эдвард. 
— Волчий бог мёртв. 
— Но не забыт, — прошептала Джесси. 
По её лицу пробежала тень. Уилл взял Джесси за руку. Интересно, с чем это связано? И поскольку мне никогда не удавалось держать язык за зубами, я спросила: 
— Ты хорошо знала волчьего бога? 
— Она была моей лучшей подругой. 
— Хороша подруга. 
— У меня хоть такая была. 
— Девочки... — начал Манденауэр, но осёкся, потому что мы с Джесси дружно на него оскалились. — То есть, дамы, может, угомонитесь? 
— Думаю, угомонятся, — пробормотал Кадотт. — Когда поделят территорию. 
— Почему бы им просто не пописать на деревья, как это делаем мы? 
— И шуму было бы меньше, — поддакнул Кадотт. 
Я посмотрела на Эдварда, а затем на Джесси: 
— Что ты с ним сделала? 
— Ничего, — нахмурилась та. 
— До встречи с тобой он никогда не шутил. 
— Значит, моя миссия выполнена, — заявила она и одну о другую отряхнула ладони. 
— Ли, что хорошего в жизни, если в ней нет места смеху? — спросил Эдвард. 
— Не знаю. А что в ней вообще хорошего? 
В комнате воцарилась тишина. Эдвард отвёл глаза. А во взглядах Джесси и Уилла промелькнуло что-то сродни жалости. А ведь они меня даже не знали. 
Я подняла руки. 
— Ладно, сдаюсь. Где я буду жить? Только не говорите, что здесь. Об этом не может быть и речи. 
— Больно надо, — процедила Джесси. 
— В Кроу-Вэлли нашлась только одна съемная комната, — сказал Эдвард. 
— Всего одна? Никакого тебе коттеджа? Никакой гостиницы? 
Джесси закатила глаза. 
— Вы больше не в Канзасе, ваша светлость. 
Я вздрогнула. Канзас. Откуда она узнала? Или просто, ткнув пальцем в небо, попала в яблочко? 
Эдвард, всегда тонко чувствующий мою боль, вклинился в разговор: 
— Кроу-Вэлли — не курорт. Люди сюда не в отпуск приезжают. 
И это неудивительно, судя по моим впечатлениям от этого места. 
— И зачем же тогда? 
— Встретить старость. 
— Здесь? 
— А что тебя не устраивает? — спросила Джесси. — Я почти всю жизнь прожила в этих краях. 
— Мои соболезнования. 
Джесси прищурилась. Да, она определённо хотела мне врезать. Что пришлось бы весьма кстати — я тоже не возражала ей наподдать. Так, шутки ради. 
И снова вмешался Кадотт: 
— Изначально Кроу-Вэлли был шахтёрским городом. Поэтому Висконсин и прозвали штатом барсуков [2]. 
— А я думала, это оттого, что тут тьма барсуков. 
На мой взгляд, даже один барсук — это уже тьма. Встречала я этих зверюшек в своих путешествиях — маленькие противные паршивцы. 
— Это правда. — Судя по выражению лица, Уилл тоже не жаловал барсуков. — Но название всё же пошло от шахтёров, которых прозвали барсуками за их неуёмные раскопки. 
— А что добывали в шахтах? 
— По большей части свинец. Немного цинка и меди. 
— Здесь есть шахта? 
— Есть, но давно закрыта. А вот город остался. Хорошее место. Очень мирное. 
— Если нравится снег, не сходящий восемь месяцев в году, лето длиною в месяц при хорошем раскладе и лесная чащоба, за которой света белого не видно, — пробормотала я. 
— Некоторых это устраивает. 
Кадотт отлично умел сглаживать углы и исподволь, не уподобляясь лектору, доносить информацию. Должно быть, он отличный преподаватель. Я тоже когда-то была хорошим учителем. 
Отбросив воспоминания, я сосредоточилась на рассказе Уилла. 
— Многие обитатели мегаполисов, проводившие с семьями отпуск на севере, осели на пенсии в Кроу-Вэлли. Их не прельщает жизнь в туристической ловушке. 
— Выходит, город населён стариками. 
Лёгкая добыча для оборотней. 
— Не совсем так. Пожилым людям многое требуется: и медицинские услуги, и рестораны, и развлечения. Я бы сказал, что Кроу-Вэлли поделен поровну между пенсионерами и теми, кто их обслуживает. 
— Тогда здесь большая текучка населения. — По моему опыту официанты, бармены и прочий люд из сферы обслуживания подолгу нигде не задерживаются. Знаю, сама такая. — Следовательно, вычислить в городе нового оборотня будет непросто. 
— А я и не говорил, что будет легко, — заметил Эдвард. — Поэтому и обратился к тебе. 
Его похвала растопила льдинку, засевшую в сердце после встречи с Джесси. Эта счастливица была слишком высокой, слишком независимой, слишком легко общалась с Эдвардом, и к тому же ей чертовски повезло с Кадоттом. 
Нет, нельзя завидовать. Я вовсе не хотела жить как Джесси. Я не настолько глупа, чтобы с кем-то сближаться. Рано или поздно Джесси тоже поумнеет. Не хочу быть свидетелем этого прозрения. Поэтому сделаю свою работу и прости-прощай. 
— Как добраться до моего жилья? Ночь проходит зря. 
Все переглянулись. 
— Что? — буркнула я. Ненавижу, когда меня держат за несмышленыша, даже если порой я чего-то не понимаю. 
— Дело в том... — Кадотт пожал плечами. — Я ещё не до конца понял, что здесь происходит, поэтому нам стоит на какое-то время воздержаться от отстрела. 
— А по мне — это плохая идея. 
— Что если они хотят, чтобы их убили? 
— Это бессмысленно. 
— А всё остальное, что касается оборотней, разве имеет смысл? 
И то верно. Если я верю в оборотней и прочие ночные создания, то возможно, считай, всё. Даже то, что убийства оборотней входят в тонкий расчет этих тварей. Тем не менее, если не отстреливать этих тварей, то чем мне тогда заниматься? 
— Можешь тренировать Джесси, — сказал Эдвард, словно прочитав мои мысли. 
Я нахмурилась. Джесси усмехнулась. 
— Как только Уилл обмозгует план дальнейших действий, начнёте охоту, — заверил Эдвард. 
Я не собиралась идти на охоту ни с Джесси, ни с кем бы то ни было ещё. Не собиралась сидеть сиднем, пока оборотни разгуливают на свободе, проворачивают грязные делишки и плодят новых собратьев. Но лучше об этом умолчать. 
— Прекрасно, — сказала я. — Завтра приступим. 
Эдвард так радостно мне улыбнулся, что я чуть не устыдилась своего обмана — благо, я не способна на подобного рода чувства. 
Все заговорили разом, предлагая проводить меня в мое пристанище — на другой конец города. Но я хотела побыть одна. Как ещё я могла от них отделаться? 
— Просто дайте мне адрес, — рявкнула я. 
— Не вопрос. — Джесси схватила с журнального столика лист бумаги и, нацарапав что-то в углу, оторвала клочок. 
Услышав звук рвущейся бумаги, Уилл вздрогнул и тяжело вздохнул. 
— Джесси, прежде чем что-либо рвать, почему бы не проверить: а вдруг это редкий или важный документ? 
— Что? Ой, прости. — Она пожала плечами и вручила мне записку. Затем полезла в карман за ключом. 
Я подавила улыбку. Джесси, конечно, меня раздражала, но порой я ей сочувствовала. И как она умудряется жить с таким умником, как Уилл Кадотт? 
Он достал из кармана очки, водрузил их на нос и склонился над журнальным столиком — посмотреть, что осталось от его драгоценного документа. Мне открылся прекрасный вид на его зад. Что ж, возможно, эта работенка не так уж плоха, как мне поначалу казалось.