Русские народные сказки Пермского края

— Батюшка, что ж ты, смотри-ка, че-то неладно у нас тут.
Поп проснулся, смотрит: правда, неладно, — говорит:
— Игнашка-то, наверное, спит, давай тихонько войлок на печь положим сушить, чтобы никто не видел.
Ну и тихонько втащили войлок-то на печь. А Игнашке только это и надо, он с печи войлок-то и стащил.
Утром проснулись — войлока нет. Опять Игнашку поп вызывает:
— Игнашка, ты войлок стащил?
— Стащил так стащил, вам дела нет.
— Ну, подожди, Игнашка, я тебя все равно поймаю! А укради вот из сундука деньги!
Стал Игнашка думать, как эти деньги украсть. А сундук, в котором деньги лежали, стоял в комнате с одним окном. Поп сел с топором к окну, сидит и ждет, когда Игнашка полезет.
А Игнашка взял запасные брюки, запасную рубашку, натолкал туда соломы — сделал чучело, шапку надел на это чучело, голову сделал и тихонько это чучело ночью толкает в окошко. А барин увидел, что Игнашка лезет, раз — ему по башану [74] и рубанул. Побежал к попадье рассказать о том, что он Игнашке отрубил голову. А Игнашка в это время бросил чучело, залез в окно да и вытащил деньги. Вот наутро хватился поп — а денег нет; опять Игнашку вызывает:
— Игнашка, ты украл деньги?
— Да украл, украл, а вам дела нет.
— Ну, Игнашка, попадешься, все равно я тебе голову отрублю. А если ты такой вор хороший, укради у меня попадью.
А сам думает: «Ну уж попадью-то ему ни за что не украсть: ведь она, если что, кричать будет». А сам все-таки Игнашки боится. Наутро взял, запряг пару лошадей и повез свою жену подальше, чтоб Игнашка не видел, а сам кучером сел.
А Игнашка все это выследил, вперед них побежал по дороге и бросил на дорогу сапог новый. А поп едет и говорит: «Смотри-ка: новый сапог на дороге валяется. Ну, куда мне его один-то. Ладно, пусть валяется». Дальше поехали. А Игнашка опять вперед забежал и второй сапог на дорогу бросил. А поп смотрит: и второй сапог на дороге валяется. «Что, — думает, — я тот-то сапог не подобрал: ведь бы пара была. Ну-ка я сбегаю, подберу, недалеко ведь».
Остановил лошадей-то и побежал обратно, чтобы первый сапог подобрать. А Игнашке это и надо, он выскочил из леса, сел, понужнул лошадей и увез попадью. Поп прибежал — ни лошадей, ни телеги, ни жены. Вернулся домой, опять вызывает Игнашку:
— Игнашка, ты украл?
— Украл так украл, вам дела нет, теперь я ее вам не отдам.
— Как так? Отдай, отдай, Богом прошу! Я тебе за это дом построю, корову дам, свадьбу соберу.
Игнашка и согласился, у него уже и невеста была. Женился Игнашка и стал жить-поживать и добра наживать.
  
93. Удалой Савва
 
Жили-были Савва и его жена. Жили они плохо. Вот сдумали они корову заколоть. Закололи. Понес Савва шкуру коровы продавать.
В дороге застала его ночь. Надо ему где-то заночевать, и постучался он в один дом. Хозяйка его пустила. Мужа у хозяйки дома не было, а к ней пришел ухажер. Немного погодя вернулся хозяин и стучится в дверь. Савва спит, ухажер тоже. Хозяйка и Савва не знают, куда девать ухажера, а Савва придумал снарядить его в кожу коровы с копытами и рогами и говорит ему: «Буду кричать „черт, выходи“ трижды, выйдешь на третий раз». Спустил Савва ухажера в голбец [75], а сам думает: «Скажу хозяину, что у него в доме черт есть».
Хозяин зашел в избу, а Савва ему и говорит: «Хозяин, у тебя в избе живет черт. Если неправда — заплачу тебе двести рублей, а если правда — то ты мне». Хозяин согласился: «Давай будем вызывать черта». Савва кричит: «Черт, выходи», — черт не показывается. Второй раз Савва кричит: «Черт, выходи», — опять черт не выходит. А хозяин ему и говорит: «Нет у меня никакого черта — отдавай деньги». Савва же в ответ: «Погоди, не спеши, я еще третий раз гаркну: „Черт, выходи“». Черт вышел рогатый с копытами. Хозяин испугался, отдал Савве деньги двести рублей, а Савва и выгнал черта из дому.
Савва вернулся домой, деньги при себе, соседи спрашивают его: «За что такие деньги выручил?» А Савва отвечает: «За кожу, в город ходил, кожи нынче там дорогие, по двести рублев». Соседи тут же закололи всех коров и повезли в город на продажу. У них кожи никто не купил. Вернулись они домой озлобленные, завязали Савву в мешок и бросили в прорубь. Савва тонет и кричит: «Ни писать, ни читать не умею, а в старосты ставят. Подходи, кто желает». В то время едет барин на паре коней, услышал, как Савва кричит. Подбежал барин к проруби, достал Савву, выпустил и говорит: «Я пойду в старосты». Савва сунул его в мешок и в прорубь бросил, сел на пару коней и поехал домой.
Соседи видят, что Савва живой и невредимый приехал, да еще на паре коней, спрашивают: «Мы тебя утопили, а ты на конях приехал. Как так?» А Савва в ответ: «У чертей кони дешевше: купил коней за пару рублей». Бабы мужиков засунули в мешок и побросали в прорубь. Ждут, ждут, а мужики в это время-то и потонули. Побежали бабы за Саввой, завязали его в мешок и уволокли в поле, там бросили. Но Савва не растерялся и кричит: «Кому жениться неохота — полезай в мешок!» Идет мимо холостой парень и говорит: «Я не хочу жениться», — развязал Савву и полез в мешок. Савва вышел с поля и пришел домой.
Живет Савва с женой хорошо: деньги есть и кони есть. Под окном у них озеро. В озере щука да елец, и всей сказке конец.
  
94. Шел солдат со службы
 
Шел солдат со службы. Путь домой дальний, а есть у солдата нечего. Сколько там было сухарей — все уже съел. Зашел на квартиру, попросился ночевать, а старик-хозяин ему и говорит:
— Будешь мне всю ночь сказки рассказывать — пущу тебя на ночлег.
Солдат согласился:
— Ладно, буду рассказывать.
Поужинали они и легли на полати. Лежат.
— Давай, — говорит старик, — теперь рассказывай. Пришлось солдату рассказывать. Сначала рассказал, где служил, что видел, какая служба была, потом уже на сказки перешел: и про медведей, и про волков, и про зверей разных. Старик слушал, слушал да и уснул. Уснул, да и приснилось ему зверье-то это, он испугался да с полатей-то и упал на пол. А солдат уже уснул крепко, не слышит. Вот старик упал на пол, ему старуха и говорит:
— Ой-ой, что ж ты, старичок, упал-то?
— Не подходи ко мне, старуха: я не старик твой, я — волк!
— Как, — говорит, — волк, ты же не волк, ты же мой старичок.
— Нет, я теперь волк. Иди, а то я тебя съем. Испугалась старуха.
— Это, — говорит старик, — вовсе не солдат к нам зашел — это медведь. Он сделал меня волком. Теперь я волк. А ты, старуха, теперь будешь волчица. Не подходи, а то я тебя съем!
Завыла старуха, заплакала:
— Да что с тобой, милый мой старичок, мы же с тобой долго прожили, да какой же ты волк, да ведь это же солдатик зашел ночевать.
Он все равно свое:
— Не подходи, не подходи!
Старуха старалась его вразумить, тут и солдат проснулся.
— Что, — спрашивает, — случилось?
— Да вот, — говорит, — старик в волка превратился.
Нет-нет и вразумили старика, что он действительно не волк, а старик. И солдат ему сказал:
— Вот не надо много сказок-то слушать, а то ведь, действительно, потом превратишься в какого-нибудь зверя.
И стал после этого старик умней: не стал выпрашивать у всех сказки, а сам стал спать крепким сном.
  
95. Солдат и шаньги
 
Шел солдат со службы. Дорога была длинная, а продуктов на дорогу давали мало — чаще всего одни сухари. Вот идет солдат уже вторую неделю. Переночует у кого-нибудь и дальше идет. Зашел он к одной пожилой женщине. Покормила она солдата чем бог послал: разными репными паренками. Ел солдат, ел да спросил: «Нет ли у тебя еще такого добреца?» Ну, женщина добавила еще тарелочку. А ночью-то и разболелся живот у солдата. До утра промаялся и утром не смог идти дальше. Еще ночь пришлось ночевать. А на следующее утро хозяйка шаньги стряпала. Сложила шанежки на дощечку и поставила дощечку на залавочек. Сама ушла за водой на речку. А солдату так охота шанег поесть. Ведь в армии шаньгами не кормят. Взял одну и съел. А сам все еще в постели лежит, болеет. Пришла хозяйка с водой, вылила воду в кадку и стала шаньги вслух считать: «Пара, пара, пара — у одной шаньги пары нету. Видно, солдат одну шаньгу съел».