Нужен муж! Срочно!

— Здешние люди не отличаются честностью и праведной жизнью.
— Так это воры? Как ты?
— Не совсем. — Супруг немного смутился. — Есть и хуже, поэтому будь рядом и никуда не отходи. И вообще… Пойдем танцевать?
— Ты же не умеешь, — подозрительно вскинулась я.
— Ну, такую-то пляску я выдержу.
Вечер получился идеальным. Мы танцевали, пели вместе с толпой народные мелодии, пробовали свежезажаренное мясо и опять танцевали.
Думаю, не совру, если скажу, что это был один из самых необычных дней в моей жизни. Может, не лучший, но уж точно не напрасно прожитой.
— Смотри! — вдруг воскликнул Бастиан. — Идем скорее!
— Куда?
— Идем же! Ну!
Он потащил меня к небольшой группке людей, стоявших чуть поодаль.
— Вперед, вперед! Рога трубят! — слышалось там. — И быть смелее нам велят!
— Это стихи? — удивленно спросила я.
— Небольшое соревнование бродячих поэтов, — кивнул он. — Нравится?
Поэзия, конечно, была не особо изысканной, но все же ласкала слух какой-никакой рифмой.
— Нравится.
— А хочешь первый приз? — вдруг спросил Бастиан.
— Хочу. А как?
Супруг широко улыбнулся, и в его синих глазах загорелось такое веселье, что я поняла: что-то будет.
— Участвую! — неожиданно крикнул он, поднимая руку вверх. Толпа тут же расступилась, приветствуя нового кандидата.
— Тогда сам и начинай, — велел незнакомый потный мужик, сплевывая на землю.
Бастиан глянул на меня и подмигнул.
 
 
Взрывалась в веселье красотка, влекомая жаром,
 
И тайна скрывала горящие взор и уста.
 
Тюльпаны к ногам темновласой ложилися даром,
 
Скользили по нежным рукам ее жемчуга. [1]
 
 
Голос Бастиана завораживал. Незнакомые прежде интонации, нежные и чувственные, обволакивали, оставляя мурашки.
 
 
Златые сверкали в ладонях чудной незнакомки,
 
«Тук-тук» каблуки напевали извечный мотив,
 
Играли в гримасе кокетливой тонкие бровки,
 
И очи горели, печали внутри затаив.
 
 
 
Толпа затихла, внимая каждому слову мужчины.
 
 
 
Веселье в столице захватит умы наблюдавших,
 
Обнимет, окружит заботой богатая шаль,
 
И веер раскроет, и пальцами щелкнет изящно,
 
Сойдутся в том танце и злато АрМонта и сталь!
 
 
Люди зааплодировали. Бастиан картинно раскланялся и перевел взгляд на соперника.
— Твоя очередь, — сказал он.
Мужик откашлялся и вышел вперед.
— Скрылось солнце в туманной вуали, — начал поэт, но в отличие от Бастиана его голос не вызывал должного трепета.
 
 
Засерели, заныли ветра.
 
Терпкой, хмурой разлукой-печалью
 
Напоили леса допьяна…
 
 
— Это мой стих, — неожиданно прервал его Бастиан и посуровел. — Нечестно.
Мужик покраснел.
— Да быть того не может! Я его вчера написал!
— Ты его вчера услышал, а написан он два месяца назад. — Бастиан вытащил из кармана один из своих мятых листочков. — Гляди, видишь дату? Мага будем звать, чтобы проверил подлинность?
— Не надо, — тут же пошел на попятную мужик. — Может, я и правда того… запамятовал.
Толпа заулюлюкала. Проигравший злобно зыркнул по сторонам.
— Я прочту другой! — крикнул он, стараясь перекричать шум. — Есть еще один!
— Давай! Давай! — скандировали люди.
Бастиан выжидательно молчал.
 
 
Небо темно, темны тучи, —
 
 
четко, выплевывая каждое слово, как застрявшую в зубах гусеницу, начал декламировать мужик.
 
 
Кони чуткие храпят,
 
Пролетает мышь летучий,
 
Лишь глаза во мгле горят.
 
И беспечно, безобразно,
 
В блеске сумрачном луны
 
Закружили птицы разны,
 
Темной ночи короли…
 
 
— Плохо, — сокрушенно покачал головой Бастиан. — Очень плохо. Просто ужасно.
— Ты чего встреваешь? — Мужик разъярился. — Тоже, скажешь, твой?
— Мой. Сверять будем? — Бастиан достал очередной листок и помахал им перед глазами соперника.
— Да иди ты!
Толпа засмеялась.
— Это победа! Он победил! Победа! — орали люди, указывая на Бастиана.
— Победа! — кричала я вместе с ними, а в сердце разливалось тепло.
Удивительно, но воришка обладал неплохим чувством слова. Конечно, ему было далеко до классиков, оставивших после себя настоящие шедевры, но все же недурно, весьма недурно.
И это почему-то грело душу.
Бастиан протянул дешевые бусы — первый приз за конкурс.
— Не знала, что ты пишешь стихи, — улыбнулась я.
— А я и не пишу, — неожиданно ответил он.
— Но как же?..
Мужчина приподнял брови.
— Что? — В синих глазах вновь затанцевали искорки. — Я не способен и двух строчек срифмовать, пришлось мухлевать.
— Но у тебя же они были написаны! — Я ошарашенно моргнула. — С датой!
— Старательно записал все более-менее известные на сегодняшний день стихи. — Бастиан вынул бумагу из кармана, смял и бросил в ближайший костер. — Больше не понадобятся.
— Так ты знал, что мы сюда поедем, и специально подготовился?
— Скажем так, я надеялся.
— Зачем? Неужели, — я потрясла бусами, — они стоили того?
Бастиан поморщился.
— За первое место и впрямь могли бы предложить что-нибудь получше, — сказал он и задорно улыбнулся. — Но зато было весело. Да ладно тебе, прекрати хмуриться, пойдем лучше из лука постреляем. Там вроде призы существенные.
Супруг не переставал удивлять. Вот только-только казалось, что разгадала его, как он тут же показывался с совершенно новой, неожиданной стороны.
А ведь в детстве мне внушали, что человек такой, какой есть. Это правильно, так должно быть. Поэтому сейчас, видя, что у Бастиана тысячи лиц, я впадала в прострацию, не понимая, где маска, а где он настоящий. И это выводило меня из себя.
Стрелки из лука попались умелые. Прямо перед нами два высоких паренька лет шестнадцати в клочья разнесли яблоко, подвешенное на шесте в качестве мишени.
— Ого, — протянул Бастиан, задумчиво осматривая конкурсантов.
— Что, не по силам? — усмехнулась я.
— Можно подумать, тебе по силам. Кстати, а ты стрелять, случайно, не умеешь?
— Случайно, умею, но не думаю, что…
— Вот и отлично. Эй! Мы тоже участвуем! Точнее, девушка участвует! — вдруг завопил он. — Давай, покажи княжеский класс.
Я недовольно скривила губы. Мы так не договаривались.
— Ты чего? — Бастиан наклонился ближе и зашептал прямо в ухо: — Лучник из меня бездарный, еще хуже, чем поэт, а мухлевать в стрельбе не получится. Поэтому давай, становись к барьеру.
— Здорово, — сказала я. — Я, значит, буду отдуваться, рисковать репутацией, а ты? Что будешь делать ты?
— А я пойду сбивать с настроя наших противников, — многообещающе ответил он.
Если бы не приз — целый кулек отборной белой вишни, моей самой любимой! — я бы ни за что не согласилась. Но, в конце концов, когда бы еще выпал шанс проверить собственные силы?
— Вайд с тобой! — сказала я решительно. — Дай только стрелы сама выберу, не хватало еще, чтоб подсунули какую-нибудь дрянь.
Пока я примерялась к луку и изучала наконечники стрел, Бастиан прохаживался между участниками соревнования и отпускал ехидные замечания. Он язвил направо и налево, подрывая сопернический дух конкурентов, а, как известно, без уверенности в собственных силах победить почти невозможно.