Анатомия страха (СИ)
Посылая своих подчиненных на ассенизационные работы, сам Дима изнывал от скуки. До тех пор, пока не появлялось настоящее дело. Обычно это были личные просьбы знакомых. Он вставал на уши, задействуя все свои старые связи, и чаще всего добивался успеха. Деньги при этом брал исключительно на текущие расходы. Если адюльтеры были его нудной, но доходной работой, то раскрытие краж, убийств, поиск пропавших людей превратились в хобби, дело для души.
Однако если нет худа без добра, то и добро, как известно, без худа — чудо. «Собственные» дела имели обыкновение сваливаться на него именно в тот момент, когда это было наименее кстати. Так случилось и сегодня. Запищал мобильный, который Дима, размякший от духоты, забыл отключить, и голос бывшего сослуживца Вальки Стоцкого произнес:
— Митька, у меня тут клиентка есть. Для тебя лично.
Женщина сидела перед Димой, нервно комкая носовой платок. Ей было лет тридцать пять. Около глаз посетительницы прорезались заметные морщинки, корни рыжевато-каштановых волос предательски темнели, кое-где поблескивая серебряными нитями.
«Еще лет пять назад, наверно, была красавицей, — подумал он. — Или это от переживаний так сдала?»
— Валентин Сергеевич сказал., что еще раньше хотел с вами связаться, но забыл. А когда я спросила, не знает ли он хорошее частное детективное агентство, снова вспомнил.
— Да, я знаю, — кивнул Дима. — Он мне говорил по телефону. Понимаете, дело в том, что мы с Валентином тоже закончили юрфак, как и Сергей, только Валентин на год раньше. Когда завели дело, Стоцкий подумал, что я должен Сергея знать, но закрутился, так и не позвонил. Мы когда-то вместе с ним работали, с Валентином, я имею в виду, хотя и недолго.
Он раскрыл блокнотик и приготовился записывать. При первой беседе с клиентом он никогда не полагался на память, чтобы не упустить впоследствии какую-нибудь важную деталь, показавшуюся поначалу незначительной.
— Итак, Ольга Артемьевна, давайте по порядку. Стоцкий мне все обрисовал очень кратко. Я с ним потом еще встречусь, а пока расскажите, что знаете. Дело в том, что мы с вашим… мужем дружили в детстве. Жили в одном доме, учились в одном классе, вместе в университет поступили. Но… так уж сложилось, что курса с четвертого перестали общаться, и я о нем абсолютно ничего не знаю.
— Сережа был генеральным директором «Радио-Эль». Новая станция, ей всего-то полтора года. Российско-американская, принадлежит компании «Медиа-Экшн». Это девелоперская фирма.
Поймав недоумевающий Димин взгляд, женщина пояснила:
— Открывает станции по всей стране, раскручивает и продает.
— Хорошо, я понял, продолжайте, — Дима сделал в блокноте кое-какие пометки.
— Ну и вот… Пятого июня он пропал. Обычно он всегда звонил, если задерживался. А тут ничего. Наоборот, утром сказал, что придет пораньше, часа в четыре. Я ждала до двух ночи, потом стала звонить на станцию, всем знакомым, в больницы. Никто его не видел. Юля, секретарша, сказала, что он ушел около часа дня. Машина осталась около станции, на Гороховой.
— А сегодня у нас второе августа. Почти два месяца… — нахмурился Дима. — Скажите, у него были какие-нибудь служебные неприятности? Или еще какие-нибудь?
— Точно не знаю, но думаю, что нет. Наоборот, в последнее время он такой веселый был, оживленный. Как будто какую-то проблему для себя решил. А до этого — да, было, еще весной, хмурый ходил, неразговорчивый. Сердился из-за ерунды всякой.
— Враги были у него?
Ольга с досадой покачала головой:
— Не знаю! Не могу сказать, что Сережа часто делился со мной своими проблемами. Мы прожили вместе четыре года, но он так и остался для меня загадкой. Честно говоря, я особо и не пыталась ее разгадать.
— Можно нескромный вопрос?
— Пожалуйста.
— Вы ведь не расписаны, да? А кто из вас не хотел этого?
Женщина чуть порозовела.
— Если честно, то я. Сережа настаивал, он хотел в церкви венчаться. Но, во-первых, я неверующая, а во-вторых, уже была замужем…
— Понятно. Скажите, когда вы подали заявление о розыске?
— Восьмого, через трое суток, но заявление у меня не приняли. Сказали, принимают только от родственников или с работы. Тогда я приехала на следующий день с коммерческим директором, Никитой. Никита привез справку со станции, что Сергей — генеральный директор. У него приняли, хотя и со скрипом. Вы же знаете, наверно, как неохотно такие дела заводят.
— Да уж, — согласился Дима. — А почему вы решили обратиться в частное агентство?
Ольга помолчала какое-то время, разглядывая замок своей сумки, потом подняла голову, и у Димы дух захватило от ее огромных серо-синих глаз.
— Честно говоря, я не верю, что милиция сможет что-то сделать. Если бы Сергей был жив, думаю, за два месяца он дал бы о себе знать. А если… — голос женщины дрогнул, — если нет, то найти его могут лишь случайно.
— Возможно, вы и правы… А вы не исключаете такую мысль, что Сергей может просто скрываться от кого-то? Или от чего-то?
Она не ответила, только вздохнула тяжело и снова опустила глаза.
— Значит так, Ольга Артемьевна, — Дима захлопнул блокнот и отложил его в сторону. — Давайте договоримся… Не знаю, сказал ли вам Стоцкий, что у нашего агентства совсем другой профиль, нежели поиск людей. Но Сергей как никак был моим другом когда-то, и я займусь этим сам. Постараюсь сделать, что могу.
Заметив, что жена Сергея порывается что-то сказать, он остановил ее жестом:
— Насчет оплаты. Я возьму с вас деньги только на необходимые по делу расходы. Но сделаем так. Если в течение трех месяцев ничего выяснить не удастся, мне придется от расследования отказаться. Согласны?
Ольга согласилась, оставила свои координаты и ушла. А Дима, наплевав на жару, созвонился с Валентином, оседлал служебную «Волгу» и поехал к нему на Васильевский.
Следователь районной прокуратуры Валентин Стоцкий восседал в том же кабинете и за тем же столом, что и семнадцать лет назад, когда Дима перебрался на работу из своего отделения в Василеостровское РУВД. С тех пор Дима поменял не одно место службы, а Валентин был незыблем, как скала. Казалось, он даже внешне почти не изменился, разве что чуть погрузнел и обзавелся плюсовыми очками.
В университете они знакомы не были. Но когда после выпуска Дима, отчаянно считая себя неудачником, пришел в отделение на должность, более приличествующую выпускнику школы милиции, он сразу подумал, что физиономия вон того молодого опера ему, кажется, знакома. Общая несправедливая, как им тогда казалось, судьба, общие воспоминания о промерзающих зимой насквозь аудиториях и злодеях-преподах, разумеется, сблизили их моментально. Год они проработали бок о бок, а потом Валентин, отличавшийся какой-то врожденной занудливостью и педантизмом, попал в зону особого внимания пожилого следователя прокуратуры Егора Андреевича.
По согласованию с начальством, Андреич методично натаскивал Валентина и, уходя на пенсию, завещал ему свой кабинет. А следователь из Стоцкого получился отменный. Возможно, на начальном этапе расследования его въедливость и тормозила дело, поскольку он никогда не отвергал версию, не проверив ее от и до. Зато ухватив истину за хвост, он вцеплялся в нее, как бультерьер, и не ослаблял хватку до тех пор, пока дело не отправлялось в суд.
Все эти годы они оставались достаточно близкими друзьями, часто созванивались и встречались. Дима пытался было переманить Валентина к себе, соблазняя высокими заработками, но Стоцкий любил свой стол, свой кабинет и свою работу в целом, и поэтому категорически не желал перемен. К тому же его жена когда-то сбежала к ресторанному пианисту, оставив отцу трехлетнего сына, и Валентину претило получать деньги, как он выразился, за «выслеживание блядей».
Дима заглянул в кабинет и увидел, что Валентин, припав к столу и яростно сверкая очками, змеем шипит на прыщавую деваху в кожаной набедренной повязке. Он хотел подождать в коридоре, но Стоцкий призывно махнул рукой: заходи! Чуть не прорвав бумагу, размашисто подписал повестку и швырнул ее девице.