Макс Сагал. Контакт (СИ)

— Борьбу? — Сагала пробил истошный кашель.
— Ну да. Против засилья в России мракобесия и лжи! Это лозунг сайта. Пафосно звучит, согласен. Но для многих людей теперь это лозунг всей жизни.
— Дураки, если всерьез воспринимают эту ахинею.
Паша помрачнел. Налет юношеского трепета улетучился с его лица сменившись смятением.
— Вы не читаете комментарии, не знаете о существовании фан-сайта. Неужели вас не интересует, что о вас думают люди?
— А что мне делать с их мнением?
Паша уселся поудобнее, восприняв вопрос как вызов.
— Будь у меня столько подписчиков, я хотел бы знать, как люди оценивают то, что я делаю. Чтобы становиться лучше, понимать, что люди хотят увидеть в следующих роликах. Потому что это большая ответственность, когда тебя слышат столько людей. Нужно не только говорить, но и уметь слушать. Вы как раз из таких, тонко чувствуете мир вокруг и эмоции людей.
Сагал рассмеялся.
— Что смешного?
— Ты смешной. И твое истовое желание подхалимничать.
— Я так не делаю.
— О, именно что делаешь. И почему обращаешься на «вы»?
— Это вежливость.
— Вежливость имеет ценность только если взаимна. Иначе ты ставишь себя в заведомо услужливую позу. Проигрышная позиция.
— Кто я такой, чтобы соперничать с вами?
— Чем я лучше тебя?
— Ну как же… Вы столько сделали…
— Откуда ты знаешь, что я сделал? Ты видел какие-то ролики в интернете. И даже не знаешь, мои ли они.
— Я уверен.
— А доказательства у тебя есть? Тембр голоса, кино на планшете?
— Я верю.
— Тогда ты не уловил смысла тех роликов.
— Это не так! — Паша повысил голос.
— А еще не уловил, что это было логичным завершением беседы. Было приятно познакомиться, Паша.
Парень опустил голову, задумался. Встреча с настоящим Сагалом оказалась не такой, как он представлял. Сагал же радовался — ломать мифы и устои — его любимое хобби.
Паша отвернулся, лег на бок, полежал в тишине. Через какое-то время снова повернулся, встал и начал переминаться с ноги на ногу.
— Это вы пришли в интернет, а не он к вам. И хотите или нет, вы не можете не замечать людей, для которых стали кумиром.
— Кумиров создают себе только идиоты. Нормальный человек думает своей головой.
— Не все такие, как вы. Большинство людей неопытны, запуганы, трусливы, наконец. Не знают, как распознать опасность. После просмотра ваших роликов у них появляется хоть какая-то защита — вот здесь, — Паша указал на лоб. — Многие показывают ролики матерям и бабушкам. И если даже один человек не отнесет деньги очередному шарлатану с бубном, это уже победа. Их. И ваша.
— Монологи идеалистов напоминают мне смывание какашек в унитаз. Коричневые полоски на кафеле различаются, а вот результат всегда один и тот же.
— Неужели вы не хотите, чтобы мир изменился?
— Мир каким был, таким и останется, пока эволюция не выбросит человеческий вид на помойку истории.
Паша нервно усмехнулся.
— В роликах вы часто говорите от лица людей, но, выходит, вы в них не верите.
— Общая масса все равно выберет примитивный путь, навязанный шарлатанами. Так устроен человек, и никто этого не исправит.
— Когда-то верили, что солнце кружится вокруг Земли, а за другое мнение сжигали на костре. Время все расставило по местам, потому что всегда были те, кто боролся за правду.
Сагал устал. Паша оказался нудным до боли в висках. Его монотонная речь без скачков по звуковым диапазонам, точно компьютерный голос, вызывала рвотные позывы.
По полу потянуло сквозняком. Из гостиной донеслись голоса. Мотор и Артист ввалились в спальню с красными распаренными лицами.
— И здесь псиной несет, — Артист покосился на Дау.
— Паш, капитан приказал тебе зайти, — сказал Мотор.
Паша вскочил, как по команде приняв стоку смирно. Выглядело это неуклюже, он был словно неуверенный подросток на первом свидании, которого чмокнула в щечку девочка.
— В баню, — добавил Артист.
— Разыгрываете?
— Да кто тебя разыгрывает. Мы, между прочим, шпиона поймали. В предбаннике его заперли.
— Кого-кого? Вы серьезно?
— Пацан лет семнадцати, шастал в темноте. Напугать нас решил, дурачок, и думал, свалит так легко. Пробить его надо по спутнику. Скорее всего, он из группы того уфолога, но надо точно знать.
— Так, а у него самого нельзя спросить?
— Самый умный, да? — наехал Артист.
— Не говорит он, — объяснил Мотор. — Молчит как рыба.
Паша принялся собирать электронные пожитки в рюкзак.
Мотор выглянул в окно, закрыв ладонями лицо от света комнатной лампы.
— Нет там никого больше, — сказал Артист. — Свалили они в лес.
— А если вернутся за ним?
— Они же не самоубийцы, — Артист постучал по прикладу автомата. — Танюх!
Не поднимая взгляда от блокнота, девушка вынула наушник из уха.
— Мы спим в гостиной на диване. Если хочешь, поменяюсь с тобой. Будешь рядом с Мотором. Знаешь, какой он у нас горячий.
— Да иди ты, — Мотор шлепнул Артиста по плечу и сразу вышел из комнаты.
Танька покрутила пальцем у виска.
Перед тем как уйти, Паша мельком взглянул на Сагала — так и зудела между ними недосказанность.
Сагал проводил его взглядом, по-отечески улыбнувшись. В глазах Паши мелькнула надежда.
* * *
Дау попросился в туалет. На улице, радостно сверкая лапами, пес подскочил к ближайшему сугробу и проделал в нем желтое отверстие.
Сагал сделал глубокий вдох и выпалил пар в темноту. Морозный воздух приятно опалил гортань.
Известие о поимке мальчика озадачило его. Комаров знает толк в дисциплине и никогда не допустит, чтобы его дети ночью слонялись по лесу без дела. В случившемся есть какой-то скрытый смысл — Сагал не сомневался. Значит, Комаров тоже был здесь. Ради кого или чего рисковал в логове врага? Что заставило его поступиться своей осторожностью?
Дау залаял. Сагал вдруг понял, что потерял его из виду. Лай доносился из лесной чащи, куда не дотягивался свет ламп на веранде.
— Ко мне, мальчик! Рядом!
Дау не слышал голос хозяина, либо не хотел слушать.
Сагал вспомнил, что оставил в комнате фонарь. Пришлось идти вслепую. Снег хрустел под ногами подобно сахарному печенью.
— Дау!
Блеклое лунное пятно высвечивало черные силуэты деревьев. Они напоминали Сагалу армию великанов, застывших в ожидании приказа о нападении. Голые ветки были мечами и копьями, пышная хвоя — щитами. Сагал слышал, как великаны шевелились, как перешептывались друг с другом, как стучали щиты, как хрустели рукояти оружия. Дау не мог видеть великанов, потому что они существовали только в воображении Сагала. Дау видел что-то другое. Что-то, напугавшее его.
Силуэт собаки материализовался из темноты. Дау перемещался то влево, то вправо, не решаясь по какой-то причине переступить невидимую линию.
— Дау, фу. Что ты там увидел?
Сагал подхватил пса на руки. То ли от близости хозяина, то ли от усталости Дау тут же успокоился.
Сагал пытался разглядеть впереди что-либо, но воображение продолжало помимо его воли эксплуатировать образ армии гигантов. Мозг из скудных сигналов, посылаемых глазами, выхватывал силуэты коней с растрепанными гривами, массивные шлемы с острыми наконечниками, штыки, клинки, зубы.
Ветер внезапно стих, вслед за ним заглох генератор в сарае. Стало очень тихо. Из леса доносились странные звуки, похожие на хруст ломающихся костей. Сагал понимал, это уже не игра воображения. Нечто подобное он сегодня слышал на берегу реки, но не придал значения. Сейчас источник звука был далеко и доносился приглушенными урывками.
В воображении возникла огромная паровая машина на гусеницах, мчащаяся по лесу и крушащая деревья стальным щитом.
* * *
Мандарханов стоял на крыльце, вглядываясь в затянутое облаками небо. Густой дым от папиросы вился вокруг него подобно защитной ауре.
— Будешь? — он протянул открытую пачку Сагалу.