Птица со сломанным крылом (СИ, Слэш)

 Фердинанд уехал на следующее утро, и серые дни потянулись одни за другими.
 Лириэль твёрдо решил выполнить завет омеги-отца, но, как и обещал Фердинанд, это оказалось непросто – Юрген не приходил к ему и не звал к себе. Он вообще не появлялся Лириэлю на глаза. Чего нельзя было сказать о Ризе, который сновал по дому каждый божий день, так что Лириэлю начинало казаться, что он попросту здесь живёт. От вида Ризы, довольного и счастливого, а порой и пахнущего сандалом, у Лириэля сжималось сердце, но поделать он не мог ничего.
 Пару раз Риза даже пытался с ним заговорить. Когда же в третий раз Риза так и не получил от Лириэля ответной любезности, он уселся рядом с ним на скамейку в зимнем саду и произнес:
 - Лириэль Лоэнграм…
 - Розенкрейцер, - поправил его Лириэль.
 - Хм… Лириэль Лоэнграм, - повторил Риза, - ладно, Розенкрейцер-Лоэнграм. Нам надо поговорить.
 - О чём? – Лириэль даже не посмотрел на него.
 Риза поднялся и, широко расставив ноги, встал напротив него, заслоняя вид из окна.
 - Ты ведь умный омега, так, Лириэль?
 Лириэль поднял на него равнодушный взгляд.
 - В глупости пока не упрекал никто.
 - Ну, вот и хорошо. Думаю, ты должен понимать – из этого дома я не денусь никуда. Я знаю Юргена много дольше тебя. А так же имею множество других преимуществ.
 - Кроме одного. Ты – не его муж.
 Риза хмыкнул, спрятав руки в карманы, перекатился с пятки на носок.
 - Сомнительное преимущество, надо сказать – возможность готовить ему обед.
 - Во-первых, я не готовлю, а управляю поварами, - поправил его тут же Лириэль. Он в самом деле принял на себя все обязанности Фердинанда, и это хоть немного скрашивало его пустые одинокие дни. Это – и книги, которые он находил в большой и почти заброшенной библиотеке Розенкрейцеров, куда кроме него и хранителя никто не заходил. – Во-вторых, это значит, что я тоже никуда не уйду. Даже если вам с Юргеном от этого стало бы легче.
 Лириэль сжал зубы, закончив говорить, потому что последние слова отозвались неожиданной болью в груди.
 - Лири! – воскликнул Риза. – Да я и не говорю, чтобы ты уходил.
 Лириэль с подозрением посмотрел на него.
 - Меня зовут Лириэль, - тихонько поправил он. Говорить с Ризой было неожиданно легко, но это не меняло того, что Лириэль отлично понимал, кем Риза был для его супруга.
 - Не важно, - Риза махнул рукой и, снова усевшись рядом, наклонился к Лириэлю поближе. – Послушай, я понимаю всё. Юрген не выбирал, но и ты тоже не выбирал. Ваши предки просто решили, что теперь вы будете супругами, вот и всё. Но… Это не значит, что вам следует многого друг от друга ждать
 Лириэль поджал губы. Риза определённо не понимал, о чём говорил. Он не прятал под одеялом журнал с фотографиями Юргена Розенкрейцера с очередной вечеринки и не целовал… «Стоп», - оборвал себя Лириэль. – «Он то как раз целовал». И от этой мысли Лири стало ещё больней.
 - Что ты хочешь этим сказать? – произнёс Лириэль так равнодушно, насколько мог.
 - Да то, что у тебя есть своя жизнь. Так ей и живи. Только ради неба – волком на меня не смотри.
 - Какая, если не секрет?
 - Ну… - Риза задумался. Потом обвёл взглядом помещение, где они сидели. – У тебя есть этот сад. И ещё тот, что во дворе. И куча прислуги. И…
 - Я понял. И что?
 - Ну так оставь хотя бы Юргена мне!
 Лириэль в недоумении посмотрел на него.
 - Риза, я так не могу. Да и… - он замолк, силясь подавить подступивший к горлу ком. – В общем, не подходи больше ко мне. Я просто не могу на тебя смотреть.
 Он встал и удалился к себе. Весь вечер Лириэлю было не по себе, а на следующий день позвонил Виен. Сам он был какой-то невесёлый и, хотя Лириэль не расспрашивал особо, довольно быстро признался, что Аурэль от него ушёл – вернее, просто отказался брать в супруги. С момента выпуска к тому дню прошло уже четыре месяца, и теперь Виен снова жил с родителями, не зная, куда податься одному.
 - Все омеги из семинарии вышли замуж… - сообщил он, покручивая опавший завиток.
 - Странно, что не вышел ты, - рассеянно ответил Лириэль.
 Виен вздохнул и тему продолжать не стал. Принялся расспрашивать, как у Лириэля устроилась семейная жизнь, и тут Лириэль понял, что больше сдерживаться не может – все эти четыре месяца, проведённые в одиночестве, он не говорил ни с кем. Даже Фердинанд ему не звонил. И теперь, когда кто-то наконец захотел его слушать, Лириэль уже не мог сдерживать поток слов.
 - Он меня выбросил, Виен, – Лири закусил губу, когда договорил до конца. – Просто. Как куклу. Я… я не знаю, - он отвернулся и уставился в окно.
 - А ты что-нибудь делал, чтобы остаться с ним?
 Лириэль в недоумении посмотрел на него.
 - Что?
 Виен поднял бровь.
 - Лири, ты хотя бы пытался с ним заговорить?
 Лириэль покраснел. Виен только вздохнул.
 - Надо было, да? Поговорить?
 - Ну, поговорить не совсем то… Я бы, например, приготовил романтический ужин… разделся, лёг в кровать… Разумеется, к нему…
 - Виен!
 - Лири, он твой супруг!
 Лириэль стремительно свернул разговор, но зерно сомнения запало ему в душу, и на следующий вечер он сделал так, как Виен сказал – распорядился приготовить устриц и фондю, поставил всё это на серебряный поднос и пристроил на тумбочку возле кровати Юргена – в спальню супруга он входил с опаской и, едва освободив руки, заглянул туда, где стоял бюст основателя. Только убедившись, что камеры там больше нет, Лириэль вздохнул свободно. Шмыгнул в ванную, переоделся в принесённую с собой ночную сорочку из мягкого льна, устроился под одеялом и стал ждать.
 Лири не заметил, как уснул. А заодно не заметил и как Юрген, усталый после вечерней пирушки и пахнущий густым букетом чужих ароматов, вошёл в спальню, на ходу сбросил с себя рубашку и джинсы вместе с плавками, а затем, не открывая глаз, шмыгнул под одеяло с другой стороны.
 Он протянул руку и замер, нащупав в постели что-то горячее, точно печка.
 - Риза? – спросил он заплетающимся языком. Вообще-то, Риза так никогда не засыпал, но кто ещё мог оказаться в его постели среди ночи, Юрген не мог даже представить.
 Лириэль, спросонья тоже не сообразивший, где оказался, мгновенно сел, сбрасывая его руку с себя, распахнул сонные глаза и тут же услышал испуганный вскрик.