Птица со сломанным крылом (СИ, Слэш)

 - Юрген, не отвлекайся! – Риза в очередной раз убрал со своей задницы настырную ладонь Юргена и переложил её себе на поясницу. – Если ты сделаешь так во время церемонии, вас дисквалифицируют и придётся повторять весь ритуал с самого начала.
 - Большая потеря, - фыркнул Юрген. - Сомневаюсь, что кто-то вообще посмеет что-то сказать.
 Риза вздохнул, но ответить не успел – в дверь постучали, и на сей раз не дожидаясь, пока голова очередного омеги будет просунута в щель, Риза отстранился от Юргена и крикнул: «Открыто!».
 Омеги появлялись примерно раз в пятнадцать минут – заглядывали то в двери, то в окно. Стреляли глазками и, кажется, надеялись, что Юрген пригласит их на церемонию вручения.
 Подобных наивных дурачков Риза не понимал никогда – с самого их знакомства ему было ясно, что Юрген давно и прочно женат. Как бы он не хулиганил на публике, Юрген никогда бы не решился пойти против воли отца. Да и не очень-то Риза стремился заключать себя в кабалу брачных обязательств. Он давно заметил, что вступая в брак, омеги глупеют, а жизнь их из красочной и разнообразной сводится к стандартному набору «Kinder, Küche, Kirche». Оказываются забыты прежние интересы и мечты, и на место их приходят дети и супруг. Если б уж Ризе в самом деле пришлось вступать в брак, то последний, кого он решил бы ввести в этот узкий круг своей новой жизни, был Юрген, с его вечными загулами и чужими запахами на одежде.
 Одним словом, когда в дверь постучали, и в полумраке коридора показалась мордашка очередного омеги, Риза не только не удивился, но и не сразу распознал в нём давешнего жениха.
 На сей раз Лоэнграм выглядел куда более сдержанно и серьезно и явно не собирался улепётывать при раскатистых звуках голоса альфы.
 - Добрый вечер, - сказал он сухо и окинул изучающим взглядом Юргена, а затем презрительным – Ризу. – Господин Юрген, нам нужно поговорить.
 Юрген хмыкнул. Спрятал руки в карманы и, сделав к омеге два шага, наклонил голову на бок, так же изучая его.
 - Зачем?
 - Вы прекрасно знаете зачем. Вы приехали, чтобы увести меня отсюда. Этот факт явно не слишком радует вас, но, так или иначе, нам нужно завершить этот фарс,– Лоэнграм снова покосился на Ризу и, не выдержав, вышел из роли. - Может он отсюда уйти? Вы мой жених, в конце концов!
 Риза усмехнулся, тоже спрятал руки в карманы и расслабленной походкой проследовал к двери – не забыв при этом по дороге задеть Лириэля плечом.
 Дверь за ним захлопнулась, и Лириэль перевёл дух. Он думал, что говорить с Юргеном теперь станет легче, но всё оказалось не так – присутствие альфы давило на него, пробуждая во всём теле какие-то несвойственные ему обычно инстинкты, желание заискивающе улыбаться и выполнять любые прихоти.
 Лириэль стиснул кулаки.
 - Ну, - Юрген вытащил руки из карманов и скрестил их на груди.
 - Вы намерены жениться на мне или нет?
 Юрген поднял бровь.
 - Мне слишком часто задают этот вопрос.
 Лириэль со свистом выпустил воздух через нос.
 - Мне всё равно, - сказал он, хотя сердце свело судорогой, - как часто вам задают этот вопрос. Сейчас его вам задаю я.
 Юрген помолчал, пытаясь отыскать какой-нибудь выход из ситуации, но в итоге вынужден был ответить:
 - Да.
 - Хорошо. Значит, хотите вы того или нет, вы будете участвовать со мной в церемонии посвящения.
 И тут Юрген был вынужден признать:
 - Я планирую это сделать, – но тут же добавил. - Иначе меня не поймёт отец.
 Лириэль решительно шагнул вперёд и развёл в стороны его локти. Затем одну кисть Юргена опустил себе на талию, а другую положил на плечо.
 - Значит вам лучше отрепетировать церемонию со мной.
 Он сказал это ещё холодно, как и собирался провести этот разговор, и секундой раньше точно знал, что закончит фразу словами: «А потом мы с вами можем расстаться и не видеться больше никогда», - но едва его тело ощутило жар тела Юргена, все слова выветрились из головы. Сердце застучало бешено, забилось, как птица в клетке, и дышать стало тяжело, а весь мир застлал аромат сандала, смешанного с природным мускусным запахом альфы.
 Там, в школе со смежным обучением, где он в последний раз видел альф, они пахли резко и неприятно. Прикосновения их были грубыми и болезненными, а лица казались уродливыми и раздражающими.
 От близости Юргена Лириэлю захотелось растаять и стечь на пол ручейком, повиснуть в его руках и уронить голову на сильное плечо. Лириэль не мог понять, что означают эти чувства, так внезапно затопившие его мир целиком. Он поднял глаза, силясь сосредоточиться на лице Юргена, наискось пересечённом шрамом – Лириэль отлично помнил, откуда взялся этот шрам, хоть и не видел ещё тогда Юргена живьём. Когда в газеты просочилась новость об аварии и о том, что молодой Розенкрейцер попал в аварию и, возможно, будет изуродован навсегда, сердце Лириэля сжималось, и он едва не плакал от обиды за это красивое лицо.
 Теперь лицо Юргена надломила улыбка – такая же завораживающая, как и всё остальное в нём.
 - Маленький тощий омежка впервые почуял настоящего альфу, как это мило, - произнёс он вслух и, приблизив лицо к уху Лириэля, подцепил его ухо зубами, отчего плоть Лириэля под сутаной задрожала и попыталась подняться, но уткнулась в мускулистое бедро Юргена. – Скажи мне вслух, как ты этого хочешь, и, может быть, я оттрахаю тебя, Лириэль Лоэнграм. Как говорит Риза – подушка решает всё.
 Лириэль резко выдохнул. Возбуждение резко схлынуло, сметённое ледяной волной злости. Он хотел что-то сказать, но губы его задрожали, а слов по-прежнему не было – так что Лириэль попросту вывернулся из рук альфы, и не думавшего его удерживать, и бросился обратно в коридор.
 Риза появился через минуту после того, как в коридоре стихли его шаги.
 Юрген улыбался.
 - Что ты об этом думаешь? - спросил он, подходя к синтезатору и набирая на клавиатуре рецепт чёрного кофе. – Он ещё и влюбился в меня.
 - Думаю, - Риза тоже подошёл к синтезатору и, выхватив из-под носа у Юргена полную чашку, сделал глоток. – Что ты доведёшь его ещё до Посвящения, и он тебя пошлёт.
 Юрген хохотнул.
 - Ставлю пятьсот.
 Риза пожал протянутую руку, но стоило Юргену коснуться его пальцев, отдёрнул кисть:
 - Мало, Юрген. Что такое для тебя пятьсот? Если в течение недели после церемонии он тебе не даст, я хочу, чтобы твоя яхта стала моей.
 Юрген поколебался секунду, а затем усмехнулся и ударил его по ладони, добавив: