Демон моих желаний (СИ)

— Вам не кажется дорогуша, что мы слишком часто оказываемся в таком положении? Поди, вам и понравится, — издевательски прошептал он. — Думали, удастся сбежать? Как глупо. Не ожидал что у вас совсем пусто в маленькой головке.
Джесси было трудно ответить на этот выпад, он, казалось, сдавил ее грудную клетку, своими огромными ручищами.
— Н-нет, — промямлила она. — Все не так.
— Теперь я точно не сведу с тебя глаз, маленькая лгунья, — шипел Джером.
Он был зол. Зол на ее ложь. Почему женщинам так тяжело говорить правду? Почему они все время лгут?
Джесси попыталась вырваться, и Джером поддался ее напору. Выкарабкавшись с под тела своего похитителя Джесси вскочила на ноги.
— Вы тупой и безмозглый болван. Осел и то будет умнее вас, — накинулась она на Киллара. — Я не пыталась сбежать.
Он медленно поднялся с земли и стоял, угрожающе нависая над ней.
— Не умеете врать, не беритесь за это грязное дело. Признайтесь честно, и не позорьте себя враньем, — он скривил свое лицо, будто съел кусок лимона.
Джесси задохнулась от возмущения. «Почему этот увалень ей не верит?» — она задавалась вопросом.
— Но это правда, — крикнула она.
Джером недоверчиво приподнял одну бровь.
— Тогда объясните мне, для чего вы сюда пришли? Сомневаюсь, что хотели нарвать для меня ягод, — иронично проговорил он, покосившись на кусты шиповника, на которых рассыпались бусины ягод ярко-красного цвета.
Джесси залилась румянцем стыда и неловкости. Она уставилась на свои ноги и переминалась то на одной, то на другой. Джерома озадачила ее перемена в поведении. То она бушевала и злилась, а теперь стоит перед ним красная словно помидор. Он нахмурил брови и впился в нее своим тяжелым взглядом, ожидая ответа.
«Нет, это просто невыносимый человек. Ну как ей объяснить ему такое?» — думала Джесси. Набравшись смелости, она выпалила:
— Если бы вы не были так глупо убеждены в своей правоте, и пораскинули мозгами, то могли и догадаться, для чего я отправилась сюда, — она нервно перебирала руками складки на своей юбке. — Попрошу вас мистер Киллар, немедленно уйти и дать мне возможность уединиться.
И тут как гром с ясного неба, до Джерома дошло, что же она имела в виду. Он крепко зажмурил глаза, удивляясь своей несообразительности. Взглянув на девушку он лишь кивнул и пошел в лагерь что-то бормоча.
Справившись со своей нуждой, Джесси вернулась. Она застала Киллара за сбором вещей. Значит, пора им было двигаться дальше. Но у нее совсем не было сил. Ночью она плохо спала — хуже обычного — и определенно не выспалась. И снова ее ждала утомительная дорога к неизвестности. И снова она должна была бороться за свою жизнь.
Джесси бесшумно подошла к тлевшему костру и присела, что бы немного погреться. Утро выдалось прохладным, хотя солнце только начинало открывать новый день. А Киллар будто не замечал ее, продолжал собирать вещи.
Она молча сидела в своем одиночестве, прокручивая в голове обстоятельства прошедшего дня. Что могло быть хуже того, что с ней произошло? Ее похитили из собственной кровати, с ней обращались как с тюком сена, везут в саму неизвестность и Бог знает, что там с ней собираются сделать. Она смертельно устала, и у нее жутко болели ноги, и самое главное ее чуть не изнасиловали. По крайней мере, с потерпевшей стороны Джесси, все так и выглядело. Конечно, не то что бы прям, изнасиловал, но хотел. Хотел? Очевидно! Но не стал. Он бросил свое грязное дело, и умчался от нее прочь. Джесси не понимала этого человека. В секунду он набрасывается на нее и целует, словно она сладкий мед, а затем бросает ее на поляне, будто она невкусное горькое кофе. Поцелуй. Этот гад поцеловал ее. Ее первый поцелуй. Ну почему именно с ним? Джесси всегда думала, что если она должна «завести мужа» — как говорила Пенни — то она хотела хоть что-либо чувствовать к этому человеку. Но что же она чувствует к Киллару?
Ненависть! Всепоглощающую, безграничную ненависть. Джесси всеми фибрами своей души ненавидела Джерома Киллара. Он сплошное воплощение ее проблем и безмерных страданий. Но когда она увидела его при восходящих солнечных лучах, ей на мгновение привиделось, будто сам ангел спустился с небес. Он стоял весь такой огромный и высокий, что его голова доходила до основания шеи коня.
Его рост впечатлил Джесси, но стоило ему обернуться, как с ее головы вылетели все — беспокоящее ее на тот момент — мысли. При свете солнца он был просто великолепным. Поистине прекрасный образец мужчины. Джесси глядела на него во все свои глаза, цвета весеннего цветущего луга. Она не могла поверить увиденному. Как тот ночной ужасный демон с ядово-желтыми глазами мог оказаться прекрасным ангелом?
Нет же, о чем она думает? Он чудовище! Человек без жалости и совести. И с этим неприступным монстром ей нужно сражаться. Как ему объяснить, что он похитил не ту? Формально не ту женщину. Нужно думать, как убежать от него. И если ей удастся это сделать, ведь он знает, где она живет. В любой момент он вернется и тогда точно ее убьет. Джесси поняла за это короткое время, проведенное с ним, что этот человек не прощает ошибок.
Джесси так сильно окунулась в свои мысли, что не услышала, как он подошел к ней. Киллар протянул ей какой-то тряпичный сверток, и Джесси молча его приняла.
— Надеюсь, подойдут, — загадочно сказал Киллар.
Джесси, заинтересованная тем, что ей вручили, начала осторожно разворачивать одну за другой складки мягкой ткани. Наконец она добралась до содержимого и перевела удивленный взгляд на Киллара. Он продолжал стоять, наблюдая за ней.
Она нежно провела маленькими пальчиками, по мокасинам сделанными из мягкой кожи бежевого цвета. Они явно были ее размера, словно делались для нее. Не веря, что это для нее, Джесси покосилась на Киллара, молча спрашивая разрешения примерить. Хоть и не понимала почему. Он словно по ее глазам все прочитал. Мягко кивнув, давая понять, что это теперь ее.
Джесси быстро натянула на себя мокасины, которые доходили ей до колен, и подавила радостную улыбку вызванную новизной ощущений. Как нежно они обнимали ее уставшие ноги. Как мягко было ей наступать на каменистую землю, и ее стопы больше не горели пламенем боли.
Довольно хмыкнув, Киллар пошел запрягать коня. Для него было неожиданно приятно видеть эту женщину удовлетворенной. Ее глаза горели, а щеки покрывал радостный румянец. Услышав ее тихий смех, он бросил взгляд через плечо. Джесси словно ребенок, кружилась на месте, искренне радуясь новому подарку. «Ведь она и есть ребенок!» — печально подумал Джером, и возненавидел себя за алчность своих поступков. Но он переживет это. Его мечта для него важнее.
Но она была очаровательной. Бранясь на свои мысли, Джером злился на себя. На те чувства, что вызывала в нем эта девчонка. Чувства, которые были непривычными для него. Впервые он сделал что-либо для женщины. Ведь он никогда и пальцем не шевелил для своих «особенных» женщин — как говорил о них Курт. А особенными они были лишь тем, что наловчились за столько лет соблазнения мужчин, находить нужные струны и умело играть на них. У Джерома была и своя любимица. Кейт. Всегда была готова его ублажить и принять к себе. Она была настоящей красавицей. Но самая главная ее черта заключалась в том, что она никогда не задавала вопросов и ничего не просила. Но даже ей он ничего не хотел дарить.
А этот зеленоглазый ребенок, что-то с ним сделал. Он подарил ей эти мокасины не для ее улыбки, нет. Это всего лишь проявление жалости, ведь ее ноги изранены. Она бы попросту ныла все дорогу и просто на просто их бы задерживала. А Джерому этого никак не нужно. Он расчетлив и дальновиден. Удовлетворившись последней мыслью, он начал одевать седло на Деамония.
Джесси пристально всматривалась в Киллара. Кажется, он не ждал ее благодарство. Он спокойно занимался своими делами. Но ведь будет некрасиво не поблагодарить его, так?
Ее воспитывали быть вежливой и доброй. Правда добротой в такой ситуации и не пахнет, но быть вежливой может бить стоит?