Предначертанная Грону (СИ)

Так или иначе, он нарушил их уединение, встав и потянув ее за собой. Он спустил их на землю и повел по направлению к пруду. Отличная идея, — подумала Рут. Но Грон отпустил ее руку и прикрыл глаза в жесте, который они использовали, чтобы сообщить о желании облегчиться. За этим последовало множество других жестов «стой здесь», «не шевелись», «никуда не уходи», в ответ на которые она кивнула, в конце концов оттолкнув его. Он быстро вернулся, явно торопясь, но успокоился, увидев, что она все еще здесь. Он сразу же начал прикасаться к ней, но она отстранилась, не желая пропускать свою очередь, торопясь, как только могла, потому что знала, как высока вероятность того, что он сойдёт с ума от беспокойства и придет за ней.
Когда она вернулась, он действительно места себе не находил, поэтому она взяла его за руку и повела к воде, где устроила им обоим банный день, воспользовавшись шампунем и мылом, которые Т'Лакс разработал для нее. Поскольку она боялась, что Грон может заболеть от переохлаждения, намочив мех, она поспешила вернуться с ним на площадку и насухо вытерла всем, что попалось под руку, завернув его в одеяло, пока не успокоилась.
Он воспринял ее заботу весьма снисходительно, что само по себе было тревожно. С ним все равно что-то было не так. Теперь он казался хрупким, и она знала, что не сможет уйти надолго или позволить чему-то с ней случиться. Она надеялась, что душевно он не сильно пострадал, ей просто нужно было помочь ему забыть о прошедшей неделе, заменив плохие воспоминания хорошими, и вернуть все на круги своя.
Именно этим она и намерена была заняться. Игра называлась семейное счастье. Она пичкала Грона едой при каждом удобном случае, расчесывала его и делала все возможное, чтобы уложить его спать. По крайней мере физически, он выздоравливал на удивление быстро. Он набрал вес, который потерял за неделю, и через пару недель лазания вверх и вниз стал выглядеть таким же мускулистым, как и раньше. У него снова появился румянец, а с его лица исчезли тени.
Ради его эмоционального восстановления Рут сидела с его семьей на поляне, когда они изготавливали инструменты, корзины и всякое такое, зная, что он будет держаться поблизости. Она надеялась, что в кругу близких людей он сможет справиться со своими мрачными мыслями, что, если он будет чем-то занят, это поможет ему думать о настоящем или о будущем, а не о прошлом. Через какое-то время это помогло, и его семья определенно вздохнула с облегчением. Нелегко было наблюдать за тем, как он себя убивает.
По ночам он долго чувствовал себя неспокойно. Когда заходило солнце, он, казалось, боялся, что она исчезнет или что ее не будет рядом, когда он проснется. Секс отвлекал его даже в самые худшие моменты, и она надеялась, что ему будет достаточно просыпаться вместе с ней в обнимку изо дня в день, и однажды утром он проснется и забудет, что когда-то она покинула его и уже не вернется. До тех пор, пока ему снились кошмары, она поощряла дневной сон в тени деревьев.
Она потеряла счет дням, но, используя свои месячные в качестве календаря, Рут высчитала, что прошло три месяца. Грона все еще мучили кошмары, но теперь они были редкими и далеко не такими жуткими, как раньше. Ему с трудом удавалось сохранять спокойствие, пока он не находил ее. Он все еще прижимал ее к себе, когда они спали, но теперь она не могла спать по-другому. Она не забеременела, но не теряла надежды и была готова к тому, что не сможет иметь детей от Грона. Что было вполне логично. Насколько ей было известно, их виды никогда раньше не встречались. К тому же она понятия не имела, как будет ухаживать за ребенком, живя в лесу. Потеря ребенка — страшная боль, которую Рут была рада избежать.
Со временем у них все устаканилось и нормализовалось. Грон почти оправился, у других членов семьи все тоже складывалось благополучно, она смастерила множество инструментов нужных в обиходе, а ее навык плетения корзин стал почти безупречным. Рут была счастлива со своей маленькой семьёй, даже если дни порой походили один на другой.
Так продолжалось до того дня, когда она поднялась на площадку достать что-то из своей сумки и услышала внизу громкий гомон. Она выглянула за край площадки и увидела Крану с Тройи, стоящих на поляне у кромки леса. Грон и Грила, спорили с Крану, который как всегда казался таким же высокомерным и упрямым, а Тройи терпеливо стоял в шаге позади него.
Рут в раздражении поспешила вниз. Она не хотела, чтобы Крану сказал что-нибудь неприятное и расстроил Грона, особенно когда ее не было рядом, чтобы надрать ему задницу за это. Однако, когда она приблизилась к группе ощетинившихся Гэндри, Крану заметил ее, и стало ясно, что он здесь из-за нее. Она чуть не пропахала пятками землю, резко остановившись, когда Крану вытащил из-за своей спины третью персону, которую подтолкнул к Рут с выражением гнева на лице.
У Рут отвисла челюсть.
— Ты — человек! — воскликнула она.
Женщина уставилась на неё в ответ.
— Ты тоже!
Конец