За гранью (СИ)

Мне было что сказать капралу на его расчеты. Я перебирала слова, заполнившие голову. Они все были справедливыми. Обоснованными и логичными. Они все были правильными.
Я удержала их при себе.
Просто в тот момент, когда я уже готова была вывалить иx наружу, Ивлин Маккой в моих мыслях спросил с усталым интересом:
«Тебе в твоем белом пальто не жарко?»
А еще – «Жизнь чуть-чуть сложнее, чем инструкция».
И «Полковник мужик жесткий, за то время, что он командует частью, здесь ни одного форс-мажора не было».
Эрик Тревор, уставший ждать, заявился на склад как раз тогда, когда я молча расписывалась в ведомости. В ней не была проставлена маркировка, но в моем вещевом мешке лежала экипировка, строго соответствующая регламенту.
За это время ярость моя сдулась, оставив усталость и разочарование. Разочарование, в основном, собой.
Прав был лейтенант Маккой, ой, прав.
Отстранить мены, конечно, зря пытались,тут я права на все сто,и идти в этом вопросе надо до конца – но жизни я не знаю.
Шагая рядом с лейтенантом Тревором в новенькой, не обмятой ещё форме, созерцая собственные берцы, я вдруг подумала , что Маккоевская правота мою собственную только подтверждает.
И раз уж подрастающая магическая аристократия жизни не знает, то ее уж точно не ограждать от службы надо, а наоборот – погружать в эту самую службу с головой.
Приобретения жизненного опыта ради.
Эрик Тревор, галантно отобравший мой вещмешок и теперь тащивший его на плече, заливался соловьем.
Хотя, какой он соловей? Будет павлином. Белым.
И Тревор «был»: распускал хвост, выпячивал грудь и всячески красовался.
А я что, мне не жалкo, хочет человек грузы таскать – так что ж, мешать ему в этом благородном деле?
Майор Лисовский вылетел невесть откуда совершенно внезапно. Вид имел взмыленный, запаленый. Так и захотелось пристрелить его, бедолагу, из жалости.
Ему, наверное, тоже хотелось в отношении меня чего-то аналогичного, но сегодняшний день был жесток ко всем, не к одной только мне. И эта совершеннo не альтруистическая мысль бодрила и добавляла желания смотреть в будущее с оптимизмом.
Майор зыркнул на меня злым взглядом, но рыкнул всё же на моего спутника:
– Лейтенaнт Тревор! Что это такое?! Кто позволил вам нести вещмешок мисс Феррерс?! Подобными действиями вы пятнаете честь аристократии, ставя под сомнение ее самостоятельность и обороноспособность! Немедленно oтдать вещмешок хозяйке!
Вытянувшийся в струнку Тревор послушно сбросил ношу с плеч, и у меня сердце екнуло, когда он шлепнулся на землю.
Αх ты ж!..
Там же месячный магический боезапас!
Он, конечно, упакован и уложен,и навредить ему – это нужно ещё суметь, нo…
Кто ж так швыряет артефакты?!
Хвост павлиний – мозг куриный!
– Мисс Феррерс, - елейно обратился ко мне майор, – уверяю вас – подобное больше не повторится! Вам не о чем переживать! Никто больше не будет ограничивать вас в вашем желании служить на общих основаниях!
«Мстительная ты сволочь!» – мысленно восхитилась я.
Да меня тут прессовать по полной программе собрались?!
Ну, жуқи-и-и!
Ну!
Но делать нечего, и я без особых колебаний ввязалась в игру.
Удержав рвущееся наружу мнение, сделала лицо дурочкой, жалобно посмотрела на майора, на лейтенанта…
Мужики ждали, лейтенант с глубoко спрятанным сочувствием, майор с едва скрываемым злорадством.
У меня задрожал подбородок.
У майора губы так и норовили расползтись в торжествующей улыбке.
Я оглянулась по сторонам…
Ни одного лакея из фамильного особняка Феррерсов вокруг не наблюдалось.
Видимо, осознание этого факта ниспослало мне озарение – чем еще объяснить тот факт, что я вспомнила про грузовые чары?
Я провела ладонью над поклажей. Слово, жест и волевой импульс – и вoт мой груз поднялся в воздух, кувыркнулся, качнулся пару раз, занимая наиболее устойчивое положение и завис примерно в ладони над землей, готовый следовать туда же, куда и я.
Я взглянула на Лисовского, победно задрав подбородок, неимоверно гордясь своим достижением.
– Благодарю вас за помощь, майор!
Разочарование мелькнуло и растаяло, а предвкушение прочно поселилось в глубине взгляда,и командир скомандовал:
– Поспешите в столовую, обед скоро закончится. И не затягивайте – в пятнадцать-ноль-ноль вас ждут на инструктаж! Свободны!
– Так точно, сэр! – лейтенант отмер, и я тоже благосклонно кивнула,и отправилась за Тревором по направлению к столовой.
Злорадно и с предвкушением ухмыляясь не хуже майора.
Ну-ну!
Мы ещё поглядим, кто кого.
Не вовремя обернувшийся Эрик Тревор смешался было – видимо, очень уж зверски-мечтательная у меня была физиономия, но быстро вспомнил, чего хотел, и остаток пути к пище телесной я проделала под его пространные комплименты.
С Маккоем мы столкнулись у самой столовoй.
– Вы что, еще не поели? - слегка удивился он.
— Нет, - влез Тревор, – Мисс Феррерс получала обмундирование, - и рожа у него сделалась настолько похабной, что у меня сама собой зародилась мысль, что он таки подсматривал.
Мысль была неприятной и безосновательной.
На кой ляд ему подглядывать? Чего взрослый мужик там мог не видеть?..
– Я вижу, – Ивлин Маккой смерил взглядом меня в форме, безо всякого выражения, просто принимая к сведению. — Ну тогда поторопитесь, мисс Феррерс, время.
И кoгда Тревор ушел в одну сторону, а Маккой собрался в другую, перехватила его за рукав:
– Лейтенант, я тут пыталась вас отыскать, но не нашла, – и выразительно помахала у его носа телефоном.
Он хмыкнул, взял у меня из руки серебристый пластик, в два движения разблокировал (пароль поставить, что ли? Точно поставлю!),ткнул в иконку телефонной книги, ткнул в поиск, а потом вернул аппарат мне, и ушел, куда собирался.
Маккоевская спина удалялась в одну сторону, обеденное время – вовсе даже в другую, а я стояла и глубокомысленно созерцала контакт «Нянька» в своем телефоне.
Глава 3. Армейский юмор и жизнь
Следующие четыре часа прошли в беготне.
В других обстоятельствах я бы отказалась от сопровождения,и попыталась сама разобраться что здесь и где, но нынче время действительно поджимало,так что я болталась за Ивлином Маккоем, как паровозик на веревочке.
Чтение и подпись горы бумаг, инструктаж, безопасник, активировавший мой коммуникатор, потом ещё немного бумаг и инструкций – но уже те, которые я заберу с собой на точку.
Пропуск, карта-ключ и некий жетон, к кoторым потребовалось прижать палец с выдавленной каплей крови в присутствии благодушного вида толстячка лет под пятьдеcят. Из интереса приглядевшись к его работе, я мысленно уважительно присвистнула: судя по тому, с какой видимой легкостью он проделывал сложнейшие манипуляции, мне довелось иметь дело с магом-артефактором высочайшего ранга, хотя и очень узкой специализации.
Когда мастер закончил свою работу и ушел, майор Лисовский вручил мне все эти богатства, предупредив:
– Имейте в виду, мисс Феррерс, это ваши личные разрешительные документы,и их утрата ведет к самым серьезным последствиям – вплоть до Трибунала, поскольку на время вашей стажировки вы юридически приравниваетесь к военнослужащей. Они настроены на вашу ауру, но еще не активированы – из соображений безопасности, вся защита построена таким образом, что это принципиально возможно сделать только изнутри щитовой станции, к которой они дают допуск. Пока мы туда не прибудем, вы считаетесь лицом условно-допущенным,и ваш пропуск привязан к пропуску кап… лейтенанта Маккоя, который несет за вас полную ответственность.
Я внимательно слушала майора, попутно тайком рассматривая то, что мне выдали. Пропуск и карта-ключ выглядели обыденней некуда, а вот жетон будоражил воображение.
Допуск к порталу системы щит! Настоящий!
Предки, да только для того, чтобы подержать его в руках – уже стоило идти в армию!