Попасть в сказку и не выйти замуж? Книга 3 (СИ)

Хочу ворожбу! Под ней флирт клыкастенького не вызывает желания убежать в кусты по малой нужде. Неожиданно на землю передо мной опустился большой ковер с пушистыми кисточками по всему периметру. Он был яркий, цветастый, с затейливым орнаментом.
— Ковер-самолет! — восхищенно выдохнула я.
Вокруг меня также послышались восторженные ахи и шепот. Значит, Бессмертный не поскупился и показал нам настоящий раритет.
  
Глава 3
 
Я — царевна Будур! Ну, где мой бледненький Аладдин? Уноси меня с Ваняткой, коврик шерстяной, домой к маме!!! Я замерла, надеясь, что мое рьяное желание, не произнесенное вслух, сбудется. Но, дудки!!! Волшебный предмет домашнего интерьера действует, вероятно, исключительно в границах этой сказки, хотя, зная изощренный ум главного злодея, то, возможно, только в границах его государства. Жаль!
Наклонилась и потрогала летательный аппарат: добротный, толстый, шерстяной ковер. Завидев новый объект для исследования, дети спустились на землю и весело забегали по ковру. Раритет отнесся к такому неуважительному обращению со стороны малышей вполне добродушно: зашуршал и пошел волнами, отчего дети радостно запищали и с удовольствием стали участвовать в новой игре — «прыгни на волну».
— А это безопасно? — волновалась я.
Гарантии — гарантиями, а полеты — это дело опасное!
— Перед полетом на ковер опустится прозрачный купол, который будет оберегать нас от падения.
От моего внимания не ускользнуло это подозрительное «нас».
— А сколько человек способен перевозить ковер? — сомневалась я в большой грузоподъемности шерстяного агрегата.
— Четыре — пять человек, — любезно отвечал на мои вопросы злыдень, с нежностью во взгляде наблюдая за игрой детей с ковром. — То есть нас с Вами, Мария Васильевна, Ванюшу, Источку, ну и серую няньку.
Услышав это, мой постреленок радостно захлопал в ладоши и закричал «УРА!!!», его тут же поддержала веселая подружка с двумя косичками.
— А на чем же ты нам предлагаешь добираться до твоей заповедной лужи? — бесстрашно хамила баба Яга.
Видимо, после освобождения из заточения царенка, ее чувство самосохранения взяло отгул. А зря, хозяйку без присмотра и на десять минут нельзя оставить, она ж сразу с саблей наголо в атаку рвется.
— Старые мы уже, Кощеюшка, пешком по полям, да лесам бродить, — пыталась как-то выправить ситуацию баба Янина.
— Есть у меня и для вас одно чудо летательное, дам вам его во временное пользование и только для передвижения в моем царстве, — злобно ухмыльнулся бледнолицый.
От его щедрости пенсионерки дружно поежились, но протестовать и возмущаться сразу не стали — женское любопытство заняло выжидательную позицию, давая шанс злыдню проявить себя. Вдруг с диким свистом над нашими головами что-то пролетело, потом, зайдя на вираж, вновь умчалось к замку, чтобы облететь каждую башню кощеевой резиденции.
— Курочка наша ненаглядная, — отчего-то прослезившись, запричитала баба Яга.
— Хохлатушка наша горемычная, — перекрикивая сестру и размахивая руками, звала свистящий аппарат баба Янина.
— Квочечка-разумница, — истошно кричала радостно улыбающаяся Яга, позабыв о слезах. — Лети к нам, мы тебя расцелуем.
Кружащий вокруг башен неопознанный летательный объект, видимо, услышав эти слова, вдруг резко замер, и что-то прокудахтав, рванул к нам. При его приближении я смогла узнать в нем ступу, обычную ступу, такую, которую у нас в книжках про бабу Ягу рисуют. Она молниеносно подлетела к старушкам и встала перед ними, как вкопанная, обдав при этом теплым ветром. Старушки ничуть не удивились подобному маневру, и даже, наоборот, умилились и кинулись ее обнимать и целовать, приговаривая разные витиеватые нежности с куриной тематикой. Полировка волшебного транспортного средства при помощи губ престарелых летчиц могла длиться еще долго, но ее жестко прекратил Кощей.
— По коням!!! — прохрипел Бессмертный. — Отправляемся к Озеру! Кто какого боевого коня выбирает?
— Мы — ступу! — тут же отозвались счастливые пенсионерки. — Елисей, не стой столбом, а ну — к нам!
Царенок шустро подбежал к кудахтающему летательному аппарату и замер, примеряясь, как бы в него забраться, затем, уперевшись в края и подтянувшись на руках, нырнул на дно, знатно приложившись об стенки организмом. Из глубины ступы послышалось витиеватое ругательство, смысл которого скрылся от нас нечеткой дикцией, но артистизм, напор и пылкость исполнения смогли оценить все присутствующие!
— Елисеюшка, тщательнее буквицы нужно проговаривать, а то половина народа так и не смогла оценить глубину вложенного тобою, соколик ты наш речистый, смысла в переливы брани! — горделиво ворчала баба Яга. — А ну, подвинься!
Оболтус завозился в ступе, а затем показалась его светлая головушка. Он прижался к краю агрегата, давая возможность бабульке для маневра. Яга, даже не примериваясь, высоко подскочила на месте рядом со своей «хохлаточкой», поджав согнутые ноги к животу, а приземлилась уже в ступе. Тем же способом запрыгнула в кудахтающее средство передвижения и баба Янина. Они нежно поглаживали борта летательной «пеструшки», вопросительно поглядывали на Кощея, мол, чего задерживаешь, летим уже!
— Ваня, Иста, усаживайтесь в центр ковра! — улыбаясь, скомандовал бледненький.
Детишки не стали упрямиться и уселись в центр тут же успокоившегося ковра.
— Мария Васильевна, прошу, — показав мне рукой на мое место, справа от Ванятки, пригласил меня предусмотрительный Кощей.
Я, как смогла, изящно плюхнулась возле сына, скрестив ноги по-турецки (на мой самоуверенный взгляд), аккуратно поправив подол зеленого платья, чтобы во время полета, оно не поднималось от ветра. С левого края от Исты сел и сам бледнолицый, а сзади детей расположился Серый Волк. Я оглянулась на остальных. Кощеева охрана, что осталась еще не развеянной бабушками, сидела на каменных рысаках с крыльями, его вельможи разместились на точно таких же пегасах, только живых. Бесхозными остались лишь три кандидата на руку и сердце?! А действительно, обстоятельства изменились, царь-батюшка далеко, а Кощей вот он, рядышком. Чьи сейчас приказы они будут выполнять? Как изменится поведение соколиков? Так ли уж им нужны мои рука, сердце и другие проблемы?
Но бравые богатыри не растерялись, применили армейскую смекалку и, отловив каждый для себя по тварюшке, взобрались на них. Смотрелись они, правда, забавно, словно взрослые дядьки на детском трехколесном велосипеде. Горгульки им явно были не по размеру. Я засомневалась, что каменюки могут летать с такими седоками.
— Земля, прощай! — скомандовал скрипучий голос злыдня, отрывая меня от размышлений. — Не поминай лихом!
По нам прошлась волна теплого воздуха, и ковер-самолет стал плавно подниматься над землей. Делал он это неспешно, поэтому желудок остался на месте, а не как обычно при перелетах, желал выскочить из организма, хвастаясь всем окружающим своим содержимым. Сердце тоже продолжало ровно биться, голова не кружилась. Набравшись смелости, я отвела руку в сторону, ладошка уперлась в теплую прозрачную стену. Осознание того, что мы не свалимся и находимся в относительной безопасности, в значительной степени меня успокоило.
— Земля, прощай! — услышала я позади залихватский вопль бабы Яги, поддержанный разбойничьим свистом.
Я тут же обернулась. Может, это Соловей-Разбойник с Костей решили выйти и проводить нас в дальний путь? Сердце захолонуло, но меня ждало разочарование вкупе с удивлением. Так нахально свистела баба Янина, при этом раскинув руки в стороны, как тонкие, сухонькие крылья, и счастливо улыбалась. А вот искомого объекта нигде обнаружить так и не удалось. Я печально вздохнула и, повернувшись вперед, продолжила свой первый полет на ковре-самолете. За нами, выстроившись косяком, на манер уток, осенью улетающих на юг, следовала вся наша многочисленная кавалькада, включая бабулек с Елисеем в ступе, охрану на каменных пегасах, вельмож на живых крылатых коняшках, Святояра, Любомира, Тихона на горгульках и три десятка каменных тварюшек, гордо замыкавших клин.